Непослушная, милый и няня - Девни Перри
— Что случилось с твоей мамой?
Я провела большим пальцем по ее щеке.
— Я думаю, может быть, она была похожа на твою маму.
— О. — Ее подбородок опустился.
Моя мать уехала из Бозмена, когда мне было пять, переехав в Северную Каролину с мужчиной, с которым она спала за спиной моего отца. Конечно, в то время я этого не осознавала. До тех пор, пока папа не сказал мне правду на мой пятнадцатый день рождения.
Когда мама уезжала из Монтаны, она забрала с собой все самое важное, кроме маленькой девочки.
И старого автобуса «Фольксваген» мятно-зеленого цвета 1969 года выпуска.
Магдалена.
Этот автобус был всем, что у меня осталось от мамы. Может быть, было глупо лелеять его так, как лелеяла я, но теперь он был моим больше, чем ее.
— В мире есть такие мамы, как наши, — сказала я Вайолет. — Мне жаль, что тебе досталась такая. Но таким девочкам, как мы, очень даже повезло.
— Почему?
— Потому что, хотя у нас и не самые лучшие мамы, у нас лучшие из лучших пап. Тебе так не кажется?
— Наверное, — пробормотала она.
Она поймет это позже. Поймет, что Мэддокс обожает ее и сделает все, чтобы хоть немного облегчить боль.
— Хочешь узнать еще кое-что классное? — спросила я, заслужив кивок. — У меня теперь есть мама. И она лучшая из лучших из лучших. Ее зовут Джуди. Она стала моей мамой, когда мне было двадцать.
— Двадцать? — Да, я древняя для маленькой девочки.
— Да. Мне было двадцать. Она познакомилась с моим отцом в ресторане в городе. Папа и Джуди разговорились, а потом начали встречаться. И целоваться.
— Целоваться отвратительно.
Я хихикнула.
— Джуди и мой папа целуются все время.
— Фу.
Я убрала прядь волос с ее лба.
— Я не против поцелуев, потому что она вышла замуж за папу и спросила, может ли она быть моей мамой. Я ее очень люблю. Ты знаешь, почему я ее так сильно люблю?
— Почему?
— Она готовит самый потрясающий шоколадный торт. Лучше, чем этот. — Я постучала по ее тарелке. — Она всегда помнит о рождественских подарках. И потому что она любит моего папу всем сердцем.
Джуди никогда не была замужем и не заводила детей до того, как встретила папу. Однажды она сказала мне, что смирилась со своей жизнью старой девы — Джуди любила романы времен регентства. И говорила, что просто не пришло ее время. Она ждала, когда папа найдет ее. Она была моложе его на десять лет, но из-за их любви я поверила в родственные души.
— Джуди делает моего отца счастливым, и поскольку все, чего он когда-либо хотел, — это чтобы я была счастлива, я тоже хочу, чтобы он был счастлив. Замкнутый круг. Мы хотим добра друг другу. В этом есть смысл?
— Да. — Вайолет кивнула.
— Я думаю, это все, чего хочет для тебя твой папа. Просто, что ты была счастлива. Может быть, когда у тебя все будет хорошо, он найдет свою собственную Джуди.
Она задумалась на долгую минуту, наморщив лоб.
— Ты Джуди?
— Нет, я Натали. И хотя твой папа хороший, и я все еще немного, совсем чуть-чуть влюблена в него, прямо сейчас я думаю, что нам не стоит беспокоиться о Джуди и пойти найти его. Он был в шоке, когда ты сбежала.
— Очень напуган, — из дверного проема донесся глубокий, мягкий голос. Мэддокс вошел внутрь, и страх, который он испытывал в вестибюле, почти прошел, вероятно, потому, что он некоторое время подслушивал у двери.
— Прости, папочка. — Вайолет пролетела красной полосой через туалет, бросаясь в объятия отца.
Он поднял ее и крепко прижал к себе, глубоко вздохнув и закрыв глаза.
— Никогда больше, Вайолет. Никогда больше не убегай от меня. Ты напугала меня. Если с тобой что-то случится… никогда больше. Пообещай.
— Я обещаю. — Она кивнула и уткнулась лицом в его плечо. — Прости.
Он крепко обнял ее, затем отпустил и поставил на пол.
— Хочешь потанцевать со мной? Ты еще не танцевала со мной сегодня вечером.
Она кивнула и взяла его за руку, позволяя ему вывести ее из ванной.
Я взяла тарелку с недоеденным тортом и последовала за ним, подмигнув Мэддоксу, когда он оглянулся через плечо.
— Спасибо, — одними губами произнес он.
— Пожалуйста, — одними губами произнесла я в ответ.
Гости вечеринки ничего не знали о нашей драме. Гремела музыка, и люди смеялись, наслаждаясь Сочельником.
Мэддокс повел Вайолет прямо на танцпол, дважды покружив ее, прежде чем поднять и прижаться своим носом к ее. Затем он танцевал с ней в толпе пар, ни разу не позволив ее ногам коснуться пола.
Он был хорошим отцом. Лучшим из лучших.
И он нуждался в ней больше, чем я хотела его.
Решение держаться подальше было правильным. Время было не на нашей стороне. Итак, с этим решением я отправилась в свое счастливое место.
К столу с десертами.
Съев последний кусочек шоколадного торта, я сделала сегодняшний вечер самым насыщенным сахаром в году — даже Хэллоуин, когда я съедала по одной конфете на каждые двадцать разданных, не мог превзойти его.
В данный момент Джуди проходила лечение, даже во время праздников, и предупредила меня, что завтра после нашего рождественского ужина шоколадного торта не будет. Поэтому, сегодня вечером я баловала себя сладостями и Мэддоксом, наблюдая со своего места у стены, как он танцует со своей дочерью.
Несколько часов спустя напольные часы в коридоре пробили полночь, и люди медленно начали покидать бальный зал.
Мэддокс не отпускал Вайолет всю оставшуюся ночь. Недавний испуг сделал меня бесполезной. Когда я предложила заменить его, он сказал мне, что хочет провести время с ней. Когда я сказала ему, что ухожу, он попросил меня оставаться рядом.
Вайолет, казалось, простила меня. Она даже держала меня за руку, когда люди приходили поговорить с ее отцом. Может быть, она и себя немного напугала этим трюком.
Около часа ночи она начала зевать. Мэддокс поднял ее, держа так, словно она ничего не весила, пока он продолжал говорить. И под его глубокий шепот она задремала у него на плече.
— Она уснула, — сказала я ему, тоже зевая. — Я ее не виню. Я жаворонок, а не сова. Думаю, я пойду, если только тебе не нужно, чтобы я осталась.
— Нет, мы тоже уже уходим отсюда.
Я последовала за ними из бального зала, улыбаясь Ханне и Киту, которые стояли на страже у дверей, прощаясь со своими друзьями.
Мэддокс поцеловал мать в щеку.
— Увидимся дома.
Я забрала
