Измена. Второй шанс на любовь - Виктория Русских
– Никита – сопляк. Зачем он тебе? И с Максимом правильно сделала, что развелась. Не пара он тебе.
– Почему?
– Мелко плавает.
– К чему этот разговор, Олег Юрьевич? – начинаю раздражаться я.
– К тому, что ты мне понравилась. Поняла?
Отрывает взгляд от дороги и многозначительно на меня смотрит. Я вся съеживаюсь под этим взглядом. От страха меня аж в пот бросает. Отвожу глаза и делаю вид, что ничего не понимаю.
– Не поняла, – кошу под дурочку и нервно смеюсь. – Вы на дорогу лучше смотрите, Олег Юрьевич, а то в кювет улетим…
– Не поняла? А так понятно?..
Ольховский неожиданно резко останавливает машину на обочине. Меня сильно откидывает сначала вперед, потом назад. Отстегивает ремень безопасности, поворачивается ко мне и наваливается всем своим могучим телом, вдавливая меня в сиденье. Одной рукой задирает платье и лезет руками в трусики. Другой хватает за грудь, покрывая поцелуями мое лицо и царапая щетиной нежную кожу.
– Давай, раздевайся скорее, я давно тебя хочу… – шепчет он хрипло, кусая мои губы.
В первые секунды я цепенею от ужаса и не могу пошевелиться, все тело становится ватным. Шок, ступор и горловой спазм как следствие. Меня никогда в жизни не насиловали, и я не знаю, что нужно предпринимать в такой ситуации. Наверное, бороться изо всех сил, отстаивая свою честь.
– Вы что?! Я думала вы продюсер, а вы насильник! – наконец, вырывается из меня вопль.
– Не ори, дура! Я продюсер!
Отпихиваю от себя Ольховского всеми силами. Но наши силы слишком неравны. Он скручивает меня в бараний рог и продолжает срывать платье, лапая меня за грудь и голые ноги.
– Не надо! Пожалуйста! – умоляю я сквозь слезы. – Уберите от меня свои щупальца!
В это мгновение я вспоминаю, что беременна. И откуда ни возьмись тут же появляются силы. Во мне просыпается тигрица. Рукой нащупывая на полу свою сумку и бью со всей дури Ольховского по голове.
– Да как вам не стыдно насиловать беременную женщину??? – в бешенстве ору я, продолжая колотить его по голове.
Ольховский ослабляет хватку и прикрывает голову руками.
– Беременная??? С какого перепугу?! Ты издеваешься надо мной, Лебедева?!
Вырывает из моих рук сумку и откидывается на сиденье, тяжело дыша.
– Это чистая правда! Я беременная!
Вырываю у него из рук сумку и прижимаю к груди.
– А как ты сниматься собираешься еще целый года, а? – гневно орет Ольховский.
– Может, сценарий переписать? – дрожащим голосом предлагаю я.
– А может, ты место сценариста займешь, а вместо меня – место генерального продюсера? Да хватит меня разыгрывать, идиота из меня делать! Беременная она…
Ольховский снова с новой силой наваливается на меня, и я понимаю, что мне конец. Крепко держит мои руки, и мне даже не ударить его сумкой по голове.
– Такая же беременная, как и я! – бормочет он, покрывая поцелуями мою шею. – Вместо благодарности лапшу мне на уши…
– Не надо! Отпустите!..
Чувствую губами его колючую щеку, мочку уха и… впиваюсь зубами в мочку.
– А-а-а!!! – орет Ольховский не своим голосом, выпускает мои руки и хватается за ухо. – Дура!!! Ну я тебе покажу…
Я отталкиваю его от себя и изо всех сил бью сумкой по голове. Быстро открываю дверь, выскакиваю из машины и бегу по шоссе навстречу едущему прямо на меня автомобилю.
Глава 10
Я не понимаю, в какой стороне Москва, и не знаю, как называется шоссе, на котором нахожусь. И если эта машина сейчас не остановится, неизвестно, когда поедет следующая. Тогда я останусь на дороге одна с Ольховским…
Машу руками и щурюсь от яркого света фар. Автомобиль сигналит и резко останавливается в двадцати сантиметрах от меня. Подбегаю к передней двери, рву на себя и заглядываю в салон.
– Чего под колеса кидаешься??? – сердито кричит водитель, мужчина лет шестидесяти.
– Куда вы едете? В Москву или наоборот?
– В Москву!
Не спрашиваю разрешения, сажусь в машину и пристегиваюсь.
– В Москву! Скорее!
Машина трогается с места, мы проносимся мимо автомобиля Ольховского и едем в Москву. Меня трясет как в лихорадке, внутри все клокочет.
– За вами гонятся? – взволнованно спрашивает водитель.
– Да. За мной гонятся. Меня чуть не изнасиловали!!!
– Господи, кошмар какой! Хорошо, что этого не случилось. Может, вызвать полицию? – предлагает он.
– Куда? Я даже не знаю, где мы находимся!
– Действительно. Тогда в Москве обязательно идите в отделение полиции и напишите заявление.
– Да-да, непременно пойду и напишу.
– Вы знаете насильника?
– Да, я знаю насильника, – бормочу я и слезы градом льются из глаз.
Закрываю лицо руками и громко рыдаю. Водитель предлагает мне бумажные платки, горячий чай в термосе, шоколадку и свою теплую куртку, и всю дорогу старается отвлечь разговорами. Пью травяной чай с шоколадкой и постепенно успокаиваюсь.
Телефон разрывается от звонков, по очереди звонят потерявшие меня Лариска, Юля, Вова, Андрей, Игорь и Никита, еще зачем-то звонит мама. Говорить и что-то объяснять сейчас я не в состоянии и перевожу телефон в режим полета.
В Москве мы доезжаем до центрального отделения полиции.
– Спасибо вам большое, – достаю из сумки деньги.
– Нет-нет, что вы! Я не возьму, – категорически отказывается водитель. – Обещайте мне, что сейчас же пойдете в полицию и напишите заявление. Это дело так оставлять нельзя. Ни в коем случае не замалчивайте. Негодяй должен нести ответственность и должен быть наказан.
– Обещаю.
Выхожу из машины и иду в отделение полиции.
В этот поздний час жизнь в отделении бьет ключом. Мимо меня проходят сотрудники полиции, несколько бомжей, девицы легкого поведения и пьяный амбал, который чуть не заваливается на меня.
– Здравствуйте, где можно написать заявление? – спрашиваю у мимо идущего полицейского
