Ксана Гуржеева - Одностороннее движение (СИ)
— Можно зайти? — киваю головой в сторону прихожей, но Стас не торопится пропускать меня внутрь. Это что еще такое? Всё? Прошла любовь, завяли помидоры? А Стас в это время бросает быстрый взгляд в сторону спальни и рукой чешет затылок. Таааак! Что-то не нравится мне всё это!
— Ты не один что ли? — я действительно удивлена, и мои глаза ему об этом говорят. Он морщит лицо, как при ударе и поворачивает голову чуть в сторону и закрывает глаза. Блеск! А ты, Милена, его вчера жалела, думала, что ему плохо, что он, возможно, даже страдает! Дура! Все мужики одинаковы! Я в мгновение ока, даже до конца не соображая и не проанализировав всю правильность/неправильность своего «шага», врываюсь к нему в апартаменты, толкая его плечом. У порога, естественно, обнаруживаю женскую пару туфель. Не знаю, что управляло мной в этот момент, но я, даже не удосужившись снять туфли, прохожу, а вернее влетаю, на кухню и останавливаюсь у окна, жду «виновника торжества». Он плавно, не спеша проходит на кухню, прикрывает дверь, поворачивается в мою сторону и руками упирается в бедра. Все его движения я бы сравнила с хищником, настолько плавны и бесшумны они были. Или может это мне просто гнев и злость перекрыли доступ к чувствам!
— Милен, что случилось? Если ты по поводу Женьки, то не переживай, я ему всё объяснил, он вроде понял. Или нет?
— Ты не один? — почему-то этот вопрос меня в данный момент интересует куда больше моего брата, и когда Стас произносит утвердительной «Да», и уточняет «не один», меня уже было не остановить…
— Ты… Ты… — я поднимаю руку с сумочкой и указываю на Стаса. — Ты знаешь кто?
Стас поднимает голову вверх, как бы показывая своё превосходство надо мной, и прищуривает глаза.
— Знаю! Мужчина, которому вчера сказали «Нет»! — и продолжает испепелять взглядом. Ах, вот оно что.
— И этот мужчина решился самоутвердиться за счет другой? — я знаю, что в моём голосе звучит яд, но я, к сожалению, ничего не могу с этим поделать. Стас после заданного вопроса сводит брови у переносицы, показывая своё недовольство.
— Мил, не будь с**кой! Ты в данный момент ведешь себя, как эгоистичная стерва! Что, по-твоему, я должен был делать? Сидеть и ждать, когда ты соизволишь обратить на меня своё внимание? А? Что молчишь? Или я неправильно все понял? Мил? Если ты вчера своим безмолвным состоянием пыталась сказать, что не против наших отношений, то ради Бога, прости! Это искренне! Но насколько мне не изменяет память, ты просто проигнорировала мой поцелуй, а твое молчание и прощальное «прости» — лучше всяких слов. Скажи, Мил, я сейчас неправ? Что ты хочешь от меня? Чтобы я за тобой бегал? Хочешь потешить свое самолюбие? Здесь ты не по адресу! Да, ты мне нравишься! Я это и не скрывал с самого начала, но бегать за человеком, не отвечающим на мои чувства, я не стану, тем более если эти чувства направлены на моего друга. — Стас тяжело вздыхает, проводит ладонями по лицу и продолжает. — Я пытался, Мил, я хотел вызвать хоть малость симпатии…
— Стас! — я подняла руку вверх, жестом прося его замолчать. — Стоп. — А правда! Если действительно хорошо подумать, то чего я ожидала? Чего ждала от мужчины, которому отказали? Понятное дело, что он просто решил развеяться в компании другой. И Стас, действительно, прав: я веду себя как стерва, это неправильно. Он все понял, принял мой отказ, а я так по-стервозному веду себя, просто-напросто оскорбляя Стаса своим поведением. К счастью, правота его слов доходит до моего разрушающегося мозга, я прикладываю пальцы к вискам и начинаю круговые движения.
— Прости, Стас. Я… Черт! — Сажусь на стул, кладу руки на стол, а сверху «плюхаюсь» на них головой и начинаю рационально мыслить. Кажется! — Я просто хочу, чтобы ты стал моим другом. — Он непонимающе смотрит на меня, потом еще раз проводит ладонями по лицу и садится напротив меня.
— Чай? Друг…
Я начинаю улыбаться, и потихоньку напряжение, витавшее в воздухе комнаты, рассеивается. Я отрицательно качаю головой.
— Нет, я лучше пойду! — Поднимаюсь со своего места, подхожу к нему и кладу руку ему на плечо. — Стас, извини.
Он накрывает своей рукой мою и просто кивает. Поднимается за мной следом и провожает до двери, причем весь путь следования не отпуская мою ладонь. Мне, конечно, это пришлось по душе. Наверное, я действительно, эгоистичная стерва! Открыв для меня входную дверь, Стас вдруг мешкается, и немного прикрывает её.
— Так, а зачем ты приходила-то?
— Просто извиниться! — Провожу рукой по его волосам и улыбаюсь. — Ты очень хороший, Стас!
Он опять кивает в ответ и опускает голову, начиная рассматривать коврик у порога.
— Хороший… Но не настолько… — Подняв голову, я вижу в его глазах тоску и печаль. Как же мне всё это знакомо…
— Дело не в тебе… — целую его в щечку и выхожу, чтобы не ляпнуть лишнего. Оказавшись в подъезде, я начала медленно спускаться на тринадцатый этаж, в уме считая каждую ступеньку. Что мне это могло дать, я не знаю. Но когда я оказалась у одной из двух предполагаемых дверей Свиридова, я напоминала накачанного валерианой психопата: вроде и биться в истерике пора, руки то все равно дрожат, а вот в голове — пустота. Постояв у одной двери, я перевела взгляд на другую дверь. Ну, и в какую позвонить? Или лучше постучать? А что если попаду к его соседям, которых я, возможно, разбужу. Черт! Милена Николаевна, ты пока будешь решать кто, где живет, опять вся смелость улетучится, и ты кинешься в бега. Кто там говорил про дорогу, которая возникает под ногами того, кто движется? Так вот — двигайся! И я позвонила в первую дверь, и чтобы не было так страшно, когда какой-нибудь злой дедушка выйдет с ружьем в руках, так как он не большой любитель утренних незваных гостей. После услышанного щелчка открываемой двери, я открываю глаза и вижу перед собой… Бога! Окидываю голодным взглядом его рельефное тело, часть которого только прикрыта пижамными брюками, затем возвращаюсь к его лицу, чтобы долго «не палИться» своими грязными мыслишками. Но, к несчастью, подняв голову, я попала в омут голубых глаз, которые потихоньку начали высасывать из меня дыхание, волю, силы, разум и сердце… Я начала тонуть в этих глазах, погружаясь все больше и больше в беспамятство и забытьё, я потеряла дар речи. Андрей стоял и удивленно смотрел на меня, причем «смотрел» в этой ситуации не совсем то слово, которое нужно употребить: Андрей просто прожигал меня, удивление в его глазах делало его взгляд более мягким и таким завораживающим. Я не могла отвести от него глаз, но из нас двоих именно Свиридов оказался человеком более разумным, поэтому он и рассеял дымку забытья. Нет, он не стал ничего спрашивать, не стал мне ничего говорить, он просто раскрыл дверь еще шире и отошел в сторону. Я нерешительно зашла в квартиру, кидая взгляд на коврик у порога, в надежде не увидеть там женские туфли. Осмотр меня порадовал! Сняв свои туфли, я последовала за молчаливым, как всегда, Андреем в гостиную.
