Измена. Я тебя (не) прощу (СИ) - Ольга Игонина
— Жду звонка, — кому-то в телефон. — Дописывай свое сочинение и поедем побои снимать. Медичка придумает что-нибудь. Отблагодарить нужно будет.
Садимся в ментовскую машину, едем в какой-то медпункт, где у мента есть подвязки.
— Ну, не знаю, что у тебя рентгена чужого нет? Ты в травме работаешь или где? Покопайся. Давай, несколько вариантов найди, мы выберем, — слышу этот разговор. На той стороне баба возмущается, что не на рынке, чтобы травмы на прилавке выбирать. — Любушка, ну ты сама понимаешь. Благодарность не конфетками и шипучкой. Да, хорошим людям поможешь, денежку получишь.
— Николай Петрович, — передают по рации, — Демьянова остановили. Трезв, не вооружен. Девушки с ним не было. Везем в участок.
Глава 27. Лина. Местные новости
Олег переключает кнопки на магнитоле, находит песню на английском, начинает подпевать. Замечаю, что у него хорошее произношение.
Сообщение от Алины выбивает меня из колеи, человек решил помочь, а теперь эта услуга ему может боком выйти.
— Олег, простите, я, кажется, вас втянула в очень неприятную историю. Мне сейчас сестра написала, что Артур решил на вас, — почему-то снова перехожу на “вы”,- заявление подать.
— Ожидаемо, — усмехается. — Не волнуйся, все нормально, — смотрит боковое стекло. Взгляд сосредоточен. — Я же взрослый человек, за свои поступки всегда отвечаю.
Мне на секунду кажется, что он злится. Руки сильнее держат руль, тембр голоса едва заметно меняется.
Сейчас у меня есть возможность рассмотреть профиль Олега. Высокие скулы, карие, почти черные глаза, низкая линия роста волос, волосы зачесаны кверху. Хорошенький.
— А если вас посадят? — возвращаюсь в реальность. — Как тогда быть?
Олег отвлекается от дороги, смотрит на меня и усмехается.
— Значит, придет твоя очередь помогать. Сухари, заварка, дешевый кофе, что там еще нужно? — голос серьезный, брови сведены к носу. Потом улыбается, — Помнишь, как в фильме, “кто ж его посадит”? Не переживай. Ну, налоговая завтра придет. С документами у меня все в порядке.
— Ты не знаешь, на что способен мой муж. Боюсь, он на этом не остановится.
— Догадываюсь. Я знаю многое про его, да и про твоего отца. Понимаю, что от осинки не родятся апельсинки. Не переживай за меня, у меня хватит денег и связей, чтобы эта ситуация прошла очень по касательной. Какая-то помощь вот прям сейчас нужна? Срок большой? — показывает на живот.
— Семь-восемь недель.
— Про работу подумай, хорошо. Я тебе вечером позвоню, с утра машину пришлю. Ты симки, телефоны поменяла?
— Зачем? Да и нет у меня лишних денег на новый телефон сейчас. Ты думаешь, отслеживать будут? А разве это на самом деле возможно, я думала, только в фильмах, чтобы сюжет посильнее закрутить.
— Завтра тебе найдем телефон, не переживай. Сейчас отключай, вернее, позвони, кому планировала, успокой, чтобы не переживали.
— Высади меня где-нибудь здесь? Я вон в том доме сняла квартиру.
Олег мельком смотрит, кто-то ему звонит, — я быстро выхожу из машины, машу рукой на прощание. Бегу домой, быстро и незаметно, чтобы никто не понял, что я здесь живу.
У меня все хорошо, сама выйду на связь.
Отправляю сообщение Алинке, не дожидаюсь ответа, выключаю телефон, вытаскиваю симку. Одно дело сделано, завтра подаю на развод. И пусть будет как будет.
Захожу в подъезд, на нашей лестничной площадке пахнет жареной картошкой.
Открываю свою каморку. Как хорошо, что она у меня есть. Завешиваю окна, чтобы не было видно, что теперь здесь кто-то живет.
Понимаю, что хочу есть, а продуктов у меня нет. Да уж, малыш, глажу себя по животу, так себе у тебя жизнь начинается. Ну ничего, я до этого холеная была, витаминки пила, много отдыхала, думаю, тебе питательных веществ должно хватить. Ставлю кастрюлю на газ, включаю газовую колонку. У бабули была такая же, бабушки уже нет, а навык зажигать фитиль из куска газеты остался на всю жизнь.
В какой-то юмористической передаче говорили, что если выпить залпом два стакана горячей воды, то мозг не понимает, что его обманули и чувствует себя сытым.
Оказывается, я совсем не приспособлена к жизни. Продукты привозила доставка, за йогуртом могла сама забежать. А теперь…. новые обстоятельства. Забыла купить еду — сиди голодной. Может, как стемнеет, добегу до ближайшего ларька, что-нибудь добуду.
Слышу, как хлопает дверь бабушки Насти, потом стук ко мне в дверь.
Иду открывать.
— Ужинать пойдем, я картошки нажарила, огурцы открыла.
— Ну что вы, мне неудобно, — от запаха картошки слюноотделение, как у бешеной собаки. Да, не в моем положении выделываться.
— А ты что готовишь? — делает вид, что принюхивается. Слышно, как кипяток бурлит в кастрюле.
— Чай попью. Не могу пока перестроиться на другую жизнь. Вот домой забежала, а продукты не купила.
— Тем более, и мне не скучно, — бабушка вытирает руки о цветастый байковый халат. — Пойдем.
Хватаю ключи и захлопываю дверь. Прохожу в соседскую квартиру. Все такое милое, дачное, что ли. Кружевные салфетки, клеенка в цветок, огромный каланхоэ.
На сковороде ароматная картошка, банка соленых огурцов, хлеб.
— Так приятно, когда есть для кого-то еще готовить, как будто внуки приехали. Ты не стесняйся, ешь.
На ходу хватаю колесико огурца, во рту сразу и кисло, и солено, привкус укропа. Вкус детства
— Я вот под телевизор люблю есть, а то все одна и одна. — бабушка вытаскивает из комода пульт.
— Включайте, я не против.
Бабушка Настя стучит им по руке, ловко набирает какую-то композицию цифр на пульте.
— Сейчас местные новости будут.
Музыкальная заставка. Девушка-ведущая улыбается, а потом говорит страшное.
“Бизнесмен Олег Демьянов обвиняется в причинении тяжкого вреда здоровью, а также в похищении уроженки нашего города Ангелины Чернышовой”. Идет видеоряд, Олега в сопровождении конвоя ведут по отделу полиции…
Глава 28. Я что-нибудь придумаю
— Ты куда, живот прихватило? — бабушка с удивлением смотрит на меня.
— Надо Олега спасать, — встаю и не понимаю, куда мне бежать.
— Этого бандита из телевизора? Говорят, вот он какую-то Ангелину убил, — бабушка макает палец в солонку.
— Да, Ангелину Чернышеву, только никто ее не убивал, — мысли опережают действия.
Уже представляю, как Олег сидит в маленькой темной комнате, перед ним следователь раскладывает фотографии окровавленных женских тел. Сзади стоит охранник с дубинкой, готовится выбить показания.
— А ты почем знаешь? Ты ж не ясновидящая, — голос вытаскивает меня из мыслей.
— Баб Насть, Ангелина Чернышова — это же я. Олег за меня сегодня вступился, вот и последствия.
Бегу к себе, собираю телефон. Знаю, что сейчас придет тысяча и одно сообщение от мужа, мамы, еще
