За что ты нас предал? - Адриана Чейз
И все это время рядом были Адам Ланской и Митюша. Адам не просил ничего, не говорил со мной ни о чем большем, чем это было у нас на данный момент. Он просто взял обязательства сделать мою жизнь максимально безопасной и комфортной. И, конечно, измученная и бесконечно уставшая от того нервного напряжения, в которое погрузил меня муж, я с огромной благодарностью принимала это.
- Ян… ты меня слышишь? - с мягкой улыбкой позвал меня Ланской, когда мы сидели и ужинали на террасе снятого им в пригороде небольшого, но безумно уютного дома.
- А? Да, слышу, - откликнулась, кивнув и вернув ему улыбку. - Просто мне кажется, что я вот-вот рожу.
Подняв руку и дав ему понять, что речь не о том, что я вот-вот произведу на свет ребенка, поспешно добавила:
- Я не в родах! Но малышка наверняка попросится на выход уже вот-вот.
Ланской взял бокал вина и отпил большой глоток.
- И тебя это беспокоит из-за Вадима? Из-за того дела о наследстве?
Я кивнула, когда Адам облек в слова сказанное. Примерно представляла себе, что именно меня ждет, когда я рожу и займусь вплотную вопросом наследства и прочими «прелестями» жизни. И хоть Ланской сказал, что он будет рядом и всем будут заниматься специально обученные люди, я не желала соприкасаться даже с толикой нервов по данному поводу. Хотя это и было неизбежным.
- Ну да… Ты же знаешь, Вольский что-то странным образом затаился после смерти отца и того момента, когда у меня побывал Алтышев.
Я допила сок и положила руку на живот. Он казался мне едва ли не барабаном - так плотно я поужинала. Показалось, что дочь затихла тоже, готовясь к появлению на свет, но даже если роды начнутся сегодня - у нас все продумано. Клиника в пятнадцати минутах езды, все сумки на всякий случай с собой. Вот только мне так не хотелось расставаться с выдуманным ощущением безопасности, когда казалось, что роды инициируют какую-то цепочку событий, которая мне встанет боком.
- Я смогу тебя защитить, Яна, - пообещал мне Адам, протянув руку и положив ладонь поверх моей. - И тебя и нашу… то есть, я хотел сказать, твою дочь.
Я невольно улыбнулась и спрятала взгляд. Пока еще не привыкла к тому, что и Митю, и мою пока нерожденную дочь можно было считать общими с Ланским детьми. Между нами не было никаких отношений, какие бывают у влюбленных мужчины и женщины, но, тем не менее, мы с Адамом становились друг другу все ближе с каждым мгновением.
- Спасибо большое, - шепнула я. - Не против, если я пойду и прилягу? - спросила у Ланского.
Вдруг накатила такая чудовищная усталость, что захотелось немедля устроиться в постели и поспать.
- Конечно, милая, - поднявшись вместе со мной, сказал Адам. - И если что, я рядом.
Этой ночью у меня начались роды.
Когда на свет появилась моя девочка Каролина, я испытала то чувство, с каким еще не была знакома ни разу на каком бы то ни было отрезке моей жизни - абсолютное счастье. Разослала фотографии родителям, пребывая в состоянии такой эйфории, что теперь мои эмоции были повернуты на сто восемьдесят градусов. Мне казалось, что вот именно с этого мгновения и начнется совсем иная жизнь, в которой не будет места горестям и проблемам.
- Яна, тебе нужно отдохнуть, - с мягким укором, но, разумеется, без намека на сердитость, сказал Адам, который пришел первым познакомиться с Каролинкой.
Она мирно спала у меня на руках, а я не могла заставить себя положить дочь в колыбельку и просто прилечь хоть ненадолго. Клиника уже вовсю жила оживленной жизнью, Адам устал и ему тоже требовалось уехать. Митюша по телефону сообщил, что он будет ждать папу, а потом - нас с малышкой, а я все никак не могла совладать с чувствами.
- Я знаю, - ответила Ланскому.
Все же не без сожаления переложила Каролину в специально отведенное для малышки место и устроилась на постели. И тут же почувствовала, как веки мои слипаются. Кажется, эти гормоны, которые выделялись у меня и не давали мне и глаз сомкнуть, организм производил только когда я была в контакте с ребенком.
- Поспи… Я съезжу к Мите, отдохну, приму душ, переоденусь и к тебе, - сказал Адам, склонившись и легко коснувшись губами моего виска.
Я кивнула и ответила что-то нечленораздельное, а стоило только Ланскому выйти, как я сама по себе начала проваливаться в сон.
Выдернуло меня из состояние забытья понимание, что в палате помимо нас с малышкой кто-то есть. Наверное, эти инстинкты срабатывают если не у каждой матери, то у тех, кому в воздухе начинает чудиться угроза.
Резко сев на постели, я вскрикнула, а сердце мое зашлось от неистового стука. Прямо возле колыбельки стоял и смотрел на мою дочь… Вадим Вольский.
Я знала, что есть разные варианты поведения людей, реагирующих на стресс. Кто-то бросается в драку, кто-то убегает, кто-то замирает. Но клянусь, до этого момента я даже не предполагала, что страх может быть настолько острым и смертельным.
- О, ты проснулась, - улыбнувшись как-то жутковато (я все еще уговаривала себя, что мне это может показаться), констатировал Вадим. - Почему не сообщила мне, что у нас родилась дочь? М? Я ведь тоже отец и имею полное право знать о своем ребенке.
Каролинка, словно почувствовав неладное, начала возиться. Отведя от нее взгляд, Вольский посмотрел на меня. В его глазах полыхнула угроза. Я могла вызвать медицинский персонал, но пока бы дотянулась до кнопки, пока они бы прибежали, Вадик мог сделать что угодно.
- Как ты здесь оказался? - прохрипела я.
Муж приподнял бровь.
- А что, отцов уже перестали пускать к своим детям? Или ты сомневалась в том, что статус твоего мужа не позволит мне разузнать ту информацию, на которую я имею полное право?
Я сглотнула и переместилась на постели так, чтобы в любой момент иметь возможность вскочить и броситься на защиту дочери. Мелькнула ужасная мысль, что Вадим приехал сюда, чтобы убить малышку
