Кендалл Райан - Женатые. Часть 1

Он громко вздыхает в трубку.

— Позволь спросить тебя кое о чем. По-твоему, Камрин дура?

— Конечно, нет, — у меня перехватывает дыхание. — Как ты можешь так говорить? Она моя лучшая подруга.

— Но ты, кажется, сомневаешься в ее компетентности. Ради Бога, Оливия, научись передавать обязанности другим. Твое время гораздо ценнее. Либо тебе, либо мне в любом случае придется принимать окончательное решение, так что в этом плохого?

— Папа всегда учил меня, что лучший способ сделать что-то хорошо — сделать это самому.

Слышится еще одно недоверчивое фырканье, больше похожее на откровенную насмешку.

— Невероятно. Ты так помешана на контроле.

— Я не была бы такой, если бы могла доверять людям, которые держали бы меня в курсе происходящего! — где-то в глубине души я понимаю, что веду себя неразумно, но я временно утратила способность беспокоиться об этом.

— Просто успоко… — кто-то начинает сигналить, отчего Ной что-то бурчит себе под нос. — Послушай, мне неудобно сейчас говорить. Я вернусь через десять минут, и мы все обсудим.

Он вешает трубку. Я бросаю телефон и начинаю массировать лоб. Господи, я не знаю, сколько еще неорганизованности смогу вынести за один день. От этого бардака я заработаю себе язву.

Через несколько минут безуспешных попыток успокоиться, я сдаюсь и отодвигаю свое кресло. Надеюсь, небольшая прогулка и смена обстановки помогут.

Я направляюсь к кулеру рядом с регистрационной стойкой и наливаю себе стакан ледяной воды. Огромный серебристый пузырь поднимается через бак с громким бульк. Не в первый раз меня удивляет, как подача небольшого количества жидкости создает такой большой пузырь.

Мое время почти истекает, но я до сих пор не знаю наверняка, сможем ли мы с Ноем работать в качестве супружеской пары. Конечно, вместе мы испытали моменты наслаждения и страсти.

Было и несколько положительных моментов на вечеринке по случаю дня рождения Марии. Сначала я чувствовала себя неуютно, вторгаясь на праздник их семьи. В конце концов, я не была приглашена. Я была просто девушкой Ноя — да и кто приглашает девушку на свидание на детский праздник?

Но Ной был таким уверенным в себе, и все приветствовали меня с распростертыми объятиями. Часть обаяния Ноя, должно быть, передалась мне. Хотя я могла бы обойтись без поздравительных подмигиваний от Роситы.

В очередной раз мне напомнили о матери, любящей и гордящейся своим сыном. Ной был определенно частью этой семьи. Он считал своей обязанностью поговорить со всеми на вечеринке. Не просто холодно спросить: «Как дела на работе?», а задать конкретные вопросы типа: «Это ваш двоюродный брат все еще ходит с гипсом на ноге?» или «Вы получили повышение, о котором планировали попросить?». Он явно старается запомнить подробности их жизни.

Но может это не так уж удивительно. Хотя Ной временами может быть эгоцентричным, он очень общительный человек. Иногда я завидую этой его способности… Когда она не сражает меня наповал, как остальных. Ему всегда так комфортно на своем месте, словно в любой ситуации он чувствует себя в своей тарелке. Он выглядит так же естественно в шортах и глупом бумажном колпаке, безудержно веселясь с детьми на грязном заднем дворе, как и в сшитом на заказ костюме-тройке на официальном обеде.

Наблюдение за его улыбкой в тот день… определенно убедило меня позволить ему сблизиться со мной.

Итак, Ной — порядочный мужчина. Даже очень. Но значит ли это, что я должна распрощаться со своей мечтой о безумной любви?

Мне нужен знак.

Я пристально оглядываю приемную, пока пью воду. Парадная дверь открывается, и в течение секунды я думаю, что Ной, должно быть, доехал за рекордное время.

Потом я узнаю вошедшего человека и чуть не давлюсь водой. О нет. Нет, нет, нет…

Мой живот сжимается, каждый нерв горит от инстинкта «борись-или-беги». Я даже не могу сказать, испугана ли я или в ярости — это чувство просто чистый стопроцентный адреналин.

Брэдфорд Дэниелс, мой бывший парень из ада, стоит всего в нескольких метрах от меня. Какого хрена он здесь делает? Я думала, что покончила с ним навсегда. Думала, что сбежала. Но теперь он пришел в мою компанию, мое убежище, безо всякого предупреждения, и я к этому не готова.

Я потрясена, мое сердце выскакивает из груди и, наблюдая за ним, я чувствую себя оленем в свете фар, пока он подходит к регистрационной стойке. Он наклоняется к регистраторше. Я не слышу, что он говорит, но догадываюсь по его кокетливой улыбке и ее хихиканью в ответ.

Это не ее вина. Красивое лицо Брэда и манеры члена загородного клуба однажды тоже обманули меня. Она не может знать. Не видит, какая мерзкая душа скрывается под этой маской.

Я начала встречаться с Брэдом в колледже, потому что он был привлекателен, происходил из знатной семьи и был первым парнем, которого я когда-либо встречала, который разделил мое стремление и амбиции. Но я слишком поздно осознала, что он готов был играть по грязному в любой честной игре. Все привилегии, которыми он был наделен с рождения, служили ему на пользу, но ему было мало. Он чувствовал себя вправе добиться большего любыми средствами.

Его отец был единственным человеком, к которому он испытывал истинную преданность. Все в мире существует для его личного блага. И то, что делает его опасным — это способность хорошо замаскировывать свой хищный эгоизм. Он нагло использовал своих подчиненных, потому что знал, что сможет выйти сухим из воды, но всегда подлизывался к начальству и манипулировал своими сверстниками так искусно, что никто, желая остановить его, не в силах был уловить ход его игры.

Мне до сих пор стыдно признавать, как долго я позволяла Брэду использовать себя. Он убедил меня в том, что изо всех сил старается полюбить, ведь я была «сложным» человеком. Я цеплялась за обрывки чувств, которые он проявлял тогда, когда чего-то хотел от меня.

Мне потребовалось более двух лет, чтобы понять, что Брэд — не мой. Не «сложный» человек, не стресс от стажировки и обязанности по кружкам стали причинами моего несчастья. Лишь через шесть месяцев я смогла признать это. Я рассталась с ним во время церемонии окончания колледжа, чтобы мне никогда не пришлось встретиться с ним снова.

Или я так думала.

Брэд поворачивается и узнает меня. Заметив мой потрясенный пристальный взгляд, он дарит мне небольшую язвительную ухмылку.

Ярость побеждает панику, и я выхожу из ступора. Выбросив бумажный стаканчик в мусорное ведро, я бросаюсь к нему, как волчица, защищающая свое логово.

— Убирайся, — огрызаюсь я.

Администратор недоуменно моргает, вздрогнув от моей необузданной ненависти.

Брэд, конечно, не удивляется. Он точно знает, как я к нему отношусь и почему. Но он никогда не упустит возможности заставить меня выглядеть сумасшедшей сукой.

— Что, даже не поздороваешься? — спрашивает он, изображая боль.

Жаль, но меня не волнует, как я выгляжу. Все в этой компании преданы своей семье, я могу позволить себе разобраться сначала с Брэдом, а позже объясниться перед остальными.

— Ты не заслужил этого. Уходи сейчас же.

Он опускает взгляд вниз, снисходительно улыбаясь.

— Щепетильна как всегда. Как непрофессионально. Я имею право быть здесь. Мой отец пришел на биржу, чтобы приобрести новую дочернюю компанию, поэтому я здесь, чтобы заплатить за нее вам.

— Эта компания по-прежнему принадлежит «Тейт и Кейн». Ты не можешь купить один кирпич в нашем доме, и, пока тот день не настал, ты здесь всего лишь суешь нос не в свои дела. Жди своей очереди, как и все остальные.

Его усмешка превращается в откровенное презрение.

— Ты не можешь обращаться со мной таким образом. Меня сюда пригласили.

— И я в силах отменить это приглашение. Так что можешь бежать обратно в свой кабинет и как всегда ползать на коленях перед отцом.

Брэд грозно сощуривает глаза и огрызается:

— Ты фригидная сука!..

Я усмехаюсь. Если я когда-то и была фригидной, кого можно винить в этом, по мнению Брэда? Ему стоило бы заглянуть в словарь, чтобы узнать смысл слова «прелюдия».

С угрызением совести и толикой удовлетворения я замечаю, как администратор в это время шокировано смотрит на Брэда, а не на меня. Тогда меня переполняет чувство стыда за свою мелочность. Вот до чего Брэд меня довел. Одна минута в его присутствии, и я снизошла до его уровня. Словно с момента нашего расставания не прошло достаточно времени.

Услышав мой смешок, Брэд надевает на себя маску надменной холодности, маскируя это поправлением галстука. Я отлично все помню — ему необходимо все время сохранять контроль, даже если это только на людях.

— Ты могла бы более осторожно выбирать слова, когда говоришь со мной, Оливия.

Явная угроза немного пугает меня. Но я не могу позволить ему думать, насколько его ядовитый голос по-прежнему властен надо мной. Я заставляю себя засмеяться, зная, что это выведет его из себя.