Волчара - Лина Филимонова
Варлам… он какой-то дикий. Нетерпеливый и неуравновешенный. Да просто бешеный! Он не дал мне времени прийти в себя. Все слишком быстро. А мне нужно настроиться…
Я не готова!
Но оказывается, мое тело уже на одной волне с ним. Он входит в меня легко, как будто его там давно ждали. И ведет себя уверенно, как будто знает, где что находится.
И, боже, он такой огромный!
Он заполняет меня всю. Движется внутри в нарастающем темпе. Мне больно и кажется, что он просто не помещается.
Но это только кажется…
Боль очень быстро сменяется удовольствием. Таким, какого я никогда не ощущала. Да я просто не знала, что во мне есть такие чувствительные и такие отзывчивые местечки!
Женя до них никогда не добирался.
А Варлам… Он атакует их всей мощью своего грандиозного великолепия. Быстро и сильно. Еще сильнее и еще быстрее.
О, боже… Это невероятно!
Наверное, сейчас все закончится. Не может же такой бешеный темп продолжаться долго…
Оказывается, может.
Оказывается, Варлам — это отбойный молоток, подключенный к источнику бесперебойного питания. Его энергия не заканчивается.
А я… у меня внутри все пылает. Где-то там, в точке соприкосновения с Варламом, натягивается тонкая звенящая струна. Я вибрирую, как высоковольтный провод под напряжением.
Меня переполняет что-то… Сдавливает горло… Перехватывает дыхание… Темнеет в глазах… И — взрывается внизу живота яркими горячими искрами.
— А! — кричу я. — А-а-а!
— Да, моя маленькая Зайка. Да! — рычит Варлам.
И ненадолго затихает. То есть… продолжает двигаться, но уже медленее. Дав мне возможность содрогаться, стонать, царапать его спину и тихонько всхлипывать.
— Тебе хорошо? — слышу его горячий шепот.
— Я умираю… — шепчу я в ответ.
— Хочешь еще раз умереть?
— Нет!
Это просто невозможно! Больше я не выдержу…
Но, едва я успеваю выдохнуть, как начинается новая серия быстрых и глубоких толчков.
Я не могу. Правда. Это слишком. Это так приятно, что я сейчас, кажется, просто сойду с ума от удовольствия.
Ну вот теперь точно все. Он замер. Наверное, сейчас все закончится. Я хочу, чтобы закончилось. Я больше не могу!
А-а-ах!
Он снова толкается в меня и, кажется, достает до самых гланд. И внутри неожиданно находятся новые точки, от прикосновения к которым меня снова начинает трясти.
— Да, детка, да! — рычит он мне в ухо. — Тебе нравится?
Я хочу ответить, но у меня не получается. Я лишь хватаю ртом воздух, как рыба, выброшенная из воды.
Я хочу прошептать:
— Да!
Но Варлам не дает мне даже вздохнуть.
Я задыхаюсь. От силы его толчков, от скорости, с которой он вонзается в меня. И — от острого удовольствия, которое накатывает волнами, одна за одной…
— М-м-м… — только и могу стонать я.
А Варлам переворачивает меня на живот и входит сзади. Мне снова больно. Я вся сжимаюсь. Он просто нереально огромный! Он сейчас проткнет меня насквозь…
Но почему-то это так приятно… Приятная боль…
Боль исчезает. Остается только удовольствие. Я снова расслабляюсь. И — меня снова охватывает возбуждение. Я выгибаюсь, комкаю простыни, упираюсь ладонями в спинку кровати. Я то прижимаюсь к Варламу, то пытаюсь уползти от него. Но он мне не дает. Мощной лапой притягивает к себе и вдавливает в матрас.
И это такой кайф… Быть в его власти. Чувствовать, что он может сделать со мной все, что захочет. И знать, что все, что он захочет, будет нереально приятно…
— Ты такая нежная, — шепчет он мне на ухо, прижавшись мощной грудью к моей спине. — Такая страстрая Зайка…
— Я больше не могу, — срывается с моих губ.
Вот сейчас я совершенно точно умру.
— А я не могу тобой насытиться, — шепчет Варлам.
Эти слова соединяются с его убыстряющимися движениями, внутри меня снова что-то взрывается, я кричу так громко, что наверное, мы оба сейчас оглохнем.
Варлам содрогается надо мной. Внутри меня. Вместе со мной.
Это шторм, землетрясение и цунами.
Я в эпицентре. Но мне не страшно. Потому что я не одна — меня нежно и сильно сжимают жадные волчьи лапы…
29
Варлам
Я придурок.
А Зайка… о, эта девочка просто бомба!
А я дебил несдержанный. Напугал ее. Набросился, как безумный. А ведь хотел быть нежным, деликатным и романтичным.
Ни фига не получилось!
Крышу сорвало начисто. В тот момент, когда я увидел ее нежные бутончики и упал в них лицом — все. Красная пелена перед глазами, нервная дрожь в теле и дикий стояк, при котором сперма перетекает из нижней головы в верхнюю, лишая мозгов.
Я так хотел ее!
И мое желание ничуть не угасло сейчас, когда она содрогается в моих руках.
Как сладко она дрожит! Как вкусно стонет! Как мне хочется снова войти в нее и остаться там навсегда…
Мне мало!
Я бы всю ночь из нее не вылезал.
Но она обмякает и закрывает глаза, положив голову мне на плечо. И тихонько всхлипывает.
— Зайка, ты чего? — пугаюсь я.
Она молчит.
Только плечи подрагивают. Плачет? Слез, вроде, нет…
Что делать? Как успокоить ее и доказать, что я не похотливое животное?
Она такая нежная, деликатная…
Но, вроде, ей нравилось… Или мне показалось? У меня что, настолько сорвало крышу, что я не понял, что ей плохо?
— Яночка… — шепчу я. — Прости.
— За что? — ее глаза округляются.
— Я сделал тебе больно?
— Да, — кивает она.
Блин…
— Но мне понравилось, — добавляет она.
Вот это поворот!
Она снова закрывает глаза. Я обнимаю ее. Хочу вжать в себя, почувствовать ее всю, слиться в одно целое… Но держусь. Не даю волю своим диким желаниям.
Я срочно должен реабилитироваться.
Продемонстрирвать Зайке, что я нежный и воздушный, как гребанный эльф.
Я даже не успел поцеловать ее сладкий цветочек, настолько мне хотелось туда ворваться. И сейчас я просто истекаю слюной от желания сделать это. На начинать надо издалека. По всем правилам предварительных ласк для нежных принцессок.
Я смотрю на умиротворенное лицо Зайки. И нежно касаюсь губами ее плеча. Она легонько вздрагивает, ее длинные ресницы трепещут. Эта сладкая дрожь передается мне. И в меня снова вселяется похотливое животное.
Я стискиваю зубы — потому что мне хочется впиться ими в тонкую хрупкую шейку… Мне ни фига не хочется быть гребаным эльфом!
Но я буду.
Буду.
Ушко. Висок. Волосы, в которых хочется запутаться, заблудиться и остаться навсегда. Носик. Щечка.
Я покрываю все это легкими поцелуями.
Губы… Здесь я хочу задержаться подольше. Хочу целовать и целовать. Да хоть всю ночь! Я смогу. Только
