Хорошая плохая девочка (СИ) - Келлер Николь
Понятия не имею, какую по счету рюмку выпиваю. Я не чувствую вкус алкоголя, и вливаю его внутрь, как воду. Все же поступок Кати затронул меня сильнее, чем я думал. Я доверял ей! Я, можно сказать, боготворил ее! В конце концов, она была для меня большим, чем «одна из»! И такой удар в спину.
Конечно, меня немного удивило, что моя преподавательница, что так активно сопротивлялась в течение стольких месяцев, изображая неприступную крепость, вдруг сама набросилась на меня, но был так ослеплен желанием, что тут же выкинул все лишние мысли из головы. Зря…
Неожиданно ощущаю прикосновения чьих-то рук к моим плечам. Слегка повернувшись, замечаю Аню, мою сокурсницу, что давно мечтает затащить меня в свою постель.
— Привет, — наигранно восклицает она, стараясь продемонстрировать свою асексуальную силиконовую грудь и накачанные губы. А вот у Кати все натуральное и очень даже желанное…Трясу головой, выгоняя из башки назойливый образ. — Все в порядке? А то ты сидишь такой весь грустный, один, — тянет противным голосом, вырисовывая узоры на груди пальцем с длинным заостренным ногтем.
— Все хорошо. Хочу побыть в одиночестве, — снова опрокидываю в себя очередную рюмку. Мне давно уже хватит, я выпил сверхнормы: картинка плывет, движения замедленны, а мысли тормозят. Но этого все равно недостаточно, чтобы выжечь из сознания девушку со слезами и болью в глазах.
— Я тоже сегодня не в настроении, — щебечет Анечка, не обращая внимания на мой суровый тон. — Позволишь, я присоединюсь? Иногда двум людям не обязательно говорить, чтобы им было хорошо. Достаточно просто посидеть в одной тишине на двоих, — говорит какую-то пафосную философскую фразу из инстаграма, заставляя меня скривиться.
Ничего не отвечаю, неопределенно ведя рукой, мол, валяй. Мне похрен, пьяный мозг почти в отключке, так что этой силиконовой давалке меня не достать.
Мы с Аней молча пьем: я виски, она — мартини. Неожиданно на мое колено опускается ее ладонь с хищным красным маникюром и слегка его сжимает. Поднимаю замутненный взгляд и вижу, как она проводит кончиком языка по губам.
— Хочу тебя, — шепчет, наклонившись, демонстрируя неприлично глубокое декольте.
В дальнейшем я множество раз анализировал свое поведение, свой поступок. Но не смог найти лучшего объяснения, кроме как то, что я — конченный мудак. Конечно, мое опьянение тоже сыграло роль, но это совсем не оправдание.
И если бы у меня была возможность вернуться в прошлое, я бы дал себе от души леща и пинками выгнал из этого бара к своей дурехе. Но в моей гребаной реальности я молча встаю и иду на второй этаж, даже не оборачиваясь, зная, что Аня идет за мной.
В вип-комнате я разворачиваюсь к девушке, пошатываясь и еле стоя на ногах. Реальность почти ускользает, но мне нужно совсем немного, чтобы окончательно отключиться. Отпиваю прямо из бутылки, что захватил с собой и смотрю на девушку, но не вижу ее. Передо мной стоит Катя. Вспоминаю о ее поступке, и дикая ярость затопляет меня с головой, окончательно срывая тормоза и вышибая остатки мозгов. А были ли они?
— Хочешь меня, говоришь? — зло бросаю Ане. Грубо хватаю ее за плечо и недвусмысленно толкаю вниз. — На колени. Ты же хотела меня. А все, что хочу я — трахнуть тебя в рот.
Аня с радостью опускается на колени и с довольной улыбкой шлюхи расстегивает ремень и ширинку. Вытаскивает член и тут же заглатывает его по самые яйца. Снова отхлебываю из горла из бутылки, что прихватил с собой, и кладу ладонь на голову, фиксируя, и сам трахаю горло Ани на пределах свои возможностях. И последнее, что помню, как я прохрипел:
— Да, Катя…Вот так…Глубже…
Глава 29
Марк
Осознание пришло ко мне не сразу. По одной простой причине: у меня провалы в памяти. Было прекрасное утро, Катя была рядом, в моих объятиях, звонок, я отвез ее в комплекс, хрень, которую несла ее подружка и…темнота. Лишь к вечеру я смог собрать мозаику и вот тогда и охренел. Окончательно понял, какой мудак.
Собственными руками, а если быть точнее, членом и жаждой потешить собственное уязвленное эго я разрушил свое счастье. Просто спалил его дотла нахрен. До основания. Потому что то, что я сделал, не равноценно поступку Кати. Если так разобраться, то ее шалость яйца выеденного не стоит. А вот мой косяк…я бы не простил. Никогда.
Это уже сейчас, с холодной и трезвой головой я понимаю, что «проблема» яйца выеденного не стоит. Ее, по сути, нет. А тогда, сгоряча, я этого не мог осознать. Как же, меня, самого Воскресенского, оскорбили! На меня поспорили, а девушке не снесло голову с первого взгляда, как я привык! И как исправить все то дерьмо, что я наворотил, я не представления не имею…
Вторник. Катя прислала смс, что очень сожалеет о своем поступке, просит прощения и встречи, чтобы все объяснить.
«Мне плохо без тебя», — это поступило через три дня.
А еще через четыре: «Несмотря ни на что, знай, что ты мне дорог…». Последнее больше всего похоже на прощание, и именно оно рвало мне душу в клочья. Так и вышло: после Катя больше ничего мне не написала.
Ни на одно я не ответил. Каждое перечитал раз триста, выкурил не одну пачку сигарет, хотя не курил никогда, но так и не хватило смелости написать: «Я-мудак, предал тебя, хотя строил из себя такого настоящего мужика. Если и после этого я тебе дорог, то давай поговорим…».
А потом жизнь меня закрутила в свой водоворот: заезды, в которых я участвовал не по собственной воле, а потому что на меня надавили серьезные люди, и я не мог отказать, неполадки со здоровьем отца, и, как результат, проблемы в бизнесе, вечно плачущая мать. Я спал по три-четыре часа в сутки, иногда и того меньше. Но неизменно перед сном я перечитывал три сообщения от Кати, порывался ее набрать, чтобы просто услышать голос, но все же включал мозг и отшвыривал от себя телефон. Иногда в стену.
Говорят, самое сложное — простить человека после измены и снова доверять. Я не согласен. Самое сложное — простить себя и смотреть в глаза любимому человеку, которого предал. Жить дальше с уверенностью, что этого больше не повторится.
Да, я не ошибся. В одну ночь, перечитав выученные наизусть строки, я вдруг четко осознал, что люблю Катю. Вот так просто. Люблю со всеми ее заморочками, такую живую, веселую и дерзкую. Люблю, когда она плавится в моих руках от оргазма и требует еще. Когда оставляет отметины на моем теле, или когда спит, уткнувшись мне в плечо и обязательно обняв двумя руками. Люблю. Целиком и полностью. Люблю, потому что без Кати моя жизнь напоминает пустыню, нарисованную на холсте серой краской: безжизненная, бескрайняя и такая пустая.
Сегодня — особенный день для меня. Вернее, раньше он был самым обычным: встреча с друзьями, море алкоголя и обязательно девочки. Как правило, элитный эскорт.
Но именно сегодня я сорвался. Не смог больше без нее. Сегодня я хотел, чтобы Катя была рядом, и, как раньше, моей.
Жду ее у подъезда, как и раньше, с любимым круассаном и капучино. И только сейчас задумался: а вдруг она сменила график работы? Или саму работу? Или же вообще переехала?
Но я чертов везунчик: Катя вышла в то же время, что и всегда, может, только немного задержалась. Первый взгляд на нее, и до зубовного скрежета хочется вернуться в прошлое и надавать себе по шее. Моя девочка похудела, это заметно даже издалека, щеки впали, а в глазах больше нет задорного блеска. Но все же на долю секунды я смог уловить в них проблеск надежды. Значит, у меня есть шанс. И я выжму из него все, что смогу.
— Привет, — говорю, подойдя на расстояние вытянутой руки. До зуда в пальцах хочется прикоснуться к ней, провести по волосам, впиться в сладкие губы, взвалить на плечо и утащить в берлогу. Но вместо этого я бросаю «привет» и, затаив дыхание, слежу за реакцией Катюши.
— Привет, — тихо прошелестела она в ответ. Девочка, моя душа в хлам. Знаю, что сам виноват, и не представляю, что ты чувствуешь. Судя по внешнему виду, ничего хорошего. А то, что творится внутри, боюсь даже представить. Наверняка там кладбище из розовых пони.
