Кристин Риммер - Семья на выходные
Вид у него был совершенно потерянный. Он презирал свое бессилие, хотя здесь от него ничего не зависело. Желая как-то поддержать и успокоить Джордана, Ева коснулась его руки.
Он посмотрел на нее, точно видел впервые, отдернул руку и сел на один из двух стоявших в палате стульев.
— Я буду сидеть здесь. Тихо, как мышка.
Медсестра какое-то время внимательно смотрела на него, а потом шепотом сказала:
— Не стоит, мистер Максуэйн. Сейчас нет никаких оснований для беспокойства.
— Неважно. Я хочу остаться.
Сестра уступила.
— Что ж. Я распоряжусь, чтобы вам принесли койку.
— Спасибо. — Он повернулся к Еве:
— Возвращайся. Скажи нашим, что ночь я проведу здесь.
Если будут какие-нибудь изменения, я позвоню.
Ей не хотелось его оставлять, но ее ждали дети. После всех треволнений Еве во что бы то ни стало надо было самой уложить их спать.
— Ладно. Но я вернусь, как только уложу Лизу и Уэсли.
— Не стоит, —Но я…
— Оставайся у Доры.
Пока они говорили шепотом, но с каждым словом все громче.
— Джордан, я…
Медсестра тихо, но твердо вмешалась:
— Это блок интенсивной терапии. Если вам нужно что-то выяснить, пожалуйста, пройдите в приемную.
Джордан затряс головой.
— Нам нечего выяснять. Иди, Ева.
До чего же ей хотелось вцепиться в него, чтобы исчез этот холодный вид, с которым он на нее смотрел. Но она лишь заставила себя улыбнуться.
— Хорошо, дорогой, — и, приблизившись на цыпочках, чмокнула его в щеку. — Ухожу.
Судя по выражению лица, медсестра оттаяла.
Джордан опустился на стул; о сне он еще не помышлял. Ева вышла из палаты.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
— Какого черта ты тут делаешь?
Ева подняла глаза от журнала, который листала в приемной, пока ее мужу не передали, что она хочет с ним поговорить.
— Как она?
— Все так же. Спит. Я тебе задал вопрос.
— Я пришла, чтобы быть с тобой рядом.
— Я в этом не нуждаюсь. Честное слово, все в порядке.
Ева кинула взгляд на его лицо: под глазами залегли круги. Ей стало жаль его за его одиночество, за неспособность сделать шаг навстречу. Она вспомнила сына, который, отвернувшись к стене, пробормотал: «Уходи, мам».
— Во мне ты не нуждаешься, допустим. Но может, я это делаю для себя.
Его рыжеватые брови сошлись к переносице.
Ответить было нечего.
А Ева продолжала свое:
— Могу я зайти к ней в палату? Я просто хочу быть рядом с тобой и еще хочу увидеть, как она проснется.
С минуту он молча смотрел на нее.
— А как же Уэс и Лиза?
— Спят. Дора с Нилсом и Нэнси с Мэттом приглядят за ними. За них я спокойна.
Он почесал в затылке.
— Нет, возвращайся домой.
— Почему?
— Я уже сказал почему. — Вероятно, почувствовав, что слишком повысил голос, он запнулся и огляделся по сторонам, а когда заговорил вновь, от его слов сердце у нее сжалось. — Я не хочу тебя здесь видеть.
Она старалась не уступать.
— Почему? — Он отвернулся, а потом, призвав на помощь все свое самообладание, посмотрел ей в глаза.
— Не хочу с тобой спорить, поэтому давай решим так: я возвращаюсь к бабушке, а ты к Доре, идет?
— Нет.
— Что? — от удивления он заморгал.
— Я сказала «нет». — Она схватила его за руку. Пошли.
Ошеломленный ее решительностью, Джордан не успел отдернуть руку.
— Куда, черт побери, ты меня тащишь?
— Туда, где можно поговорить. "
Он отстранил ее от себя.
— Это, в конце концов, смешно. Мне пора возвращаться.
— Сейчас вернешься. Но прежде мы с тобой поговорим. Поговорим с глазу на глаз. Поговорим по душам.
Он кинул на нее уничтожающий взгляд.
— Проклятье! Теперь не время и не место.
— У тебя всегда не время и не место. — Она опять схватила его за руку. — Идем немедленно, не то я учиню такое, что нас обоих выгонят отсюда.
Оцепенев, он уставился на нее. По ее лицу было видно, что слов она на ветер не бросает. И в самом деле добьется, что их выгонят, если он ей не уступит.
— Ладно, Ева. — Он устал с ней спорить. — Если ты вбила себе что-то в голову…
И прежде, чем он успел закончить, она поволокла его по коридору мимо дежурной, заглядывая во все открытые двери и закоулки, но подходящего места, где бы им никто не мешал, так и не нашла. Она уже хотела обратиться к дежурной, однако испугалась, что он может опомниться и передумать. Здесь она заметила дверь на улицу, за которой виднелась стоянка машин, и прямиком направилась туда.
— Что за чертовщина! — возмущался Джордан, следуя за ней.
Ева приехала на машине Нэнси, так как машина, взятая ими напрокат, была у Джордана. Она проскользнула в тяжелые двери больницы, и в лицо ей хлестнул ледяной ветер.
— Это наконец смешно. Мы оба схватим пневмонию.
Не обращая внимания на его невнятный лепет, она тащила Джордана к машине, потом довольно долго искала ключи, наконец нашла и открыла дверцу — Заходи.
— К чему все это?
Снег кружил, ложился ему на плечи и таял на волосах.
Взгляд Евы был полон решимости.
— Я сказала: «Заходи».
Глаза Джордана были такие же холодные, как и воздух во дворе, и все же он повиновался. Ева закрыла за ним дверцу, а сама поспешила устроиться на водительском месте.
Потом включила зажигание, благодатное тепло сразу разлилось по салону, согревая им ноги и высушивая намокшие от снега туфли. Ева протянула руки навстречу струям теплого воздуха и постаралась собраться с мыслями, потому что и сама еще толком не знала, как объяснить Джордану, зачем она его сюда притащила.
Но он не дал ей долго раздумывать.
— Говори, что хотела. Я должен вернуться к Алме.
Ева пригладила волосы, смахнула с лица капли тающего снега. Они оба понимали, что все эти жесты были тщетной попыткой протянуть время.
— Это бессмысленно, Ева. — Он надавил на ручку дверцы.
— Нет. — Она вцепилась в ручку. — Послушай, что я тебе скажу.
Почти что лежа на его коленях, Ева ощутила, как он вздрогнул, точно возмущенный близостью ее тела, и все же открыть дверцу больше не пытался.
Она выпрямилась на своем месте, понимая, что терпение его на исходе.
— У Алмы все будет хорошо. У нас с тобой тоже. Только это зависит от тебя.
Он даже не повернулся в ее сторону и продолжал смотреть на снежинки, прибитые ветром к дворникам.
— Конечно, у нас все будет хорошо, — машинально повторил он. — Я также слышал, что говорили врачи. Если верить им, с Алмой тоже все будет в порядке.
— Но ты же им не веришь?
Теперь он повернулся и посмотрел на нее взглядом, таким же мрачным, как ночь за окном.
— Это неважно. Что будет, то и будет. Ты все сказала, что хотела?
— Нет, Джордан. Мы только подходим к главному.
