(не) Приватный танец (СИ) - Энн Алена

- Романовская, - произносит он, и я вздрагиваю, осознав, что все это время он тоже смотрел на меня. Боже, как неудобно вышло… - С вами все в порядке? Или вы уже научились спать с открытыми глазами?

Ну какой же он гад! Правильно, Майя, думай об этом, а не о том, какие красивые у него губы… Да черт!

- Майя, - тихо произносит, скалой нависая над моим столом. И в его тоне больше нет ни капли насмешки. – Что с тобой?

Ярко-синие глаза так близко… Сердце колотится словно сумасшедшее. Не выдержав, подскакиваю с места.

- Можно выйти, Илья Андреевич?

Смотрит удивленно и слегка обеспокоенно.

- Конечно.

Пулей вылетаю из аудитории и бегу в туалет. Хорошо, что коридоры сейчас пусты, не хочу видеть ни одну живую душу. Плотно закрываю за собой дверь и включаю ледяную воду. Плещу в лицо до тех пор, пока кожа не начинает гореть. Тяжело дыша, упираюсь ладонями в край раковины, застывая взглядом на своем пылающем лице. Чего же меня кроет так? Да главное от кого! Гад, хам и бородатое чмо! Ладно, последний пункт теперь отпадает. Так, Майя Станиславовна, ты человек, а не животное. Ты вполне можешь контролировать свои инстинкты. И сейчас ты успокаиваешься и идешь обратно.

Отдышавшись еще пару минут, возвращаюсь назад. Только берусь за дверную ручку, звенит звонок. Ребята начинают спешно собираться, да и мне лучше не задерживаться. Стараюсь даже не смотреть на него, а толку?

- Романовская, задержитесь на минутку.

Так и замираю с конспектами в руках, пока одногруппники покидают аудиторию. Мы остаемся вдвоем, как я и мечтала. Только вот сейчас меня дрожь пробирает. Продолжаю сгребать свои вещи, пока не ощущаю его за своей спиной. Оборачиваюсь, едва не утыкаясь в грудь Степнова, и машинально делаю шаг назад, едва ли не усаживаясь на стол.

- А теперь объясни, что с тобой происходит? Выглядишь болезненно.

Да потому что я и правда заболела. Подхватила какой-то чертов вирус, вызывающий сумасшествие.

- Все в порядке.

- У тебя все лицо горит, и глаза блестят. Не жар ли у тебя часом?

Протягивает руку, прикасаясь к моему лбу, а я вздрагиваю.

- Да прекрати, Майя! – возводит он глаза к потолку. – Хватит шарахаться от меня, как от чумного. Это из-за того дурацкого поцелуя? Просто забудь, о’кей? Давай договоримся, что того чертова воскресенья не было.

Ну вот, это отличный вариант! Только почему от его слов становится так дерьмово?

- Хорошо, Илья Андреевич, ничего не было. Вы за этим меня оставили?

- Нет, - спохватывается он, отходя к столу. – Вот, ты забыла в конспектах.

И Степнов протягивает мне закладку, которую я от скуки разрисовала сердечками на прошлой паре.

- Уж, грешным делом, подумал, что это для меня. Потом вспомнил, что до Дня Валентина далековато.

Криво усмехается, а у меня сердце пускается в галоп, когда его пальцы касаются моих.

- Да хватит вам, Илья Андреевич, - бормочу в ответ, выхватывая закладку из его рук. – Вам мало того, что я сегодня после пар на вас батрачу? Обязательно было меня оставлять ради этого? Почему просто не положили ее обратно в конспекты?

Клянусь, на несколько мгновений Степнов теряется с ответом, но потом снова усмехается.

- Просто проверял конспекты перед лекцией и забыл вложить ее обратно. Если плохо себя чувствуешь, не приходи сегодня после пар.

- Ну уж нет, Илья Андреевич, я не привыкла копить долги. Отработаю сегодня.

Забрасываю сумочку на плечо и рвусь к выходу.

- Что же ты колючка такая, Романовская? – слышу вслед. Сама не знаю, почему так разозлилась. Но оно и к лучшему. По крайней мере это чертово наваждение под названием «Степнов Илья Андреевич», как рукой сняло. Сминаю закладку в комок и забрасываю в сумку. Не об этих глупостях мне сейчас думать надо… Словно в ответ на мои мысли звонит телефон. Тётушка… больше нет смысла откладывать этот разговор. Я не отвечала ей после разговора с отцом. Мне нужно было время прийти в себя и все как следует обдумать.

- Да, тетя Аня?

- Ну наконец-то! – облегченно выдыхает она, и мне становится стыдно. Надо было ей хотя бы сообщение написать. – Почему ты не отвечала?

- Прости, я просто была немного расстроена… Встреча с отцом прошла не очень хорошо.

- Он отказал тебе?

- Нет, бумагу он подписал, но взамен… Взамен он хочет денег.

- Что?!

Да-да, тетушка, сама бы никогда в такое не поверила, но факт остается фактом. Мой отец – чудовище…

- Как-то так, тетя Аня, он сказал, что проигрался, долги отдавать нечем. Ему нужно семьдесят тысяч до понедельника.

- Вот подлец! – яростно цедит она, шумно выдыхая в трубку. – Как можно быть такой сволочью? Обобрать собственных детей, когда они и так нуждаются!

- Ладно, тетушка, не волнуйся так, я уже придумала как быть. Отдам ему деньги, которые были в запасе, у нас там пятьдесят тысяч оставалось, плюс зарплата завтра.

- А жить ты на что собираешься? Настеньку кормить на какие шиши будешь?

- Не переживай, нужно всего месяц перебиться, с зарплаты немного останется, а еще я договорилась на подработку техничкой, просто приходить по вечерам и мыть магазин по окончании рабочего дня. Как раз буду успевать на смену в «Галеон». Деньги сразу отдают. Вот и протянем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тетя Аня молчит и грустно вздыхает на том конце трубки.

- Я не смогу тебе особо помочь финансово, дорогая. Сама сейчас на мели, слишком затратный месяц был, даже не ожидала. Но Настеньку всегда накормлю.

- Что ты, тетушка, даже в мыслях не было просить тебя о таком.

- Как же ты выдержишь в таком режиме, дорогая? – все сокрушается она.

- Нормально, бывало и хуже.

Хуже на самом деле пока не бывало, но… как будто у меня есть другой выбор… Ничего, уж месяц как-нибудь продержусь. Если у отца аппетиты не возрастут.

- Ты уверена, что идти у него на поводу – хорошая идея? Где гарантии, что в следующий раз этот подлец не потребует больше? – словно читая мои мысли, произносит тетушка.

- Нет гарантий, остается только надеяться, что у него присутствуют хотя бы крохи совести…

- С трудом верится…, - вздыхает тетя Аня. И в этом я с ней полностью согласна.

- Ладно, тетушка, у меня пара через пять минут, позвоню тебе вечером.

- Хорошо, дорогая.

Лекции тянутся мучительно медленно. К концу учебного дня у меня остается только одно желание – отработать свое наказание и поскорей оказаться дома. Всплакнуть под душем, выпить горячего чая и пилить мыть полы, а потом за Настей.

- Пришла все-таки, надо же какая ответственная, а так сразу и не подумаешь, - выдает Степнов, едва я ступаю на порог кабинета.

- Давайте уже свое наказание, - устало протягиваю я, пытаясь не смотреть в эти насмешливые глаза. Даже огрызаться уже сил нет. Сегодня вы победили, Илья Андреевич.

- Вот, возьми, - Степнов протягивает мне небольшую стопку книг и кладет сверху сложенные вдвое лист. – Отнеси это Петру Алексеевичу, пусть проверит.

- Хорошо.

Забираю книги и шурую на первый этаж, в библиотеку. Там сейчас ожидаемо пустынно, только двое парней сидят за столами и что-то упорно переписывают.

- Здравствуйте, Петр Алексеевич, - улыбаюсь библиотекарю и протягиваю ему книги. – Вот, Степнов просил передать.

- Степнов? – заметно оживляется мужчина. – Отлично. Погоди-ка минуточку.

Берет листок, что передал Илья Андреевич, и раскрывает его. Некоторое время хмурится, а потом что-то записывает и возвращает мне.

- Отнеси обратно, пожалуйста.

- Конечно.

Беру листок и шагаю обратно на кафедру. Степнов сидит, как обычно попивая чаёк. Увидев меня, тут же подрывается.

- Отнесла?

- Да. Вот, Петр Алексеевич сказал вернуть вам.

Протягиваю листок. Степнов разворачивает его, долго вчитываясь в содержимое с сосредоточенным видом.

- Да уж…, - бормочет под нос, вытаскивая из органайзера ручку. Что-то записывает и снова передает мне. – Будь другом, сходи еще раз.