Сьюзен Филлипс - Герои – моя слабость
– Эротические сцены – лучшее, что есть в этом романе. В воображении автору не откажешь.
Хотя Лиза была примерно одних лет с Энни, она явно придерживалась пуританских взглядов, сходясь в этом с Мари.
– Тео поставил в неловкое положение свою семью. Я не против хорошо написанных эротических сцен, но…
– Но, – оборвала ее Тилди, – тебе не нравится, когда эти сцены будоражат фантазию читателя.
Лиза, надо отдать ей должное, вежливо рассмеялась.
Барбара бросила кости.
– Тебе не понравилась книга только потому, что ее не одобрила Синди.
– Синтия, – поправила мать Лиза. – Никто не называет ее Синди.
– Банко! – Джуди поспешно хлопнула ладонью по стоявшему на столе колокольчику. Серебряные серьги-крестики у нее в ушах тяжело закачались.
Послышались разочарованные возгласы. Игроки поменялись партнерами. Постепенно разговор перешел на перебои с электричеством и цены на газ, потом свернул в привычную колею – к ловле омаров. Оказалось, что большинству женщин случалось выходить в море вместе с мужьями, выполняя наравне с мужчинами самую трудную и опасную работу, – вытаскивать тяжелые верши, разбирать улов для инспекторов береговой охраны и закладывать в корзины зловонную рыбу – лучшую приманку для лобстеров. Если бы Энни не отбросила еще раньше всякие иллюзии о романтике жизни на острове, эта беседа мигом вернула бы ее к реальности.
Однако больше всего женщин занимал вопрос, какую погоду обещают синоптики и не помешает ли шторм доставке продовольствия на остров. Грузового парома, привезшего Энни на Перегрин-Айленд, зимой приходилось дожидаться полтора месяца, но небольшое судно с почтой, продуктами и иными товарами приходило раз в неделю. К несчастью, огромные двенадцатифутовые волны не позволили кораблю выйти в море, и теперь островитяне с нетерпением ждали следующего рейса.
– Если у кого-нибудь есть лишнее сливочное масло, я бы купила, – проговорила Тилди, поигрывая серебряными цепочками.
– Масла мне пока хватает, а вот яйца кончились.
– Нет, с яйцами помочь не могу. Зато в морозилке у меня есть хлеб из цукини.
Тилди выразительно возвела взгляд к потолку.
– Хлеб из цукини есть у всех.
Женщины рассмеялись.
Энни вспомнила, что у нее почти не осталось еды. Надо бы серьезнее отнестись к пополнению запасов, а не то придется всю зиму питаться консервами. Она дала себе слово завтра первым делом позвонить на материк и заказать продукты… расплатившись за них кредитной картой, для чего придется влезть в новые долги.
Джуди смешала и бросила кости.
– Если паром не придет на следующей неделе, клянусь, я отберу у внуков морских свинок и поджарю.
– Счастье, что все твои внуки еще здесь, – уныло протянула Мари.
Улыбка на лице Джуди мгновенно увяла.
– Не представляю, что я буду делать, если они уедут.
Восьмидесятилетняя Луиза промолчала, но Тилди, протянув руку, ласково погладила ее по хрупкому плечу.
– Джонни не уедет. Вот увидишь. Он скорее разведется с Гейлин, чем поддастся на ее уговоры.
– Надеюсь, ты права, – вздохнула старуха. – Видит бог, мне только и остается, что надеяться.
Вечер подошел к концу, и гости начали одеваться. Барбара знаком попросила Энни задержаться.
– Я думаю о вас со дня нашей первой встречи, и мне не будет покоя, если я вас не предупрежу… Многие считают, что мы здесь живем одной большой дружной семьей, но в жизни на острове есть свои темные стороны. – «Это вы мне говорите?» – подумала Энни. – Речь не о Мари, которая втемяшила себе в голову, будто Риган Харп убили. Никто всерьез не думает, что Тео виновен в смерти сестры. Но Перегрин-Айленд – прибежище тех, кто хочет затеряться, залечь на дно. Капитаны нанимают матросов с материка, не задавая лишних вопросов. В дом вашей матери пару раз вламывались. Мне случалось видеть драки и поножовщину. Бывает, какие-то мерзавцы режут шины. И далеко не все коренные островитяне примерные граждане. Если начнешь расставлять ловушки для омаров на чужом участке, то можешь в один прекрасный день обнаружить, что канаты перерезаны и все твои снасти на дне океана. – Энни хотела было возразить, что вообще не собирается расставлять верши, но Барбара продолжила: – Здесь творится всякое. Я люблю почти всех на острове, но есть у нас и пьяницы, и проходимцы. Вроде мужа Джейси. Нед Грейсон был красавчиком, островитянин в четвертом поколении, вот он и решил, что ему все дозволено. – «В точности как Тео», – пришло в голову Энни. Барбара дружески похлопала ее по руке. – Я только хотела сказать, что в своем коттедже вы отрезаны от остального мира. У вас нет телефона, а до города слишком далеко – если что случится, придется долго ждать, пока подоспеет помощь. Будьте настороже, беспечность может обойтись вам слишком дорого. Смотрите в оба.
Об этом Барбара могла не волноваться.
Энни покинула дом Роузов, стуча зубами от ужаса, поджилки у нее тряслись. Она дважды проверила заднее сиденье своего автомобиля, прежде чем сесть за руль, и по дороге домой то и дело затравленно поглядывала в зеркальце заднего вида. Машину слегка заносило на скользкой дороге, подбрасывало на выбоинах, но, если не считать этих мелких неприятностей, до коттеджа Энни добралась без приключений. Это придало ей храбрости, и три дня спустя она отважилась снова выбраться в город – взять что-нибудь почитать.
Когда Энни вошла в крошечную библиотеку, Лиза Маккинли сидела за столом, а одна из ее рыжеволосых дочек носилась кругами по комнате. Поздоровавшись с Энни, Лиза указала ей на подставку из плексигласа в углу стола, где был выставлен листок со списком:
– Это мои рекомендации на февраль.
Энни бегло пробежала глазами названия. Они напомнили ей тяжеловесные, мрачные, беспросветно унылые книги, которые заставляла ее читать Мария.
– Я предпочитаю более занимательное чтение.
Плечи Лизы разочарованно поникли.
– Вот и Джейси говорит то же самое. Когда приезжала Синтия, мы составляли рекомендации на каждый месяц года, но никто не обращал на них внимания.
– Думаю, у людей разные вкусы и интересы.
В эту минуту расшалившаяся девочка свалила на пол стопку детских книг, и Лиза поспешила поставить их на место.
Энни покинула городок, увозя с собой романы в дешевых бумажных обложках и молчаливое неодобрение Лизы. Она успела преодолеть половину пути, как вдруг впереди показалась глубокая рытвина.
– Черт! – Энни чуть тронула тормоз, но автомобиль начал скользить и снова оказался в кювете.
Она попыталась выбраться на дорогу, однако, как и в прошлый раз, машина застряла намертво. Открыв дверцу, Энни вышла, чтобы оценить масштаб бедствия. Колдобина оказалась не такой глубокой, как та, в которую она угодила в день приезда, но было ясно, что без посторонней помощи ей не выбраться. А как найти помощь в этой глуши? Может, у нее в багажнике завалялся набор инструментов или пара мешков с песком, как у любого здравомыслящего островитянина? Нет, только не у нее. Она совершенно не приспособлена к жизни в этом затерянном уголке, где можно рассчитывать только на себя.
