Суррогатный наследник (СИ) - Артье Елена

Никлас возвращался из затяжной командировки уже довольно поздно: ночная темень за окном да редкие звёзды были тому свидетелями. Несмотря на конец марта, ночные заморозки ещё сохранялись, а следовательно стоило быть более внимательным на дороге. А вот и дом, наконец, показался. Хорошо освещённый особняк приветливо распахнул перед ним ворота и Ник заехал во двор. Как же его вымотала эта дорога! Со стоном разогнувшись он выключил двигатель и вышел из машины. Пора отдыхать. Наверное и Хлоя, которую он попросил присмотреть за Феликсом, его заждалась.

Приглушённый свет горел в холле. Тишина. Но как только Никлас шагнул на лестницу он услышал детский плач, который нарастал и постепенно переходил в громкий ор. Мужчина оглянулся в тщетной попытке увидеть кого-нибудь, кто мог бы справиться с этим без него, но увы — все спали и достаточно крепко, раз такой концерт никого не разбудил. Надо отдать должное хорошей звукоизоляции, правда в этом случае она служила во вред. По-крайней мере так думал Ник, спешно приближаясь к заветной двери.

"Может быть что-то болит у ребёнка, раз Хлоя не может его утешить?" — подумал он дойдя до цели. Вот только открытая дверь и орущий в одиночестве ребёнок не давали усомниться: только они вдвоём бодрствовали этой ночью. "Ну, Хлоя, чертовка, где ж тебя носит?"

Смежная с детской спальня предполагаемой няни была также пуста, а из этого следовал неутешительный вывод: Хлоя проигнорировала его просьбу присмотреть за малышом. Меж тем тот всё сильнее заходился рёвом, отчего левый глаз Никласа стал дёргаться ещё больше.

— Хлоя! — заорал он, влетая в свою спальню и видя распростёртую там в позе звезды любовницу. — Хлоя, мать твою, просыпайся!

Отнюдь не нежно развернул сонное тело и увидел как в ушах мелькнули яркие бируши. Вот где были его мозги, когда он решил, что Хлоя справится с ролью матери?! Ладно, с матерью он загнул, но хотя бы внимательной к ребёнку женщиной. У неё вообще что-ли отсутствовал материнский инстинкт? Судя по всему это был риторический вопрос, так как девушка не собиралась просыпаться. По крайней мере, открыв один глаз, она простонала:

— О, Ник, дорогой, дай поспать а? Глаза просто слипаются.

— Ты оглохла, что ли? Не слышишь как ребёнок орёт?

— Да он всё время плачет, — огрызнулась она с просонья. — Просто требует внимания. Пусть привыкает к самостоятельности.

— А Дора где?

— У неё сестра в больницу попала, я её отпустила. Если бы знала, что так тяжело с ребёнком! Я не нанималась ему в няньки! Я не знаю, что с ним делать! В конце концов, это твой племянник, вот и займись им. Дай мне уже, наконец, поспать!

С этими словами Хлоя натянула себе на голову подушку и отвернулась. Ник опешил от такой наглости — такого приёма он точно не ожидал! Похоже поселившись в его доме она решила, что он никуда от неё уже не денется. "Ну погоди у меня!" — подумал Ник выходя за дверь. Голова разрывалась от усталости и крик ребёнка всё больше резал его слух. — "Спокойно, Ник, это всего лишь ребёнок".

Зашёл в детскую и направился к маленькой кроватке с балдахином. Хорошо хоть свет Хлоя догадалась оставить. Бра на стене дарило приятный полумрак и отбрасывало причудливые тени на стене.

— Ну и кто тут у нас такой громкий? — спросил хмуро Ник, подойдя к кровати. Ребёнок, даром что был такой маленький, понятливо убавил громкость и, всхлипывая, засучил ручками и ножками. — Давай посмотрим, что у тебя за беда произошла.

С этими словами Никлас приподнял малыша, одной рукой удерживая головку. Откуда он знал, что надо это делать — неизвестно, но сейчас его волновало кое-что другое. Кое-что дурно пахнущее.

— Ну и дерьмо! — выругался Ник и положил ребёнка на пеленальный столик. Скривившись расстегнул памперс и едва не зажал свой нос. — Вот, зараза! Так, ладно, это всего лишь какашки. И не такое за свою жизнь видали, правда?

Разговаривая с ребёнком, который затих то ли от неожиданности, то ли от облегчения, что на него обратили внимание, Никлас нашёл рядом в комоде новые памперсы и влажные салфетки.

— Вот так, давай вытру. Хозяйство надо держать в чистоте, ты же мужик?! Мужик, да… Я смотрю ты хорошо подрос, уже не похож на сушёный помидор. И на обезьянку тоже. Похоже, с тобой можно иметь дело, что скажешь?

Конечно, Ник и не ждал, что мальчик ему что-то ответит, а потому кое-как приладив и застегнув памперс, он надел ему чистые ползунки. Поднял его на руки и тут же попал в плен синего ясного взгляда. Такого же, какой был у Феликса. Или у него самого. Где-то он слышал, что все дети рождаются с голубыми глазами, а потом меняют свой цвет. Судя по наследственности маленькому графу это не грозило. В первый раз он смотрел на него так близко и так пристально, изучая каждую складочку, каждую волосинку, узнавая знакомые до боли черты. Несколько слезинок застыли на ресничках, придавая беззащитное выражение круглому личику. Пухлый кулачок схватил его за рубашку, а беззубый рот улыбнулся и, пустив, слюни, что-то загулил.

Наверное, именно в этот момент Никлас по-настоящему понял, что значит для него этот ребёнок. Продолжение Феликса, которого уже не было на этой земле, продолжение рода, истинный наследник Берхтольдов. Это ли не чудо?! Ник почувствовал, как зажгло от подступивших слёз глаза, как запекло где-то в растаявшем сердце. Безграничная нежность к этому маленькому существу овладела им. Он присел на стоящее рядом широкое кресло и положил малыша на свою грудь, надёжно опутав маленькое тельце сильными руками. Вдохнул сладкий младенческий запах с молочными нотками. Тихо раскачиваясь, баюкая, он провёл большим пальцем по бархатным округлым щёчкам, по белёсым бровкам и смешному вихру светлых волос. Малыш завозился и схватил его за палец, потянул его в рот.

— Нет-нет, Лео, так не пойдёт. Надеюсь тебя хотя бы догадались покормить? Давай-ка мы соску тебе найдём. Где же?… А, вот и она, держи.

Получив свою пустышку, чистый памперс и долгожданную ласку мальчик закрыл свои заплаканные глазки и спокойно уснул. Ник покачивал маленькое тёплое тельце и удивлялся, почему он его так сильно боялся. Ну и что, что памперс грязный — поменял же, и руки не отсохли. Да и успокоить же смог его? Смог. Даже какое-то чувство удовлетворения и гордости испытал от того, что справился с этим горластым малышом. Сам!

— Похоже мы с тобой сможем подружиться, — пробормотал Ник, чувствуя, как начинают закрываться глаза. Тут же снова накатила усталость и на плечи как-будто возложили тонну груза. Он положил ребёнка в кроватку и рухнул на рядом стоящую кровать: плевать на душ, плевать на самодурство Хлои. Спать. О случившемся он подумает завтра на свежую голову.

Глава 2

— Вот так, мой хороший… Давай подушечку подложу… Проголодался сладкий мальчик…

Отнюдь не тихий шёпот и шуршание рядом разбудили Ника. Он с трудом открыл веки и уставился на выдающиеся округлости Доры, мелькающие у детской кроватки прямо перед его глазами.

— Привет! А ты чего здесь делаешь?…

— Ох, проснулся. Извини, что разбудила. Да вот и я не ожидала тебя здесь увидеть. Зашла и глазам своим не поверила.

— Да ну…Прям так и не поверила, — усмехнулся Ник, потягиваясь и принимая вертикальное положение.

— Ага, я ещё спросила Лео: что это дядюшка решил нас навестить?

— Ну и что он ответил?

— Что прошмандовка Хлоя наверняка заснула и тебе пришлось менять подгузник.

— Ай-ай-ай, Дора, — смеясь погрозил Ник пальцем. Его даже забавляло тихое противостояние двух женщин. Впрочем, пока это не выходило за рамки приличий он старался держать нейтралитет. — Наш малыш таких-то слов не знает. А про подгузник как узнала?

— Так ты ж его так на столике и оставил. НАШ малыш, значит?

Ник подошёл и посмотрел на Лео, который с упоением сосал бутылочку, не обращая внимания на взрослых. Такой маленький и такой самостоятельный. Мужичок. Не хотелось объяснять кому бы то ни было, к каким выводам он пришёл этой ночью. Что он баба какая мусолить свои переживания?