Во власти мажора - Мила Реброва
– Продолжай, – поторопила она меня, еще не подозревая, что не услышит ничего интересного и конкретного.
– Прости, Ника, я зря завела этот разговор. Я не могу тебе ничего сказать, это моя ошибка и вина, ты мне ничем не сможешь помочь.
– Не доверяешь мне? Боишься, что я кому-то разболтаю? – обиделась она.
– Нет, ты что? Просто я надеюсь, что ситуация скоро разрешится. Но большое тебе спасибо, что хотела помочь, это для меня очень ценно, – искренне поблагодарила я ее. – Не обижайся, пожалуйста. Я никому об этом не рассказывала, даже Риде.
– О чем болтаете? И почему не танцуете? – она появилась возле нас и схватила за руки. – Вы же сюда не киснуть пришли! Пойдемте скорее на танцпол!
Танцевать совсем не хотелось, но и обижать сестру – тоже. Пришлось пойти.
Его взгляд я почувствовала на расстоянии, как будто знала, что он обязательно сюда придет. Страх забился в горле, руки задрожали, кожа словно покрылась инеем. Я совсем перестала соображать, и если бы меня о чем-то спросили, не смогла бы ответить ни слова. Мне будто вкололи укол с паралитиком, вообще не понимала, как делаю вид, что ничего такого не происходит. Надо не дать понять Нике, что моя нервозность связана с Ратмиром.
Он пришел с каким-то другом, и они находились возле барной стойки. Хамзатов сразу стал накидываться спиртным, и казалось, что его друг недоволен, потому что они спорили и парень даже пытался отобрать бутылку от Ратмира. Клуб был небольшой, здесь не было никакой возможности спрятаться, поэтому я твердо решила уйти. Нельзя мне сталкиваться с ним. С него станется придумать какую-нибудь гадость и унизить меня перед друзьями. Тем более когда он налакается спиртного.
И я бы, возможно, благополучно ушла, но в этот момент Ника решила обновить наши напитки и пошла в сторону барной стойки. Я даже не поняла, что случилось, просто услышала возмущения Ратмира и его друга. Когда приблизилась, оказалось, что Ника пролила на белую рубашку парня розовый коктейль. Кто вообще ходит в клуб в белой рубашке? Пришел бы в черной футболке и синих джинсах, как Хамзатов, не пришлось бы возмущаться.
– У тебя где глаза, малахольная? – рычал парень, нависая над Никой. – Ты испортила мою рубашку!
– Ты удивишься, но я заметила! – фыркнула Ника, и не думая извиняться. – Не надо устраивать драму.
– Ты знаешь, сколько она стоит?
– Сколько? – вмешалась я, доставая кошелек из сумочки. – Я заплачу за рубашку.
Не могла я оставаться в стороне, когда нападали на ту, которая проявила ко мне такое участие.
– Вот еще! Платить! – запротестовала Ника.
Ратмир с живым интересом наблюдал за этой сценой, растягивая губы в гадкой ухмылке. Ему же нравится, когда унижают, мерзавец!
– Сомневаюсь, Халид, что у официантки есть такая сумма, – заметил он как бы невзначай, обращаясь к своему другу.
Что он задумал? Ледяной пот прошиб меня с ног до головы.
– Официантки? – растерялась Ника.
– Могу ошибаться, но вроде бы я вчера ее видел в боулинге. Пиво разносила и мусор убирала.
– Ты обознался! – ехидно сказала я, захлебываясь гневом. – Алкоголь плохо действует на мозг, если ты не знал!
– А что так плохо действует на твои манеры? – оскалился он в ответ и спрыгнул со стула, оказавшись рядом. – Девушка провинилась. Могла бы хоть извиниться ради приличия.
– Извинениями он явно не удовлетворится! – заявила я, понимая, что речь давно не о рубашке и коктейле.
– Если хорошо попросить, кто знает… – пожал он плечами, обшаривая жадным взглядом мою фигуру в обтягивающем черном платье. И зачем я такое надела?
– Мадина, пойдем! Я не буду извиняться перед этими хамами! – заявила Ника и уволокла меня на наше место. – Это он? – не церемонясь спросила она меня, едва мы сели на диванчик.
– Кто – он? – попыталась отвертеться я, хотя было понятно, что Ника слишком проницательна, чтобы не разгадать меня.
– Тот, из-за которого ты в таком напряжении. Дело в Ратмире? Подожди-ка! Ты ведь заперла его тогда! Рида рассказывала мне про случай на конкурсе.
– Пожалуйста, не говори Риде! – тут же схватив ее за руки, взмолилась я. Я прекрасно знала, что сделает кузина, если узнает, что у меня проблемы из-за них с Андреем. Муж сестры попытается разобраться с гадом, и правда о нас с ним всплывет, ведь Ратмир не станет прогибаться под Андрея.
– Я-то не скажу, но ты должна что-то сделать! – возмутилась она. – Что такого он вытворяет, что ты так его боишься?
– У него есть одно видео, где ясно, что мы с Андреем встречались и это я должна была сбежать с ним из дома. Придурок хочет, чтобы я исполняла его желания, – вздохнула я, униженно опуская голову.
– Какие такие желания?! – возмутилась подруга.
– Разные. Вчера, например, я прислуживала ему в боулинге, – призналась я.
– Вот гад!
– Еще какой! Хуже всего то, что я не могу просто послать его. Если отец узнает, он вышлет меня на родину к тетке, жизнь с которой будет хуже ада!
– Да уж, Рида рассказывала мне про нее, – снова вздохнула Ника, бросая злые взгляды на всё еще продолжающего нажираться мажора и его друга. – Не понимаю, почему у вас такие дикие правила? Мы же живем в двадцать первом веке!
– Понятия чести никогда не изменятся, в каком бы веке мы ни жили, – горько прошептала я. – Для отца незапятнанная репутация – это всё. Если кто-то узнает о том, что его дочь собиралась сбежать из дома с парнем, а тем более с сыном от русской любовницы…
– Средневековье какое-то! Сын любовницы! Глядите, какая беда! – фыркнула она.
Я была с ней согласна, но не мною придуманы все эти правила, устоявшиеся в нашем обществе.
– У нас еще терпимо, некоторым девочкам даже из дома не позволяют выходить, не говоря уже об учебе.
– М-да уж, а я еще сетовала на свое бедственное положение. Лучше уж работать и пытаться пробиться, являясь хозяйкой своей жизни, чем жить в такой золотой клетке.
