Кейт Ринка - Моя жизнь- это мы (СИ)
любопытство оказалось сильнее него. Прозрачные стекла двустворчатых дверей были
чем-то предусмотрительно заклеены, что не мешало подглядеть между ними. Без доли
стеснения Леша сунул туда нос…
Лена была сверху. В свете мерцания телевизора ему хорошо были видны изящный
изгиб спины и округлая попка. Бедра девушки двигалась тягуче и очень даже сексуально, в такт ее тихим стонам. Такую живую картину было не сравнить ни с каким порно по
телевизору. Леша даже возбудился, а также неожиданно для себя обнаружил, что желает
оказаться на месте брата. Эта мысль заставила отшатнуться от дверей. Почесав затылок, он шагнул обратно в комнату, лишь на пороге вспоминая, зачем вообще из нее вышел.
Развернувшись, поплелся на кухню, аккуратно ступая по паркету, дабы не выдать своего
присутствия и не спугнуть пару скрипом пола от своих шагов.
Наутро Леша заметил, что хорошо проведенная ночь повлияла на Лену
неожиданным образом. Когда он пил кофе за обеденным столом, девушка добродушно
ему улыбнулась и назвала так, как обычно не называла:
- Доброе утро, Фирс.
Он приятно изумился, но уже просто по привычке не смог удержаться от колкости:
- Вижу, хороший секс идет тебе на пользу.
Лена вздрогнула и повернула к нему голову:
- Прости, что?
- Что? – передразнил он ее, приподнимая левую бровь.
- Откуда ты знаешь?
- У меня хороший слух, - ухмыльнулся он. – Да и зрение тоже.
Как он и ожидал, эти слова ее одновременно смутили и возмутили:
- Ты что, подсматривал за нами?
- Ну, если только совсем чуть-чуть.
Теперь уже Лена начала злиться, что он понял по тому грохоту, с каким она
опустила турку на газовую плиту.
- Ты как раз была сверху, - продолжал он бессовестно забавляться, чему также по
привычке способствовало отсутствие Гриши дома.
- Ну и как тебе? – с негодованием подыгрывала Лена.
- Что как? – сделал он вид, что не понял.
Лена отбросила на стол ложку и подошла к нему. Присела на краешек стола и
наклонилась к его лицу, заставляя от неожиданности податься назад.
- Понравилось то, что увидел? – спросила она, упорно следуя за ним, наклоняясь
вперед, снова оказываясь ближе.
От такого несвойственного ей поведения Леша даже слегка растерялся, не зная, как на это реагировать. И это он, кто почти всегда понимал, что и в какой момент делать с
женщиной. Хотя, в принципе, понимал это и сейчас. Лена так разозлилась, что осмелела
настолько, чтобы попытаться в ответ смутить его. И у нее это даже получилось, правда, совсем чуть-чуть. Потому что близость ее губ производила уже совсем другой эффект -
почти как рефлекс смять эти губы своими. И именно такой ход хотелось сделать со своей
стороны в этом маленьком соревновании «кто-кого».
Ему пришлось сглотнуть, чтобы ответить.
- Очень, - тихо произнес он, переставая о чем-либо думать.
На волне порыва Леша метнулся вперед, обхватывая губами ее ротик, а ладонью –
затылок, чтобы не смогла отстраниться. Тихий писк и звук протеста были подавлены
грубой, настойчивой лаской. А потом случилось то, чего он не ожидал – она поддалась, ответила, раскрывая навстречу губы, пропуская его язык в свой рот. Их состязание еще
явно продолжалось. Но он опешил всего на долю секунды, а потом воспользовался
предложением, поднимаясь на ноги и нависая над девушкой, чтоб было удобнее и еще
слаще ее целовать. Сейчас не имело значение, кого он целует, важны были лишь мягкие
горячие губы, жар и сладость рта, который отвечал лаской на ласку.
Но стоило прерваться на короткую передышку, как девушка дрогнула, упираясь
ладонями в его торс. В сине-зеленых глазах вспыхнул ужас, ярко напоминающий о том, кто сидит на его кухонном стеле с раздвинутыми перед ним ножками, между которыми он
нагло устроился. Леша уже собрался выругаться вслух, но не успел – у Лены началась
паника. Ее руки одновременно попытались оттолкнуть его и влепить пощечину. У Леши
едва получалось вовремя перехватывать ее ладони, пока в какой-то момент не решил
позволить ей выплеснуть на нем эмоции. Он отпустил руки, и тут же правая ладонь со
звоном приложилась к его левой щеке. Потом еще раз, чего он не ожидал. Но третья
пощечина в одно и то же место уже показалась перебором. Перехватив запястье, Леша
сдавил его пальцами и спокойно, но жестко произнес:
- Хватит.
Лена перестала нападать, зашипев от боли. Он ослабил нажим на ее руку, но
отпускать не стал. Взгляд непроизвольно скользнул вниз, туда, где тяжелое дыхание
заставляло опускаться и вздыматься женскую грудь. Распахнутый шелковый халат сейчас
открывал ему больше дозволенного – сквозь белую прозрачную ткань ночной сорочки
были видны темные соски. Его взгляд Лена встретила с гордостью. На ее личике, казалось, пылало все: губы - от его поцелуя, щеки - от смущения или стыда, и глаза - от
ненависти. Черт, да ему самому было совестно за свое поведение, но только совсем чуть-
чуть.
Протянув руку к ее груди, он поправил полы халата, деликатно прикрывая ту часть
этого женского тела, которую ему не позволено видеть.
- Извини, хорошо? – задал он вопрос и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Просто
не надо меня так провоцировать. На такое кокетство, пусть и наигранное, у меня
срабатывает инстинкт. И если я войду во вкус, то могу быстро забыть, что ты - девушка
моего брата.
От возмущения Лена приоткрыта рот, похоже, подбирая для него слова покруче
прежних. А ведь он говорил несерьезно, пытаясь своими словами лишь отбить у нее
желание еще хоть раз рискнуть испробовать на нем свое ложное заигрывание.
- Ну ты и сволочь, Фирсов! – было ему сказано с ненавистью.
Она снова попыталась его ударить, но он это предвидел, потому и сумел вовремя
помешать. Тогда, просто отпихнув его, девушка спрыгнула со стола и понеслась прочь, скрываясь в ванной комнате.
Леша опустился обратно на свое место и протер губы тыльной стороной ладони, стирая недавний поцелуй. Кажется, они доигрались. Их шутки подводили их уже к
совершенно неуместным между ними последствиям. А его ощущения от этого поцелуя, который ему понравился, были совершенно неправильными. Не их он добивался. Даже
малейшее его желание к Елене не имело право на существование. Остатки совести
обещали его загрызть. Он просто не может воспринимать ее больше, чем женщину брата.
