Тайм-аут - Юлия Кот
– Посмотрим, что у тебя здесь, – ползунок на экране вниз, пробормотала она.
Прежде чем запрыгнуть в автобус, Василиса нажала на кнопку «микс», чтобы все треки перемешались. Сил стоять не было, поэтому она села на свободное место у окна и, прислонившись лбом к прохладному стеклу, прикрыла глаза. В наушниках заиграла «Poison» Элис Купер. Вкус Никиты удивлял, она никогда бы не подумала, что ему нравится старый американский рок. Следующая композиция поразила не меньше, теперь свой хит «We not gonna take it» запели Twisted Sister. Василиса не удержалась и едва заметно задергала здоровой ногой под сиденьем. Этот трек ей понравился. И следующий тоже. Всю дорогу до дома, пока автобус медленно ехал по улицам вечернего Волгограда, она слушала любимые песни Никиты.
В квартире надрывающегося на высоких нотах Тима Макилрота пришлось поставить на паузу. Он успел исполнить лишь несколько строчек припева:
Я не ненавижу тебя, мальчик мой,
Я просто хочу спасти тебя,
Пока еще есть кого спасать.[13]
Прежде чем снять кроссовки и побежать на кухню, чтобы поздороваться с мамой, которая готовила ужин, Василиса на мгновение замерла у порога. Закусив щеку, набрала сообщение и зажмурившись, чтобы не дать себе передумать, быстро нажала «отправить».
ВАСИЛИСА: Классный плейлист.
Смартфон остался на тумбочке в коридоре, экраном вниз. Почему-то стало страшно. Она боялась двух совершенно противоположных вещей: и того, что Никита ответит и того, что не ответит.
– Почему я вообще о нем думаю? – прошептала Василиса.
Она вошла в кухню. Мама, стоявшая у плиты, обернулась.
– Ты что-то сказала, дорогая? О ком ты думаешь?
– Нет-нет… Ни о ком, – замотала она головой. – Папа еще не приехал?
– Как видишь, – вздохнула мама. – Опять задерживается.
Василиса захромала к столу. Она старалась скрыть боль, но сегодня болело так сильно, что ее жалкие попытки изобразить бодрую походку не ускользнули от цепкого маминого взгляда.
– Опять болит?
– Ерунда, – схватившись за край стола, Василиса наконец села. – Просто растяжение. Намотаю эластичный бинт, и все пройдет.
Мама поставила перед ней тарелку с салатом и два больших блюда – с картофелем и с запеченным мясом. Пахло просто восхитительно. В желудке жалобно заурчало, и только теперь Василиса поняла, как хочется есть.
– Невероятно вкусно, – пробубнила она с набитым ртом.
Мама села напротив и внимательно посмотрела на нее:
– Зря пытаешься мне зубы заговаривать. В понедельник запишу тебя к вашему врачу, пусть посмотрит, что это за «растяжение».
– Нет! – выпалила Василиса, – у меня конец сезона! Знаешь ведь, что это значит. Сначала я доиграю оставшиеся два матча, а уже потом любые врачи.
– Ты что, не понимаешь, насколько серьезной может быть травма?
– Мам, это ты не понимаешь, насколько важны для меня эти матчи!
Вилка с громким стуком грохнула о стол. Аппетит совершенно пропал. Несколько секунд они сверлили друг друга взглядами, потом мама осторожно, медленно, взвешивая каждое слово, произнесла:
– Поход к врачу не обсуждается. Здоровье важнее любых игр и приглашений.
– Ну уж нет, – разозлилась Василиса. – Хочешь, чтобы меня отстранили?
– Хочу, чтобы ты не осталась с травмой, которую будешь лечить всю жизнь! Как ты собираешься играть в высшей лиге с больной ногой?
– Пройдет.
– Не сомневаюсь. А чтобы прошло быстрее, в понедельник – к врачу.
– Отлично! – Василиса хлопнула рукой по столу и вскочила.
Она проковыляла в свою комнату и захлопнула дверь, рывком вытащила с полки небольшую спортивную сумку и принялась запихивать в нее вещи. Ненавистную розовую пижаму, которую так просила взять с собой Катерина, Василиса сунула в сумку в последний момент. Она тяжело опустилась на кровать и только теперь стянула носок. Левая щиколотка распухла: несильно, но заметно.
Сцепив зубы, Василиса растерла ногу обезболивающей мазью и перетянула эластичным бинтом. На глаза навернулись непрошенные слезы – ситуация выглядела откровенно плохо. Если ее отстранят от тренировок в конце сезона, тогда все точно закончится провалом.
После душа, все еще с мокрой головой, Василиса натянула серый спортивный костюм и направилась к выходу. На часах было уже девять вечера, она опаздывала, но решила себя за это не винить. В конце концов, кто приходит на пижамные вечеринки вовремя?
Смартфон все еще лежал на тумбочке в коридоре. Она перевернула его, чтобы посмотреть, когда приедет автобус. До дома Катерины всего пара остановок – доехать можно за десять минут. На экране появилось уведомление о нескольких новых сообщениях. Василиса замерла. Споря с мамой, она совершенно забыла, что написала Лебедеву. И тот… ответил.
– Я вызову тебе такси, – послышался за спиной мамин голос. – Уже поздно.
– Доеду на автобусе, – огрызнулась Василиса, пряча телефон.
Открывать сообщения она пока не стала.
– Послушай меня хоть раз, – устало попросила мама. – Я просто беспокоюсь о тебе. Понимаю, что сейчас тяжелый период, но я рядом.
Сил злиться больше не осталось. Смысла в том, чтобы назло маме ехать на автобусе, а не на такси тоже не было. Кивнув, Василиса опустилась на пуфик у входа. Мама вызвала машину.
– Повеселись с девчонками как следует, – улыбнулась она и поцеловала дочь на прощание.
– Да уж, постараюсь, – саркастично ответила та.
В машине телефон внезапно завибрировал. Катерина спрашивала, когда ее ждать. Ответив подруге, Василиса вернулась к непрочитанным сообщениям. Сосчитав до трех, словно ей предстояло нырнуть в холодную воду, а не открыть диалог, она наконец нажала «прочитать» и увидела, что Никита ответил всего через несколько минут, после того как получил ее сообщение.
