Даже если ты уйдешь (СИ) - Султан Лия
-Да ну бросьте, Эсми. В этот раз мы дошли до конца.
Ирада проследила за взором клиентки и, поняв, что сзади нее кто-то стоит, обернулась.
-Здрасьте, - кивнула девушка Муслиму.
-Здравствуйте, - отозвался он. - Здравствуйте, Эсмигюль.
-Здравствуйте, Муслим, - делая вид, что между ними ничего нет, буднично поздоровалась она.
-Работаете? - уголок рта слегка дернулся..
-Как видите.
-Не буду мешать.
-Да уж, не мешайте пожалуйста, - буркнула она, отвела взгляд и опустив голову, смахнула с платья несуществующие пушинки.
Муслим лишь усмехнулся и пошел дальше по своим делам, тогда как, Эсми силилась вспомнить текст, что пулей вылетел из головы.
-Эсми, всё в порядке? - игриво спросила Ирада, явно догадавшись что что-то между этими двумя есть.
-Да-да, - подняв голову, она изобразила улыбку. - Я текст повторяю.
-Давайте я вам волосы поправлю.
Девушка подошла к Эсми, пригладила ладонью локоны, перебросив их на ее плечи.
-Я понимаю, это не мое дело, - шепнула она. - Но тот мужчина - врач к вам неровно дышит.
-С чего вы взяли? - округлила глаза Эсмигюль.
-Я очень наблюдательна, - загадочно улыбнулась Ирада, а Эсми показалось даже, что взгляд ее в этот момент сделался печальным и глубоким. - А он смотрит на вас по-особенному. Так смотрит мужчина на женщину, которая ему очень нравится.
-Он выбил меня из колеи, - Эсми приложила холодную ладонь ко лбу.
-Ничего страшного, - девушка погладила ее по плечу. - Попейте водички и продолжим.
На всю работу ушло больше часа. Внутри хозяйка чувствовала себя уверенней, чем на улице, где до последнего была как на иголках. Когда же магазин опустел, продавщица и сотрудницы кондитерского цеха разошлись по домам, Эсми зашла в туалет и посмотрела на себя перед вторым свиданием с мужчиной, от которого у нее мурашки бежали по коже. Она накрасила губы помадой, прошлась тушью по ресницам, расчесала волосы. Поймала себя на мысли, что хочется быть красивой и для него, и для себя.
Выйдя в зал, Эсми позвонила дочери и сказала, что задержится, потому что приехала тетя Соня и они посидят в кафе рядом с магазином.
-А чё мне не сказали, я тоже хочу с Сонечкой посидеть, - надулась Ситора.
-Ты маленькая еще, а у нас взрослые разговоры.
-Ааа, - протянула, будто догадавшись, - чё, будете ее ухажера обсуждать? Мне потом расскажешь?
-Нет.
-Ну мааам.
-Так, Ситора, всё давай, мне пора. Покушайте, посуду помойте и сделайте уроки.
-Ладно, - вздохнула девочка. - Сонечке привет.
После разговора с дочерью пришлось написать сестре, чтобы она в случае неудобных вопросов и звонков прикрыла ее. Соня уже была в курсе зарождающегося романа Эсмигюль, поэтому ответила кратко, но метко:
“Не вопрос. Жду подробностей”.
“В обмен на твои подробности”, - ответила она и поставила смеющийся смайлик.
“Хочешь расскажу, как Кеша нассал в ботинок Льва?” - прилетело от сестры.
“Не бережет Кеша свои колокольчики”, - написала она о ставшем легендарным коте Сонечки - Иннокентии. Тот, как подрос и окреп, стал ходоком и откровенным потаскуном, каких свет не видывал.
“Лев их тоже не бережет если что”.
Улыбнувшись этому сообщению, она услышала стук в окно. Оторвавшись от дисплея, Эсми подняла голову и встретилась взглядом с Муслимом. Он стоял на улице с букетом роз. И даже на расстоянии, через стекло, она разглядела крупные бело-розовые бутоны в нежно-голубой обертке, и его улыбку - такую искреннюю и почти родную.
***
-Мам, от кого цветы? - восторженно спросила дочь, принимая из рук матери розы. - Это даже цветища!
-Нет такого слова, - засмеялась Эсмигюль.
-Я его сама придумала! Классно да? Руфик, - гаркнула она. - Неси вазу, будем розы мамкины сажать.
Все больше и больше она стала напоминать Сонечку. Такая же живая, непосредственная, юморная. И пусть по крови они не были родными, но все детство Софа была рядом, помогала, иногда по выходным возила детей в кино, торговый центр или парк аттракционов. Несмотря на отсутствие в их жизни родни отца, они получали много любви от дядь, тёть, бабушек и дедушек со стороны матери. И кто ее в этом упрекнет?
-Ма, откуда цветы? Вы же с Сонечкой встречались, - свел брови к переносице сын.
-От благодарных клиентов в честь сто двадцатого подписчика, - соврала Эсми, чтобы отвести от себя подозрения.
-А, ну класс, - пожал плечами Руфат и пошел за вазой.
-А клиент мужчина или женщина? - поиграв бровями, поинтересовалась Ситора.
-Женщина, - соврала мама.
-Жалко, - надула губки девочка. - Я уже подумала, что у тебя поклонник появился. То цветочки, то в пятницу пришла поздно, то сегодня.
Эсми, которая в этот момент вешала пальто и стояла спиной к дочке, на мгновение остановилась и подумала: “А вдруг что-то подозревает? Или видела? Нет, как она могла нас увидеть?” Но в следующую секунду она взяла себя в руки, повернулась и с улыбкой сказала:
-Любопытной Варваре на базаре нос оторвали. В пятницу у нас форс-мажор с продавцом случился. А сегодня мы с Соней встречались.
Эсмигюль пошла переодеваться в комнату, а Ситора засеменила следом.
-Расскажешь? Как там Сонечка и ее загадочный ухажер?
-Ситора!
-Ма, ну вся родня его уже видела, а мы - нет.
-Не вся родня, не выдумывай. Он заехал на пять минут и уехал. Может быть и остался бы, если бы не твои дяди, у которых детство в одном месте заиграло.
И это правда. Мужчина Сони - Лев - приехал в наше родовое гнездо, когда мы все готовились к поминками, а мужчины только зарезали барана. Потом чуть не досталось царю зверей, но Софья устроила такой разнос, что братья трусливо убежали в огороди спрятались, чтобы Соня их не зарезала.
Ситора плюхнулась на кровать и расхохоталась.
-Ма, ну почему ты не сняла все на телефон!
-Потому что все случилось очень быстро, как в кино, - просунув голову в ворот домашней футболки, она вытащила свои волосы, подняла их вверх, закрутила в жгут и закрепила бархатной резинкой. - Рассказывай, что там в школе?
Дети уснули ближе к одиннадцати, а у самой Эсми была бессонница. Тихо спрятавшись на кухне, она села на обтянутый приятной на ощупь серой тканью широкий стул, подобрала под себя ноги и взяла в руки свежезаваренный горячий чай с мёдом. Дождь отбивал ровный ритм на карнизе, мокрая пожелтевшая листва висела сосульками на тонких ветвях, призрачный свет уличного фонаря скользил по хрупким блестящим каплям, толстым листьям “Денежного дерева” и тонким - “Женского счастья” в коричневых керамических горшках. Подумать только: ведь всего пару часов назад было сухо, они сидели в кафе всё в том же районе и он завел разговор о Руфате и Лейли.
-Тебя это напрягает? - спросила Эсми.
-Не то чтобы напрягает, но ты пойми, она - моя девочка. А тут я узнаю, что у нее появился друг, который дарит ей эклеры. Она ведь так мне и не призналась. Я ждал-ждал все выходные - ничего.
-Послушай, - Эсмигюль подалась вперед, - это нормально для девочки. Они лучше скажут об этом маме, тёте, но не отцу. Считай, что она бережет твои нервы. И потом, что может случиться в пятнадцать?
-Любовь может случится, - вздохнул Муслим.
-А ты будешь против? Если мой Руфат и твоя Лейли будут дружить? У вас есть на это какие-то ограничения?
-Нет. Я не буду против, потому что он - твой сын. А по поводу ограничений, - он ненадолго задумался. - Я не хочу ее ограничивать и запрещать. У меня перед глазами есть пример ее мамы, которой крылья подрезали в юности. Я не враг своему ребенку.
Ей так понравились его слова, уверенность, сила духа, отцовская любовь. Всё в нем с каждой новой встречей восхищало. Эсми уже не смотрела на людей, тем более, мужчин, сквозь розовые очки. Она оценивала трезво. Но за десять лет Муслим стал первым, с кем она пошла на свидание. Первым, кто подобрал нужный ключ и завел ее сердце.
Было уже за полночь, а она думала о нем, вспоминая и смакуя второе свидание, во время которого они не могли наговориться, понимая, как много между ними общего и как им хорошо вдвоем. Прикрыв веки и склонив голову набок, Эсми прошлась пальцами по онемевшим губам и шее, которая местами все еще горела от его поцелуев. Мозг правильно считал информацию, отправив сигнал в центр женской Вселенной. А там уже вовсю теплело, просыпался спящий вулкан. Сегодня Эсми позволила Муслиму чуть больше, чем в пятницу, и подумала: “Интересно, как долго мы еще продержимся?”
