Мы просили у вечности рай (СИ) - Вайт Виктория

— Добрый день, Эмир. — Даже грубый голос Ирмы, которая появляется рядом с Клео, не способен заставить меня оторваться от девушки.

— Добрый день. — Не смотря на женщину. Делаю шаг, подходя к Клео вплотную. Не прерывая нашей игры взглядов. В ее тепло-карих глазах решительность и упорство, но ровно до тех пор, пока девушка не отворачивается. Смотрит на арену, осознавая, что на ней должно произойти. Ужас мгновенно вспыхивает. Страх и отвращение. Ужасная смесь, которая возможно снова разочарует. Беру Клео за руку, но потом замечаю, что Ирма что-то начинает шептать ей на ухо. Словно дает указания, которым девушка должна следовать. Только мне уже плевать на эту женщина. Сделка совершена. Дергаю Клео на себя, и она едва не падает в мои объятия. Продолжает наблюдать за животными. Осознает, кто из них более слабый. В чистом взгляде начинают плескаться слезы. Клео жалеет темного льва. Делаю несколько шагов, садясь на диван. Вынуждаю ее, расположится рядом. Руки не отпускаю. Сильнее сжимая ее. Ощущая теплоту и нежность гладкой кожи. Оглушающая сирена. Дающая знак, что бойня сейчас начнется. Клео подрагивает, неосознанно двигаясь ближе. Прижимается своим плечом к моему. Дрожит вся. Хочется обнять, но здесь я не могу этого сделать. Животных отпускают с цепей, и они набрасываются друг на друга. Ужасающие, озлобленные звуки. Сглатывая, Клео начинает плакать, подрываясь на ноги. Тянет меня за собой, не в силах отпустить руку. Рыжий лев впивает в глотку темному, прижимая к горячему песку. Рычит устрашающе, от чего даже взбудораженная толпа затихает. Темному льву не нужна жалость и сочувствие. Если он хочет жить, должен выгрызть свою свободу.

— Эмир, пожалуйста, прекрати все это? — Начинает громко плакать, полностью разворачиваясь ко мне. — Ты же можешь его спасти. Сам говорил, что нет ничего дороже жизни. — Умоляет. Жалобно смотря в глаза. До боли невыносимо видеть ее слезы. Сердце сжимает настолько сильно, что дышать невозможно. Я, черт возьми, слаб перед этой девушкой. Стоим неподвижно, смотря друг на друга. С арены доносятся омерзительные звуки, слыша которые Клео нервно вздрагивает. Плачет громче. Не выдерживая, сильнее сплетаю наши пальцы. Тяну ее к выходу из ложи, чтобы остаться наедине. — Прошу тебя, Эмир. Спаси его. — Продолжает молить. Всхлипывать, переворачивая весь мой внутренний мир. Отпускаю ее руку. Отстегиваю шеллу, обнажая лицо. Клео продолжает плакать, не отрывая от меня испуганных карих глаз. Прикасаюсь ладонями к ее мокрым щекам. Начинаю стирать пальцами слезы. Наклоняюсь, нежно целуя скулы. Перемещаясь губами по ее влажной коже. Чувствуя соленый привкус во рту.

— Жалость разрушительна, Клео. Зверь обязан сам выгрызть свою жизнь и свободу. — Лихорадочная дрожь, которая моментом и мне передается. Продолжаю касаться губами ее лица. Легко около уголков накрашенных губ.

— Ты же тоже зверь?! — Надрывно. Захлебываясь слезами. То ли спрашивая, то ли утверждая. Этой милой девочке еще очень многое придется узнать обо мне. Замираю, останавливая свои движения. Дышу часто, обжигая ее кожу своим горячим дыханием. Губы облизывая, унимая в себе дикое желание поцеловать. Заставить ее забыть обо всем, что происходит за моей спиной.

— Опасный хищник. — Усмехаюсь, не делая не единого движения. — Но, как и этому льву, мне не нужна жалость, Клео. Особенно в твоих глазах. — Немного отстраняюсь, чтобы снова увидеть их. Утонуть, наслаждаясь этой невыносимой пыткой. — Если темный лев победит, я его заберу. Если нет, то он должен принять свою смерть, как воин. Не достойно умирать трусом. — Уверенно. Проникая каждым своим словом, вглубь ее сердца. Открывая глаза на истину, с которой она должна смириться. Клео дергается, делая несколько шагов вперед. Пристально смотрит на арену, а потом, прикрывая рот ладонью, на мгновение глаза зажмуривает. Оборачивается, смотря на меня.

Дрожит вся. Хочется обнять, но здесь я не могу этого сделать. Животных отпускают с цепей, и они набрасываются друг на друга. Ужасающие, озлобленные звуки. Сглатывая, Клео начинает плакать, подрываясь на ноги. Тянет меня за собой, не в силах отпустить руку. Рыжий лев впивает в глотку темному, прижимая к горячему песку. Рычит устрашающе, от чего даже взбудораженная толпа затихает. Темному льву не нужна жалость и сочувствие. Если он хочет жить, должен выгрызть свою свободу.

— Эмир, пожалуйста, прекрати все это? — Начинает громко плакать, полностью разворачиваясь ко мне. — Ты же можешь его спасти. Сам говорил, что нет ничего дороже жизни. — Умоляет. Жалобно смотря в глаза. До боли невыносимо видеть ее слезы. Сердце сжимает настолько сильно, что дышать невозможно. Я, черт возьми, слаб перед этой девушкой. Стоим неподвижно, смотря друг на друга. С арены доносятся омерзительные звуки, слыша которые Клео нервно вздрагивает. Плачет громче. Не выдерживая, сильнее сплетаю наши пальцы. Тяну ее к выходу из ложи, чтобы остаться наедине. — Прошу тебя, Эмир. Спаси его. — Продолжает молить. Всхлипывать, переворачивая весь мой внутренний мир. Отпускаю ее руку. Отстегиваю шеллу, обнажая лицо. Клео продолжает плакать, не отрывая от меня испуганных карих глаз. Прикасаюсь ладонями к ее мокрым щекам. Начинаю стирать пальцами слезы. Наклоняюсь, нежно целуя скулы. Перемещаясь губами по ее влажной коже. Чувствуя соленый привкус во рту.

— Жалость разрушительна, Клео. Зверь обязан сам выгрызть свою жизнь и свободу. — Лихорадочная дрожь, которая моментом и мне передается. Продолжаю касаться губами ее лица. Легко около уголков накрашенных губ.

— Ты же тоже зверь?! — Надрывно. Захлебываясь слезами. То ли спрашивая, то ли утверждая. Этой милой девочке еще очень многое придется узнать обо мне. Замираю, останавливая свои движения. Дышу часто, обжигая ее кожу своим горячим дыханием. Губы облизывая, унимая в себе дикое желание поцеловать. Заставить ее забыть обо всем, что происходит за моей спиной.

— Опасный хищник. — Усмехаюсь, не делая не единого движения. — Но, как и этому льву, мне не нужна жалость, Клео. Особенно в твоих глазах. — Немного отстраняюсь, чтобы снова увидеть их. Утонуть, наслаждаясь этой невыносимой пыткой. — Если темный лев победит, я его заберу. Если нет, то он должен принять свою смерть, как воин. Не достойно умирать трусом. — Уверенно. Проникая каждым своим словом, вглубь ее сердца. Открывая глаза на истину, с которой она должна смириться. Клео дергается, делая несколько шагов вперед. Пристально смотрит на арену, а потом, прикрывая рот ладонью, на мгновение глаза зажмуривает. Оборачивается, смотря на меня.

— Прошу тебя, Эмир, не будь таким жестоким! — Кричит сквозь слезы. Кажется, она сейчас просто наброситься на меня. Раздерет в клочья подобно тому льву. Смотрю на арену, понимая, что лев начинает сдаваться. Громогласный рык, встряхивающий моментально всю публику. На лице Клео сотни эмоций, которые сменяются одна за другой. Молниеносно. Медлю. Продолжая наблюдать за обоими животными. Ожидая того момента, когда у темного льва что-то вспыхнет внутри. Шансов практически нет, но почему-то хочется верить в его силы. Тонкая грань между отчаянием и властью. Если животное хочет жить, оно отвоюет свою свободу. Клео пошатывается, едва не падая. Хватается за меня руками. От ужаса происходящего глаза становятся мутными. Понимаю, что еще чуть-чуть, и она просто упадет в обморок. Подхватываю Клео на руки, прижимая к себе. Озноб. Лихорадочная дрожь и жар по всему телу. Она что-то невнятно шепчет, цепляясь за меня руками. Ища в них спасения и поддержки. Я готов дать ей все, что она захочет. Кроме свободы. Не понимаю не единого слова Клео. Теснее прижимаю девушку к себе, разворачиваясь к Сафиру.

— Останови схватку, и выкупи льва. — Четко. Не позволяя даже сомневаться в моем решении. Нужно, как можно скорее увести мою девочку из этого места. Подарить ей долгожданный покой. — Хочу, чтобы завтра он был доставлен в мой дом! — Последние указания, и я разворачиваюсь к выходу, крепче прижимая Клео. Бредит. Зовет меня по имени. Продолжая упрашивать спасти животное. Она сломила что-то внутри меня. Вывернула наизнанку. Моя маленькая храбрая девочка. Готовая на все. Я подарю ей этого льва, и пусть сама Клео решает его дальнейшую судьбу. Выходим на улицу в сопровождении охраны. Один из мужчин открывает заднюю дверцу машины, и я пытаюсь забраться внутрь, не выпуская Клео из своих объятий. Девушка со всей оставшейся силы сжимает пальцами ткань моей футболки на груди. Жмется, утыкаясь носом в шею. Всхлипывать и дрожать продолжает. Наверно впервые могу искренно показать ей свои чувства. Обнимая, бережно целуя в висок. Даря вечную защиту. Заботу. Наша жизнь не сказка. Беспощадная реальность, иногда бьющая наотмашь по голове. Восток — жесткий мир. Но Клео придется смириться с новой жизнью, потому что в другую, я ее больше ни за что не отпущу.