Дикая для Лютого - Лия Рой
Но зачем? Его слова о том, что у нас все будет хорошо являли самой наглый самообман. Он обманывался и пытался заставить меня жить в придуманной вместе иллюзии. Но детей бы нам это не принесло.
А мне нужно было думать о том, как жить дальше. Возвращаться в Москву? Обустраиваться здесь, в родном Кирове? Или пробовать двигаться дальше? Может быть, уехать в Питер?
За подобными размышлениями прошел сначала месяц, а затем и второй. Сбережения начали подходить к концу, а садиться на шею родителей было самым позорным делом, поэтому на принятие решения я дала себе неделю, которую собиралась провести в прогулках и размышлениях.
Несмотря на то, что внутри будто бы образовалась черная дыра, несмотря на то, что сердце будто бы вырвали с корнями, жизнь продолжалась. Солнце каждый день всходило на небосклоне, птицы пели, деревья цвели. Земля крутилась, все вокруг двигалось и насмехалось над моей болью, словно говоря, что для всех остальных ничего не изменилось. Лишь для меня рухнул целый мир. И даже винить в этом было некого.
Глава 27
С момента побега Виолы прошло два месяца. Или около того, я не считал. Пытался вернуться в привычный ритм жизни, махнул рукой на личную жизнь. Вовсю занимался делами, устраивал частые нагоняи своим парням, пару раз в неделю отрывался с какой-нибудь элитной проституткой и забывал о ней сразу, как только она покидала пределы моей квартиры.
В загородный дом я их никогда не приводил. Он был настоящим и со временем я мечтал обзавестись там семьей. И если поначалу в мыслях были только дети, то с появлением Виолетты в сердце поселилась надежда на то, что для меня тоже не все потеряно. Я впервые за много лет поверил в то, что смогу быть счастливым. Жениться. Привязаться к другому человеку. К чудесной, неземной женщине…
Но Виола приняла решение за нас обоих. Я готов был ждать, идти на жертвы, бороться, а она просто вычеркнула меня из своей жизни и укатила обратно в свой дурацкий Киров. Чтоб его.
Два месяца пустоты обещали затянуться и затопить все то хорошее, что было между нами, поэтому сегодняшний вечер я решил посвятить сбору ее вещей. Я совру, если скажу, что не ждал ее в первые дни. Отчего-то надеялся, что если не поеду ее возвращать, то она одумается и вернется сама.
Но Виола не вернулась ни через день, ни через неделю, ни даже через месяц. А я больше не мог так жить. Не имея возможности спокойно находиться дома. Заходить в собственную спальню. Я не желал и не собирался устраивать святыню из этого места и бесконечно плакаться о потерянной любви…
Да, самых важных слов я ей не сказал, но почему-то был уверен, что Абрамова догадывалась о них. Должна была, иначе какого хрена я бы умолял ее остаться? Ловил на сборах одежды и уговаривал, обещал, просил поверить…
– С*ка. – Не знаю, почему хотелось ругаться на нее. На всех, кто меня окружал. Крыть всех матом. Может, виной был виски, с которым я сегодня переборщил. Может, запах ее одежды, которую я грозился искромсать, а не сложить ровными рядками в сумки. Может быть, украшения, которая эта гордая идиотка не соизволила себе забрать… Не знаю, не уверен. Кажется, я просто ненавидел весь мир.
В любом случае, думать об этом я больше не хотел. Просто сорвал все вещи с вешалок и поскидывал их в приготовленные заранее сумки, а затем потянулся к телефону и набрал телефон ее ебанутой сестры. Пускай тащится сюда и забирает хлам своей родственницы, потому что хранить я его был больше не намерен.
– Мне так жаль…
– Да неужели? Мне правда сделать вид, что я верю? – Валерия без зазрения совести заигрывала со мной. И это несмотря на то, что пару месяцев тому назад я должен был жениться на ее сестре.
Выглядела она сногсшибательно. И не скажешь сразу, что недавно родила… Платье на старшей Абрамовой было настолько обтягивающим, декольте – настолько глубоким, что я невольно посматривал туда, куда посматривать совершенно не собирался. Даже если бы эта шлюха осталась последней на земле. Ни за что.
– Леша…
– Алексей, – оборвал ее я. Кивнул на сумки. – Мы друг другу никто. Вещи собраны. Забирай все и проваливай. – Мы сидели в гостиной, где я бессовестно вливал в себя третий или четвертый стакан дорогого алкоголя. И не собирался им угощать ебанутую.
– Знаю, что ты расстроен… – Лера вздохнула, встала, вытянулась во вес рост. Стряхнула с идеального платья несуществующие пылинки, покрутилась, словно демонстрируя то, от чего я отказывался. Сделала несколько шагов ко мне и опустилась на диван рядом. – Но мир не остановился из-за того, что моя сестра уехала в Киров.
– Я не интересуюсь твоим мнение, Валерия. И на все твои заявления мне абсолютно наплевать. Что из слов «забирай и проваливай» ты не поняла? – Я повернул к ней голову и понял, что она чертовски близко. В считанных сантиметрах от меня. Еще чуть-чуть, и я мы соприкоснулись бы лбами. Или губами.
– Мне просто не хочется смотреть на то, как такой прекрасный мужчина страдает в одиночестве…
– Кто тебе сказал, что мой досуг некому скрасить? У меня есть намного более дорогие проститутки, чем ты. – Я усмехнулся, проследив за тем, как в глазах напротив зажглись недобрые огоньки. Задело? Серьезно? А кем еще я мог ее считать? Самые обыкновенная шалава.
– Мне жаль, что ты не видишь дальше собственного носа. Если моя сестра слепа, это не означает, что все женщины такие.
– Ты другая, да? – Я залпом допил остатки виски и с грохотом поставил его на журнальный столик.
– Я имела в виду, что…
– Готова сейчас лечь под меня? Ты ведь все сделаешь, мне даже намекать не потребуется…
– Алексей, я не то…
– Знаешь, что я тебе скажу, Леронька?
