Такси счастья (СИ) - Лунина Алиса

— Поехали!

Девушка красивая, хорошо одетая. Улыбаясь, назвала адрес. В общем, все в порядке. Ну, подумала Саша, сейчас быстренько отвезу барышню, и домой. Дома — горячая ванна, чай, любимый фильм.

И тут у девушки зазвонил телефон. Она ответила на вызов. Разговор был коротким, буквально пару минут. О чем шла речь, Саша не знала. Но только после беседы, отбросив телефон, девушка принялась рыдать навзрыд.

Саша растерялась. Дурацкая ситуация. Спросить, что случилось? Неудобно. Не спросить — тоже плохо, может, у человека горе, помощь нужна?

— Простите, у вас что-то случилось?

В сдавленных рыданиях послышалось скупое «да», но без разъяснений.

А Саше что прикажете делать? Остановиться, дать девице прореветься или ехать дальше? Саша нервничает, девушка заливается белугой. Наконец подъезжают к дому, куда девица просила привезти.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Приехали.

Девушка подняла заплаканные глаза с потеками туши.

— Понимаете, мне сюда уже не надо! Это его дом! Я к нему ехала! А теперь, получается, мне к нему нельзя!

— Что же делать?

— Не знаю.

Пассажирка опять ударилась в слезы.

Время одиннадцать часов, у Саши с непривычки после трудового шоферского дня болит спина, ноги, руки, душа. А они сидят в Химках, девушка плачет, и непонятно, что делать.

У Саши в башке нехорошие мысли стали возникать. Может, сказать пассажирке решительно и конкретно: «Давайте, девушка, решим, что делать, я понимаю, у вас трагедия всей жизни, а я есть хочу и спать».

— Послушайте, девушка…

И заткнулась тут же. Чего послушать, когда сказать нечего, она же про эту девицу ничего не знает. В итоге Саша решилась на одну ну очень глупую фразу.

— Может, не все так плохо?

Девушка даже рыдать перестала, и взглянула на Сашу с такой укоризной, что той стало стыдно. Как она смеет строить подобные гнусные предположения, когда на самом деле все еще хуже! Когда там, как в анекдоте про кладбище, «вообще все умерли!».

Саша испуганно притихла. Ну что — время идет, ситуация не меняется, девушка плачет. Саша почувствовала, что если они сейчас не тронутся с места, то она сама зарыдает на пару с девицей.

Девушка достала сигареты и закурила. Так, сигарета — это хорошо. Это для взрослого, как соска для младенца. Но сигарета дело хоть и хорошее, но недолгое. Через три минуты снова стало тоскливо. Саша сообразила, что девушка опять подумывает уйти в рыдания, и протянула ей фляжку с арманьяком (у Саши всегда в машине имеется):

— Не желаете? Иногда помогает!

Девушка за фляжку схватилась, как утопающий за соломинку. Глотнула, и начала рассказывать, что, собственно, приключилось.

Ситуация такая — у девушки любовь. Уже полгода. Причем взаимная. И все у нее с избранником чудесно, за исключением одного, — избранник давно уже избран другой женщиной, то есть женат. Но он, как человек честный, все эти полгода обещает любовнице, что от жены уйдет. И вот сегодня то ли звезды так встали, то ли мужик этот съел что-нибудь не то, но он позвонил любовнице и торжественно сообщил, что уходит от жены! «Только ты одна, и не надо другой такой!» Попросил, чтобы девочка приехала в квартиру их тайных свиданий, которую он уже полгода снимает. Та взволновалась и понеслась на крыльях любви, то есть в Сашиной машине на встречу с избранником. И вдруг звонок (невольным свидетелем чего стала Саша), и ее решительный герой сообщает, так, мол, и так, «простите, каюсь, но обстоятельства изменились, включаю задний ход — от жены не ухожу. Не могу. И приезжать никуда не надо. Нет меня там, и не ищите!» Главное, он даже не объяснил, почему переменил решение, дескать, догадайся сама.

В общем, дело ясное. А девочке теперь страдать.

— Как тебя зовут?

— Лена.

В своей психотерапевтической тираде Саша старалась быть искренней, пытаясь донести до девушки Лены, что она хорошая и, уж конечно, достойна лучшей женской доли. Нужно бросать этого парня сразу и безжалостно! Саша поделилась собственным женским опытом и соображениями по поводу особенностей мужской природы. А потом спросила, что Лена собирается делать дальше, тем более что на дворе глухая ночь.

— На худой конец, если нет иных вариантов, можем продолжить разговор о мужчинах у меня дома.

Лена сказала, что живет с родителями на Белорусской, и попросила отвезти ее туда.

— Если можно… Если у тебя, Саша, есть время.

Уже почти приехали, когда у Лены зазвонил телефон.

Она ответила взволнованным, срывающимся голосом. Саша сразу догадалась, что позвонил Ленин благородный избранник.

Так и оказалось. После разговора девушка торжественно объявила:

— Это был он!

— И что?

— Просил прощения, объяснил, что ему нелегко уйти от жены, но скоро это обязательно произойдет, и мы будем вместе!

Саша встревожилась:

— Это что значит? Ты простишь его?

Девочка виновато вздохнула:

— Надо дать ему шанс! Подождать, пока он решится.

Решится — как бы не так! Он еще помурыжит бедную девочку энное количество лет… Саша чуть за голову не схватилась — какая печальная история! Но промолчала.

На прощание девочка Лена вздохнула:

— Спасибо, Саша. Как хорошо, что я села именно в твою машину!

Жизнь состоит из трагических и комических ситуаций. И в практике таксиста полно трагических и комических историй, все как в жизни.

Не успела Саша прийти в себя после грустной истории с девушкой, как вскоре — комедия, гротеск! Ей даже показалось, будто она чудесным образом переместилась в Мексику или Бразилию, где много любви и страсти. Такой, знаете, бьющей через край киношной страсти.

Прибывает она во Внуково за пассажирами. Женщина и молодой человек с отдыха возвращаются, — загорелые, веселые. Ехать в центр.

Женщина, ну, такая… Сильно старше мальчика. Его мама, наверное. И вдруг они начинают разговаривать, и Саша понимает, что это не мама с сыном, и не тетя с племянником. Это, вне всяких сомнений, любовники. Дама, конечно, старше парня лет на тридцать, но чего только в жизни не бывает?! Сашино-то какое дело? Молчи и крепче держи баранку. Хотя Саша не удержалась и пригляделась к климактерической Джульетте повнимательнее — нормальная тетка, крепкая, таких много где-нибудь в бухгалтерии: пиджак, стрижка, короткая юбка, мясистые ноги, уверенности в себе с избытком.

Ромео, напротив, субтильный, нежный, мальчик-колокольчик. Смотрит на подругу с обожанием.

Едут дальше — страсти накаляются. Пассажиры целуются и почему-то называют друг друга кроликами.

— Мой кролик! — нежно говорит дама другу.

А он с готовностью то ли отвечает, то ли спрашивает:

— Да, крольчишка?!

Ну, кролик так кролик, им виднее…

И вдруг эта кроличья идиллия сходит на нет, и они начинают ругаться. Причем ругаются так громко, не стесняясь, что даже если Саша закроет уши, то она все равно будет их слышать. Пассажирам уже не до нежностей, в оборот пошли твари, сволочи, ублюдки и даже нецензурные выражения! Женщина явно превосходит парня в смысле опыта и интеллектуального багажа. Она так лихо, изящно и закрученно ругается матом, что на ее фоне малец выглядит бледно. Исчерпав словарный запас ругательств, дама дала оппоненту по морде! Ну, это бы еще полбеды, но ведь он ей ответил!

Саша смотрит, а на заднем сиденье уже потасовка. Мутузят друг друга, кричат. Водителя пока не трогают, но кто знает, что будет дальше? И Саша, как человек, у которого пока еще не отмерли нервные окончания, начинает нервничать:

— Господа, я вам не мешаю?

Они даже не ответили! Нет, судя по всему, не мешает. Кажется, они ее вообще не замечают. И вдруг, так же необъяснимо, как началась, потасовка закончилась.

Они сцепились в объятиях, присосались друг к другу — не разорвать! И впав в любовный анабиоз, так и ехали до указанного дома.

Женщина отняла от возлюбленного руку лишь на мгновение, чтобы протянуть водителю деньги; причем с щедрыми, видимо, за моральный ущерб, чаевыми.