Телохранители тройного назначения - Лили Голд
Она фыркает.
— Я поняла. Она там кокаин нюхает или что?
Она, пошатываясь, уходит, а Кента смотрит на часы.
— Кто-то должен проверить ее. Она уже давно здесь.
— Может быть, она делает селфи в зеркале, — предполагаю я. — Или пишет своим подружкам о маникюрщице, которая посмела опрокинуть бутылочку с лосьоном на её дизайнерские простыни стоимостью двадцать тысяч долларов.
Глен отталкивается от стены.
— Я проверю, — бормочет он, направляясь в ванную. Мои мысли возвращаются к Нин. Может, мне стоит купить ей подарочную корзину или что-то в этом роде. «Извини, моя ужасная начальница заставила тебя плакать». Я достаю свой телефон, чтобы сделать заметку.
— КАРТЕР, — рычит Глен. Мой желудок сжимается. Кента уже протискивается мимо меня в ванную. Когда я подхожу к нему сзади, я резко останавливаюсь.
— О, мой гребаный Бог.
Брайар растянулась на полу в кабинке, прижавшись щекой к кафелю. Ее светлые волосы рассыпались по грязному полу, и она задыхается, каждый выдох звучит как стон. Ее пальцы скрючены и дергаются, а по лицу стекает косметика. Глен стоит на коленях рядом с ней, положив руку на ее вздымающуюся спину. Он смотрит на нас снизу вверх.
— Я не знаю, что с ней происходит.
Я опускаюсь на колени рядом с ней, скользя пальцами по ее шее, чтобы нащупать пульс. Он нездорово быстрый.
— Глен, охраняй дверь. Брайар, посмотри на меня. — Она сосредотачивается на мне. В её глазах неприкрытый ужас, и на мгновение это возвращает меня в другое место.
Нож отражает свет. Полные ужаса глаза Глена уставились на меня.
Я стряхиваю с себя это чувство.
— Говори.
Она снова закрывает глаза, сворачиваясь калачиком, тяжело дыша.
— У нее же есть аллергия, верно? — спрашиваю я Кенту, который взял её сумку и начал рыться в ней. — Может быть, это анафилаксия?
— На плесень. Но там всё не так серьезно, иначе ей бы прописали эпинефрин[25].
— Передозировка? — Я сжимаю ее плечо. — Брайар. Открой свои глаза. Ты приняла что-то?
Она качает головой, все еще задыхаясь.
— У тебя где-нибудь болит? Тебе больно, принцесса?
Еще одно покачивание головой. Я начинаю паниковать.
— Она что-нибудь пила? — спрашивает Кента, все еще роясь в её клатче. — Её могли отравить?
— Бокал шампанского. Я не видел, как его наливают, она взяла его со шведского стола. Я…
— Подожди, — прерывает он меня, вытаскивая крошечную розовую коробочку для таблеток из ее сумочки. Он откидывает крышку, изучая содержимое. — Бензо[26].
— У тебя паническая атака? — недоверчиво спрашиваю я её.
Я видел, как у многих клиентов случаются панические атаки; как правило, когда кто-то находится в достаточной опасности, чтобы нуждаться в охране 24/7, их жизнь становится довольно тревожной. Обычно это было бы моим первым предположением в подобной ситуации. Но Брайар не делала абсолютно ничего, что указывало бы на то, что она вообще способна нервничать, не говоря уже о том, чтобы паниковать.
Она отрывисто кивает.
— Ладно. Ладно. Кента, принеси ей немного воды. Брайар, у тебя гипервентиляция легких. Замедли свое дыхание.
Она закатывает глаза, типа «Ага, конечно».
— Садись. — Я помогаю ей сесть, подпирая её своим плечом, затем беру её потную руку и кладу себе на грудь, преувеличенно часто дыша. — Вдох. Ждем. Затем выдох. Вот так. Хорошая девочка.
— Я… — Она задыхается, слабо сжимая пальцами перед моей рубашки. — Не… собака.
— Вероятно, тебе было бы намного легче дышать, если бы ты перестала болтать, — советую я. — Давай же. Вдох. Ждем. Выдох.
Она свирепо смотрит на меня, но пытается делать так, как я говорю. Следующие пару минут я дышу вместе с ней, и её дыхание постепенно становится ровнее и глубже. В конце концов, она убирает с меня руку, садясь прямо.
— Вот так вот. — Я откидываю прядь волос, прилипшую к ее потному лбу. — Вот так. Ты можешь говорить, принцесса?
— Да, — хрипит она, беря бутылку с водой, которую предлагает ей Кента. — Спасибо. — Она пытается открыть её, но руки у Брайар всё ещё дрожат. Я забираю бутылку у нее и откручиваю крышку.
— Такое часто случается?
— С тех пор, как мне исполнилось шестнадцать. Уж-же не так часто. — Она закрывает глаза. — Боже. У меня так кружится голова.
Мой желудок сжимается.
— Давай-ка достанем твои лекарства. — Я тянусь к её мини-аптечке и вытряхиваю таблетку, но она качает головой. — Ты не хочешь их?
— Из-за них я чувствую себя отвратительно. — Она вытирает глаза, размазывая тушь по щекам. — Это только на крайний случай.
— Ты свалилась в приступе в общественном туалете. Что именно, по-твоему, подразумевается как «крайний случай»?
— Хуже, чем это. — Она делает глоток воды, её рука дрожит так сильно, что капли падают на серебристое платье. — Я могу с этим справиться.
— Принцесса, всё в порядке. Тебе не нужно бороться со всем подряд. Тебе разрешена некоторая помощь. — По какой-то причине я ловлю себя на том, что тянусь и беру ее за руку. Да, я зол на эту девушку; но я не могу видеть ее такой — дрожащей и с трудом дышащей. Ее пальцы сведены судорогой и намертво замерзли, и я начинаю медленно массировать их, как будто могу вернуть кровь в ее конечности.
Некоторое время она колеблется, ее грудь вздымается, она смотрит на таблетку, затем слегка кивает. Кента подносит её ко рту Брайар, и она проглатывает её с дрожащим глотком воды, прислоняясь к стене и закрывая глаза. Вскоре я чувствую, как мышцы на её руках разжимаются и расслабляются, а дыхание немного выравнивается.
— Хорошая девочка, — говорю я низким голосом. — Давай отправимся домой.
— Не называй меня «хорошей девочкой». — Она качает головой. — Не забывай об интервью.
Кента опускается перед ней на колени.
— Милая, тебе плохо.
— Мне не плохо.
— Ты едва можешь стоять.
— Т-тогда мы проведем их сидя. Найди мне шезлонг или что-нибудь типо того. — Она отталкивает меня от себя и, приложив некоторые усилия, выпрямляется. Мы с Кентой ошеломленно наблюдаем, как она, пошатываясь, подходит к зеркалу, гримасничает при виде размазанного макияжа и достает из сумки тушь и ватные палочки. — Боже. Я выгляжу как гребаный енот. А я даже не плакала, — бормочет она, потирая под глазами.
Я снова сажусь на корточки.
— Брайар, тебе действительно стоит отправиться домой и отдохнуть. Ты не в том состоянии, чтобы выходить туда и выступать.
— Я наняла вас не для того, чтобы вы давали мне советы, касающиеся моего здоровья, — огрызается она. — Я наняла вас, чтобы чувствовать себя в безопасности.
Кента и
