Татьяна Огородникова - Матьмоегоребенка, или Азбука аферизма
Он неуверенно улыбнулся.
– Да. Я помню, но мне показалось, что настоящие люди должны завтракать чаще, чем раз в десять дней!
У него хватило сил, чтобы пошутить. Он буквально упал на стул, кажется, металлические ножки немного подогнулись. У бывшего циничного легкодоступного мужчины с блестящей родословной от счастья закружилась голова. Он так боялся очнуться ото сна, что каждое последующее слово казалось грубым вторжением в хрупкий и призрачный мир сбывшейся мечты. Иван молча смотрел на Марину и не мог – просто не мог – отвести взгляд. В голове предательски носились страшные мысли: «Вдруг она снова исчезнет? Я не могу ее потерять… Я больше не могу без нее жить».
Марина, казалось, не замечала смятения соседа.
– На самом деле я вообще могу не завтракать, не обедать и даже иногда не ужинать. Мне все равно, есть еда или нет. Я ем по инерции. Маркиз… – она поправилась, – то есть Янис, заставляет меня принимать пищу.
Иван был шокирован этой информацией. Он настолько привык, что дома ритуал приема пищи и присутствия за столом расписан по часам, поэтому люди, которые не делают этого, казались пришельцами с другой планеты. Хотя, что говорить, Марина – точно инопланетянка! Одни глаза чего стоят. Иван никогда в жизни не видел таких изумрудных, бездонных и отрешенных глаз.
– Я не смею заставлять, я просто хочу угостить вас…
– Сырниками?
– Если хотите, сырниками. Еще они очень неплохо готовят здесь… глазунью.
У Марины его замечание вызвало смех.
– Вы остроумны. Если назовете хотя бы два способа, как испортить глазунью, я договорюсь с Книгой рекордов Гиннесса. Получите вознаграждение.
– Проколоть желток или пересолить, – без запинки ответил Иван.
– Отлично, я пойду договариваться с комиссией по рекордам, – она сделала вид, что собирается уходить. У бедного Ивана Гурьева похолодело внутри.
– Нет, нет, – сказал он поспешно, – я знаю много способов испортить глазунью! Можно добавить в нее томатную пасту, тмин, перевернуть на другую сторону, в конце концов, просто пожарить тухлые яйца.
Иван был мил и комичен в своей готовности удерживать Марину как можно дольше. Ей, судя по всему, это нравилось.
– Последний способ не в счет. Мы говорим о том, как испортить глазунью.
Иван подумал: «О какой ерунде мы говорим… Мне нужно сказать совсем другое. Мне слишком много нужно тебе сказать!»
– Кстати, я не вижу обещанных сырников, да и вам не мешало бы подкрепиться. Вы не слишком хорошо выглядите.
«Это все из-за тебя», – подумал Иван.
Вслух он сказал:
– Работы много в последнее время.
Подозвав Алену, Иван сделал заказ. Алена сияла, как будто ее пригласили на свадьбу в качестве невесты.
Яичница и сырники прибыли одновременно. Иван с жадностью набросился на еду. Прикончив глазунью, он с удивлением обнаружил, что остался голоден. Марина не притронулась к сырникам.
– Возьми, съешь! – Она с любопытством разглядывала голодного мужика, который, очевидно, не рассчитывал на сырники. Зато он с радостью воспринял попытку сближения и переход на ты.
– Спасибо, – он благодарил ее за то и другое, он был просто счастлив, что Марина появилась вообще и сегодня – в частности.
Иван охотно расправился с сырниками и, очевидно, разомлел от еды, от вида любимой женщины и от пристального взгляда зеленых глаз.
– Марина, я так рад, что ты появилась. Мне стало казаться, что больше никогда тебя не увижу, – откровенно заявил Иван, когда прошла первая волна животного удовлетворения от поглощенной пищи. Гурьев, помимо прочих достоинств, имел одно неоспоримое: он был земным мужчиной. – Все-таки хорошо, что мы иногда ошибаемся. Это дает нам возможность думать и анализировать, – философски заметил сытый Гурьев.
– Да, кстати, я только что поняла, извините, что стала обращаться к вам на ты. У меня это получилось непроизвольно.
– Прекрасно. – От счастья и близости мечты Иван немного засмущался.
Она улыбнулась и протянула журнал.
– Посмотри, пожалуйста, я собираюсь строить дом. Правда, небольшой. Но хочу сделать его очень уютным. Как тебе вот этот? – она ткнула пальцем в деревянный сарай, похожий на деревенскую баню.
– Я понял – пора приступать ко второй части договора, который называется «бесплатные консультации».
– Я могу и заплатить, если, конечно, вы оцениваете свои услуги не так, как мой дальний родственник Фостер.
– В отличие от него, я для вас введу нулевую статью гонорара. – Иван, следуя примеру Марины, вернулся к уважительному «вы».
– Вы гуманист? – поддела его Марина.
Гурьев почувствовал это, ему стало немного обидно.
– Я, конечно, гуманист, но, ко всему прочему, я – просто порядочный человек, который иногда может себе позволить совершать благородные поступки по отношению к хорошим знакомым, – он чуть запнулся, – и к их родственникам.
Иван с удивлением обнаружил, что из уст любимой женщины даже легкая подколка звучит в сто раз обиднее, чем из уст всех остальных друзей и знакомых.
– Иван, не обижайтесь, я ни в коем случае не собиралась обидеть вас. Гм… тебя… Мало того, я в состоянии оплатить любые услуги, которые ты окажешь. Я все понимаю: дружба дружбой…
Ваня осторожно положил руку поверх Марининой.
– Ну, Марин, ну замолчи уже. Неужели непонятно?
– Я знаю, – торопливо сказала Марина. – Не надо сейчас об этом. Все не так просто, как тебе кажется.
– Я тоже знаю, – ответил Иван, – Янис все рассказал.
Иван замолчал, у Марины помутнел взгляд, она моментально замкнулась, торопливо убрала журнал в сумку, встала.
– Мне пора, – глядя куда-то в сторону, сказала она чужим, высоким металлическим голосом.
– Подожди, что случилось? Я даже не увидел проект, я хочу тебе помочь… – затараторил Иван.
– Извини, меня ждут, – отчеканила Марина. Это был окончательный и бесповоротный ответ.
– Позволь мне хотя бы проводить тебя до машины.
– Не нужно. Я дойду сама, – сказала Марина уже на ходу.
Иван с тоской смотрел ей вслед. Иван Гурьев ждал настоящей любви с того самого момента, когда подлая училка предала его впервые. С тех пор прошло много лет. Его чувство к Марине было первым серьезным чувством по отношению к чужой женщине. Своих у Ивана было только две – бабуля и Дашка.
Как только закрылась дверь, Гурьев оторопело замер на стуле. Он не мог понять, что сделал не так, почему Марина столь поспешно ушла, и вообще: сколько может продолжаться эта боль.
Среди мошенников с мировыми именами встречаются и женщины. Правда, крайне редко, потому что у профессионала-мужчины гораздо более широкий спектр проникновения в душу клиента: бизнес, хобби, баня, туризм… Нашей сестре остается довольствоваться только двумя пунктами: секс и влияние на уровне степеней зависимости. Все самые известные аферистки мира добивались своих целей именно в постели. Что касается степеней зависимости, то любая женщина, которая убедит мужчину в том, что она сделает его детей здоровыми и защищенными, жену – терпеливой и ласковой, а бизнес – прибыльным, имеет право на то, чтобы в позе Будды расположиться в предбаннике офиса этого мужика. Не случайно истории известна фамилия Распутин, а женского аналога мы не знаем. Хотя была и Ванга, и Ажуна, и Сонька…
