Колыбельная виски - Стиви Дж. Коул
— Ты все облегчаешь, милая.
Сдерживаю слезы и отодвигаюсь, похлопав ее по руке.
— Хочешь, я принесу папину электробритву? — Я должна была бы поблагодарить, может быть, сказать ей, что люблю ее, но все, что мне хочется сделать, это притвориться, что все в порядке. Мне хочется покоя.
Через двадцать минут на полу лежит кучка волос, и мама проводит рукой по гладкой голове.
— Ну вот, — выдыхает она, прежде чем схватить тюбик туши с туалетного столика, — все, что мне нужно, это тушь.
Даже без волос она все еще красива.
Мама накладывает слой туши на ресницы, прежде чем встать и раскинуть руки.
— Как думаешь, что скажет твой отец?
— Уверена, что ему понравится.
— Думаешь, он назовет меня бунтаркой? — Она выгибает тонкую бровь.
— Я в этом не сомневаюсь.
Мама смотрит прямо перед собой на свое отражение, и через несколько секунд ее лицо вытягивается, а улыбка медленно угасает. Сглотнув, опускает подбородок, но прежде чем я успеваю сказать хоть слово, она направляется к своей гардеробной и закрывает дверь.
— Мам? — Подхожу к двери и стучу по крашеному дереву. — Ты в порядке?
Ручка поворачивается. Дверь распахивается, и оттуда выходит мама, одетая в одно из своих белых цветастых платьев. Она идет мимо меня к двери, останавливается и хватается за косяк, чтобы перевести дыхание.
— Мам… — Подхожу к ней сзади и кладу руку ей на спину.
Ее плечи поднимаются и опускаются от тяжелого дыхания.
— Может быть, я и умираю, но отказываюсь делать это без изящества.
С этими словами она выходит в коридор и медленно спускается по лестнице.
К моему большому удивлению, когда возвращаюсь домой с работы, грузовик Ноя припаркован возле мастерской. Когда открываю дверцу машины, из-за дома доносится отчетливый смех Бо.
Вместо того чтобы войти в парадную дверь, иду по каменным ступеням на задний двор. Ной, склонившись над папиным трактором, возится с двигателем.
— Нужен гаечный ключ? — спрашивает его Бо.
— Да.
Ной выпрямляется и хватает нижнюю часть своей испачканной машинным маслом майки, подняв ее, чтобы вытереть пот с лица. Мой взгляд устремляется прямо к обнаженной коже на его животе, затем к тем глубоким линиям, которые исчезают под поясом джинсов, висящих опасно низко на его бедрах. Когда парень опускает рубашку, мой взгляд летит к дерзкой ухмылке на его лице.
— Привет, — говорит он.
— Привет, малышка, — вмешивается папа.
Я тут же оборачиваюсь, молясь, чтобы никто не заметил, как я смотрю на Ноя. Мама с папой сидят на старом диване-качалке возле кустов азалии.
— Эй. — Смотрю на маму, заметив розовый шарф, обернутый вокруг ее головы. — Ты прекрасно выглядишь.
— Твой папа решил, что мне будет полезно подышать свежим воздухом. — Положив ладонь ему на грудь, она кладет голову ему на плечо, а папа вытягивает ноги, раскачивая качели.
Двигатель трактора заводится, и Сэмпсон вскакивает со своего места на заднем крыльце.
— Да, — кричит Ной, прежде чем выключить его. — Похоже, тебе просто понадобились новые свечи зажигания, Джон.
— Спасибо, Ной.
Бо вытирает пот со лба и направляется к заднему ходу.
— Бо! — кричит папа. — Захвати те бургеры, когда вернешься, ладно?
— Конечно, пап.
Оборачиваюсь как раз в тот момент, когда Ной стряхивает грязь с рук на джинсы. Его взгляд на мгновение останавливается на мне.
— Ладно, Джон, думаю, на сегодня я закончил.
— Думаю, так и есть. — Папа встает, подтянув штаны, идет к грилю и начинает возиться с конфорками. — Ты уверен, что не хочешь остаться на ужин? Я жарю отличные бургеры.
Ной потирает затылок.
— Спасибо, но у меня уже есть планы. — Ной медленно идет назад, его взгляд задерживается на мне слишком долго, прежде чем он разворачивается. — Сегодня вечером я играю в «Типси»... в восемь часов, — говорит он, огибая дом.
Что-то щелкает в гриле, и папа отскакивает назад на добрый фут.
Мама хохочет.
— Не сожги свои брови, Джон. Тогда мы были бы идеальной парой, не так ли? Я — без волос, а ты — без бровей. — Она похлопывает по пустому месту на качелях рядом с ней, и я сажусь. — Как дела на работе?
— Все хорошо. Просто рада, что у меня впереди несколько выходных.
Двигатель грузовика Ноя с грохотом оживает. Сэмпсон с рычанием вскакивает на лапы и с лаем мчится за угол дома.
Мамины щеки приобрели легкий здоровый розовый оттенок, и уже не такие бледные, как раньше. Очевидно, что она чувствует себя лучше, и именно поэтому так тяжело. Я знаю, что это только временно, но также знаю, что должна быть вечно благодарна за каждое мгновение, каким бы временным оно ни было.
— В эти выходные нам надо сходить к Джуди и сделать маникюр, как раньше, — говорю я.
Мама берет меня за руку и крепко сжимает.
— Мне бы очень этого хотелось, милая.
Проводит рукой по моей щеке, обхватив мое лицо, как делала, когда я была маленькой девочкой.
— Ной кажется милым парнем. — Мы раскачиваемся на качелях, и их пружины жалобно скрипят.
— Да уж.
Один уголок ее рта изгибается в понимающей улыбке.
— И симпатичным.
— Он больше типаж Мэг, чем мой, — говорю я, пытаясь скрыть тот факт, что нахожу его безнадежно привлекательным. Забавный способ сделать это.
— М-м-м... — Она снова отталкивается на качелях, пружины скрипят. — Просто будь осторожна, ладно? — Мама улыбается и похлопывает меня по бедру.
Соглашаюсь с тем, что бы быть осторожной… что бы это ни значило.
15
НОЙ
Тревор прислоняется к краю сцены и ставит свой бокал.
— Удачливый ублюдок, ты сделал это, — смеется он, глядя на переполненный бар.
Я настраиваю гитару.
— Да, если количество окружающих тебя кисок делает из тебя успешного человека, то думаю, что да. — Закатываю глаза и включаю свой усилитель. — Ты просто идиот.
— Серьезно, смотри. — Он кивает подбородком в сторону девушек у края сцены, прихорашивавшихся и хихикающих, как безмозглые курицы. — Ты можешь взять любую из них.
Иногда мне кажется, что привилегированное положение делает тебя тупицей. И под привилегированным я имею в виду не то, что ты вырос с серебряной ложкой во рту, а то, что ты вырос с людьми, которым на тебя насрать. Должно быть, трудно оценить что-то ценное, когда ты понятия не имеешь, что именно ценно. А такие девушки — они не представляют ценности. Они отвлекают от твоей дерьмовой жизни.
— Чувак, — говорю я, садясь на табурет, — любой идиот может развести девушку на секс.
— Верно, но только идиот с гитарой может получить любую девушку для секса.
