Невеста младшего брата (СИ) - Аверина Екатерина "Кара"

Зацеловываю ей там все. Она дышит носом. Страшно ей… ладно, на сейчас хватит. Поднимаюсь, ищу в ее глазах лампочку, которая потухла с отъездом Рада. Тут же выбрасываю эту мысль из головы, пока меня опять не взорвало и я не закончил начатое.

Изнасилования не хочется, хочется хорошего секса, а пока либо попробовать уснуть со стояком, едва умещающимся в трусах, либо все же душ, как сказала Ритка.

— Не одевай больше ничего, — прошу, когда на ней остается только футболка и трусики.

Футболку я бы тоже с нее снял, но тогда точно тормоза слетят.

Ложимся с ней на кровать. Она ко мне спиной поворачивается, ножки под себя подгибает и пытается спрятаться под одеялкой. Забираюсь к ней, прижимаюсь пахом к попке. Веки тяжелые. Несмотря на ноющее желание, закрываются.

— Привыкай ко мне, — сонно шепчу ей в макушку. — к запаху, к телу, к наглости. Тебе будет хорошо со мной. Спи.

Глава 25

Радомир

Не могу сосредоточиться на работе. Попал я основательно со своими чувствами. Это как выстрел в голову из травмата. Жить можно, но нет гарантий, что полноценно. В любой момент может шарахнуть, там же мозг, нервные окончания. Вот и у меня так, только полноценно я еще не жил. С появлением Риты просто чувствоваться это стало острее. И меня жрет ревностью. Она ведь там с моим младшим братишкой. Я мыслями дома, поездка не помогает отпустить, значит надо вернуться и попробовать. Увидеть ее хотя бы. Если она счастлива с Лексом, я буду обязан отступить уже точно и мне останется либо насовсем исчезнуть, либо сделать Ольге ребенка и полностью уйти в работу.

Заставил себя продержаться еще два дня. Итого я не видел Ритку уже пять, а это сто двадцать часов или еще хуже семь тысяч двести минут.

С делами все же закончил.

Звонить Филатовой пытался. Каждый вечер брал в руки телефон, набирал ее номер и сбрасывал. Можно считать, что я сдержал данное брату слово. Я дал шанс ему завоевать девочку. Уж расположить ее к себе за такое время можно. У меня за вечер получилось, с одного прикосновения.

Никому не говорю, что вылетаю раньше. Должен был задержаться и явиться во вторник.

Прости, брат… меня правда ломает вся эта ситуация. Кто знал, что так будет?

Впервые серьезно влюбиться в тридцать — это жесть. Это еще острее, чем в пятнадцать. Сейчас я уже знаю, что могу получить от отношений. Более того, знаю, чего хочу от них, чем рискую.

Я еду осознанно рушить все, что мне было дорого до того момента, в котором Ритка так удачно для меня подвернула ногу.

В самолете пью кофе и смотрю в окно на чистое летнее небо. От предвкушения зашкаливает пульс и немного кружится голова. Хочу еще раз прикоснуться к ней. Хочу, чтобы посмотрела на меня так же, как в тот день, когда после клуба ночевала в моей квартире.

Посадку объявляют. Улыбаюсь. Дома солнце, жара. В аэропорту суета, чемоданы, слезы.

Одернув свободную майку, тяну за собой чемодан к такси. Водила везет меня на съемную квартиру. В руках кручу пачку сигарет, разглядывая девчонок в коротких платьях и мамочек с колясками, детей с мороженным, бабушек, торгующих зеленью со своего огорода, где придется. Кайф. Мне хочется стать частью вот этой жизни. Я счета свои проверил, снял с них большую часть бабок и засунул их в ячейку в Питере. Отец будет бить не только по карьере. А теперь замораживать там особо нечего. Я на привычную жизнь себе оставил, об остальных цифрах он и не знал, до сегодняшнего дня не было необходимости.

Только к вечеру еду в дом родителей. По дороге покупаю сладости, цветы для матери. Если все делать правильно, то букетов надо было брать три, но я же еду делать неправильно.

Ворота дома, который ощущение Дома у меня давно не вызывает, открываются. Лекс байк свой опять у ворот бросил. Что за привычка? Зацепит водила, братишка орать будет, что его любимую игрушку поцарапали.

Захожу в прохладный холл, прохожу в гостиную.

— Ну вот я и дома, — вздыхаю оглядываясь. — Мам? — повышаю тон.

Она в это время обычно где-то здесь суетится. Либо на кухне меню на ужин согласовывает, либо просто болтает по телефону с подругой, любуясь видом из окна.

Нахожу ее. Радуется, что сын вернулся. С удовольствием забирает у меня цветы и пакет со сладостями.

— Отца нет? — спрашиваю первым делом. Не хочу с ним сталкиваться.

— Нет, — крутит головой. — Они улетели с Олиным папой на важные переговоры. Дня через три должны вернуться. А ты же должен был позже прилететь. Все закончил?

— Да, закончил.

— Оля заждалась тебя. У вас случилось что-то, сынок? — лезет в личное мама.

— Меня ж не было, мам. Когда бы оно успело случиться? — развожу руками.

— Тоже верно. Олюшка вся не своя ходит. Ты поговори с ней, мой хороший, — гладит меня по руке. — А еще Рита переехала к Лешеньке. Они вот на днях на мотоцикле вместе катались. Кажется, у них тоже все налаживается. Даже договор брачный хотели подписать, представляешь? — выбивает у меня почву из-под ног. — Но отец сорвался в эту поездку. Просил отложить. Он хочет, чтобы все было торжественно, — продолжает тараторить мама, вводя меня в курс дела. — Радик, — заглядывает в глаза, — а Оленька не беременна случайно? Может поэтому у нее настроение такое, а? — с надеждой.

— Нет, мам, — качаю головой. — От меня точно нет.

— Да что ж ты упрямый то такой?! — шлепает меня ладонью по бедру. — Я думала у вас все наладилось.

— Мам, все. Я эту тему закрыл давно. Кстати, а где Маргарита с Лексом?

— Дома были.

Дома, это понятие растяжимое. Не бегать же мне по нему в поисках одной очаровательной девчонки.

Выхожу на улицу, сажусь на перила, где мы в последний раз разговаривали с братом. Закуриваю и смотрю, как садится яркое красно-оранжевое солнце. Слышу плеск воды в открытом бассейне. Ну прямо дежавю какое-то. Уезжал, Лекс нырял и сейчас это он там скорее всего.

Надо пойти, поздороваться с братом.

Лениво поднимаюсь, тушу сигарету, иду по дорожке к бассейну.

Бах-бах-бах… начинает грохотать в груди. Слюна становится вязкой, горло сжимается, все тело превращается в радар, пытающийся уловить эмоции той, ради которой я сюда притащился.

Ритка меня не видит. Она лежит на надувном матрасе в маленьком открытом купальнике. По загорелой спине, шикарным ягодицам, стройным ножкам серебрятся капельки воды. Мокрые волосы лежат на лопатках, лямки верхней части купальника развязаны, чтобы загар и дальше ложился ровно.

Матрас покачивается, она лениво толкается от воды ладошкой. Ее слегка закручивает и мне удается разглядеть полушарие груди со светлой полоской кожи. Значит топлесс мы не загораем…

Не в силах оторваться от нее просто любуюсь.

Да нет! Кого я обманываю?! Уже не просто! У меня основательно так встал на нее. Тут и не было других вариантов.

Летние песочные брюки вообще никак не скрывают мою реакцию. Присаживаюсь на корточки, чтобы не смущать ее слишком сильно.

Веду ладонью по воде, брызгаю на Ритку.

— Блин! — визжит испугавшись. — Рад… — выдыхает, сползая с матраса в воду, едва успевая, прикрыть рукой грудь, с которой окончательно сполз лифчик.

Глава 26

Маргарита

Неловко получилось. Мне так хорошо было у воды, что я совсем забыла про заходящее солнце и свои развязанные лямки верхней части купальника. Расслабилась, замечталась и вот! Засветила грудь перед Радомиром.

Он улыбается, открыто разглядывая меня. Опять теплый, уютный. Мне не липко и не противно, наоборот очень приятно, только стеснительно и я стараюсь опуститься в воду как можно глубже и спрятаться за матрасом.

— Отвернись, пожалуйста, — прошу его.

Лекс бы не послушал, он скорее воспользовался бы ситуацией и нырнул ко мне. Радомир поднялся и встал ко мне спиной. Глазею на него, взволнованно дыша и путаясь в тонких веревочках. Кое-как мне все же удается затянуть их. Подплываю к бортику. Все, чем можно прикрыться, лежит на шезлонге.

— Не поворачивайся пока, — прошу Рада и юркой мышкой бегу к зоне отдыха, оставляя мокрые следы на деревянном настиле.