Развод. Ведьмы не стареют - Элен Блио
Лежит.
Захожу в ванную, смотрю в зеркало.
Ужас в квадрате.
Нет, не такой уж ужас, потому что я понимаю, что я умылась, на моём лице нет косметики.
А одета я... одета я в чью-то огромную футболку. Чистую. Ну, то есть она была явно чистой, когда я её надевала.
Да уж, Янина...
Что с тобой? Что ты творишь?
Открываю кран, вижу воду и испытываю непреодолимое желание выплеснуть из себя весь вчерашний вечер. Что и делаю.
Боже, как же мне плохо.
Споласкиваю рот водой. Надо бы зубы почистить.
В отеле лежали бы принадлежности для умывания, но тут я их не вижу. Открываю полку — пусто.
Выдвигаю ящик из-под раковины — аллилуйя! Как раз тут вижу тюбик зубной пасты и пару запечатанных щеток.
Чищу зубы. Голова кружится и болит так, что мне тяжело стоять.
Что делать? Я никогда не была в таком состоянии.
Чувствую, как по щеке катится слеза.
Мне жаль себя. Очень жаль.
Зачем это всё в моей жизни? Почему?
Муж.
Иван.
Вспоминаю его бесстрастное, холёное лицо. Его жестокие слова.
Я собралась уничтожить его жизнь, но пока у меня не особенно получается.
Вернее, получается уничтожить свою.
Он на коне, у него всё прекрасно.
Иван вчера после разговора со мной спокойно взял и поехал к любовнице.
А я..
Демид. Я встречалась с Демидом Ростовским.
С человеком, который ненавидит моего мужа, единственным человеком, который способен реально испортить Ивану жизнь.
И что сделала я?
Напилась текилы?
Мне нужно возвращаться домой и хорошо подумать о будущем.
Выхожу из ванной и застываю.
В спальне светло и это абсолютно точно не моя спальня. И не гостиница.
Постель пуста. Но прямо передо мной стоит мужчина и протягивает мне стакан.
- Выпей, поможет.
Демид.
В боксёрах и шелковом халате.
Пижон. Халат мог бы и получше запахнуть.
Какой у него пресс. Ого.
И ноги. Такие мощные квадры. Боже…
Ему же... он же не молодой мальчик уже, а какое тело.
Зачем я смотрю? Зачем я об этом думаю?
- Выпей, говорю.
- Что это? — говорю, и закашливаюсь, сама не узнавая свой сипящий голос.
- Лучшее средство от похмелья. Пей, говорю.
Он делает шаг ко мне, а я непроизвольно шагаю назад.
- Ты что, боишься меня?
- Нет я... - я не знаю, на самом деле. Всё зависит от того... Чёрт, почему мы тут вместе? Почему мы спали вместе? Что это было?
- Давай, Ян, выпей, тебе будет легче.
-Я не... не хочу...
Пей. Не бойся, не отравлю.
Я не боюсь.
Или боюсь?
Жидкость в стакане манит, понимаю, что так дико хочу пить, всё пересохло внутри.
Как говорят — сушняк? Именно он.
Господи.
Беру стакан, замечая, как дрожит рука.
Пригубливаю.
Жидкость прохладная, кисло-сладкий вкус. Похоже на обычный аспирин.
- Пей давай, до дна, за своё здоровье и успех нашей операции.
Он усмехается, я смотрю на него, ощущая, как раскалывается голова, словно его усмешка топором разрубает череп.
Жесть.
Пью.
Плохо. Желудок сворачивается в трубочку, но я пью. А потом испытываю непреодолимое желание лечь.
Делаю шаг, буквально втыкаясь в тело Ростовского.
Он забирает стакан.
- Молодец, умница, ложись, полежи, сейчас станет легче.
`Утыкаюсь лицом в подушку, мне дико стыдно.
Что я натворила? Почему я тут с ним.
- Подвинься немного.
Что? Он что хочет...
Не хочет. Делает.
Этот мужлан сдвигает меня, устраиваясь рядом.
- Ты... вы... что вы…
- Ладно тебе, Ян? Что такого-то? Я тоже не выспался. Правда, в отличие от тебя похмельем не страдаю.
- Я... не надо.
Стараюсь отодвинуться, думая, что нужно просто встать с кровати и уйти.
Куда уйти? В футболке?
Где мои вещи? Где моя сумка? Где в конце концов я?
- Тихо, успокойся. Поспи еще немного, сейчас станет легче.
Он говорит, и я чувствую, как рука Демида обвивает мою талию, прижимая меня к его груди.
Что происходит?
- Пустите, я…
- Т-ш-ш... всё, расслабься. Просто расслабься.
Расслабиться? Когда происходит вот это всё? Когда рядом чужой мужик с таким.
Ого... там не только пресс и квадры.
Мамочки.
Что я творю? У меня жизнь вся идёт по одному месту, а я..
Что случилось этой ночью? Что между нами было?
Почему мы лежим в одной кровати?
И... и что я буду делать, если об этом узнает Иван?
Кажется, весь мой план насмарку.
Я всё испортила.
- Тише, говорю же, Яна, всё под контролем, не переживай.
- Я... Янина.
- Я помню.
- Я... мне нужно домой.
- Позже. Тебя отвезут. Успокойся. Дай лекарству подействовать, потом поговорим.
- Что... что вчера было?
- Всё было прекрасно. Но я понял одну важную вещь.
О чём он? Какую вещь?
- Что?
- Текилы вам, девушка, больше не наливать.
Он говорит, а потом я чувствую его горячие губы на своей шее. На самом чувствительном участке кожи, прикосновение к которому вызывает мгновенный отклик, сладкий спазм внизу живота и разливающееся по телу тепло.
Дергаюсь, но меня держат слишком сильные руки.
- Спокойно... я не сделаю ничего такого, что мы уже не делали.
Что?
Он серьёзно?
То есть я... то есть мы…
Я что, изменила мужу? Пьяная? С первым встречным? С его самым лютым врагом?
- Мне нравится твоя страсть. Ты огонь. Хочу тебя.
26.
- Янина Вячеславовна, у нас ЧП.
- Яниночка Вячеславовна, у нас тут такое…
- Янина, тут жалоба на нас.
- Янина Вячеславовна, проверка опять.
А у меня опять голова квадратная.
Челюсти сжимаю.
Достаю телефон.
Чёрт.
Я не буду звонить Ивану.
Мразь. Пошёл он на хрен! Чего он добивается? Ему же всё это аукнется? Как же, жена такого человека должна иметь кристально чистую репутацию, а теперь получается в моих клиниках людей калечат?
Одна пациентка жалуется на то, что ей сожгли лицо во время пилинга. Да, там реально проблема. Мастер использовала не подходящий препарат. Но мастер с двадцатилетним стажем, которой я доверяю как себе! Да, можно сказать, что и на старуху бывает проруха, но это не тот случай. Там явно подменили ампулу с веществом.
В другой клинике так же проблемы у девушек, пришедших на процедуры.
Аллергическая реакция на препарат, отёк Квинке, дошло до «скорой» и реанимации и опять, естественно, винят врача и клинику. И снова специалист со стажем, клиентка процедуру делала не впервые, и так же
