Джоан Хол - Эрик Вулф в засаде
Осведомитель считал, что до крупной партии будут доставлены одна - две небольшие. Но что значит - крупной? Сердце у Эрика громко стучало: он не ошибся, назначив встречу с осведомителем, и обязательно будет на месте, чтобы задержать эту крупную партию товара. Ему остается только ждать, продлить отпуск, если будет необходимо, но дождаться. Улов того стоит.
Решив, что после следующей доставки товара он позвонит начальству и пригласит его для поимки, Эрик удовлетворенно крякнул и включил автоответчик телефона.
Были звонки от приятелей, интересовавшихся, куда он пропал, и один звонок от матери. Мэдди Вулф не походила на большинство родительниц, постоянно жалующихся, что сыновья ими пренебрегают.
Эрик расплылся в улыбке, слушая деловое материнское сообщение: "Полагаю, ты еще жив, поскольку других сведений не поступало. Так что позвони мне в обозримом будущем - у меня хорошие новости".
Засмеявшись и решив, что обозримое будущее наступило, Эрик набрал номер матери. Мэдди ответила на четвертый звонок:
- Алло!
- Привет, моя красавица, - неторопливо начал Эрик. - Это я, Эрик, твой все еще живой отпрыск.
- Боже! Я рада, что ты мне об этом сообщил, - в тон ему ответила Мэдди. - Иначе я не догадалась бы.
Эрик обожал мать. Пусть он пристрастен, но, по его мнению, Мэдди - самая современная женщина, какую он только знал. Особенно он любил, когда она сообщала ему какую-нибудь пикантную подробность, о которой ему уже было известно.
- Твои хорошие новости имеют отношение к любовной истории Джейка? - небрежно спросил он.
- О! - удивилась Мэдди. - Ты тоже знаешь? От Кэмерона?
- Он мне вчера звонил. Но почему "я тоже знаю"?
- Полчаса назад мне позвонил Ройс, - объяснила Мэдди.
Эрик рассмеялся.
- Старший братец похитил у тебя пальму первенства?
- Но он всегда такой. Клянусь, твой брат больше меня квохчет вокруг вас.
- Да, - ухмыльнулся Эрик. - Одинокий Волк пристально следит за нами. - Он довольно рассмеялся. - От этого чувствуешь себя тепло и уютно, о тебе беспокоятся... хотя иногда держат под каблуком.
- Это уж слишком, Эрик, - прервала его Мэдди. - Кэмерон старается для нашей же пользы.
- Знаю, знаю. И ценю... даже если иногда это немного утомляет. - И, меняя тему разговора, Эрик вернулся к новости: - Значит, малыш Джейк влюблен?
- Во всяком случае, производит впечатление влюбленного, - весело ответила Мэдди. - А Сара просто замечательная.
- Тебе она нравится? - Эрик нарочно задал этот вопрос, так как знал, что мать прекрасно разбирается в людях.
- Очень, - сразу ответила Мэдди, а такая характеристика в ее устах кое-что значила. - Мне кажется, что всем вам она тоже понравится: и тебе, и Ройсу, и Кэмерону.
- Послушайте, леди, вы, кажется, говорите об известном женоненавистнике?
- Перестань, Эрик! - В голосе Мэдди прозвучало легкое раздражение. - Откуда столько цинизма? Кэмерон вовсе не ненавидит женщин, и ты это знаешь.
- Разве? Тогда он меня дурачит, - сухо ответил Эрик. - И если я циничен, у меня есть на то причины.
- Может, тебе перейти в другой отдел полиции? - мягко спросила Мэдди.
- Пока нет, мама. - Эрик вспомнил о грузовике, доставившем мебель соседям в воскресенье вечером. - Но, может быть, очень скоро, - продолжил он и теперь вспомнил о другой своей соседке - нежно любимой красавице блондинке.
- Хорошо бы, сынок. - Эрик услышал вздох Мэдди. - Я понимаю, что любая работа в полиции опасна, но с наркотиками особенно...
- Мне нужно идти, мама, - мягко, но твердо прервал ее Эрик.
- Прости, - тихо сказала Мэдди. - Я сама не терплю женского брюзжания, но я все-таки мать.
- И самая лучшая, - заверил ее Эрик. - Мне действительно надо идти, мама. Я к тебе скоро наведаюсь.
- Только дай мне заранее знать, чтобы я испекла лимонный пирог с безе.
- Договорились, - ответил Эрик и подумал, что скоро лимонный пирог полезет у него из ушей. - Будь здорова, мама. Я люблю тебя.
Я люблю тебя. Эти слова преследовали Эрика все утро. Он, без сомнения, любил мать и троих своих братьев, но слова эти, подобно хамелеону, теперь меняли оттенок, подразумевая совсем иную любовь.
Тина. Это имя не шло у него из головы. Тина. Ее медовые волосы, мягкий взгляд карих глаз и соблазнительно сладкие губы. Тина. Ее чувство юмора, гортанный смех и старомодный, но милый музыкальный вкус. Тина... ее теплое тело и горячие поцелуи. При одной мысли о ней Эрика бросало в жар, он чувствовал себя одновременно слабым и сильным, собственником и защитником, нежным и страстным.
Неужели это любовь?
Честно говоря, Эрик не знал ответа на этот вопрос, так как никогда прежде не был влюблен. Бывало, он сильно увлекался, но никогда и представить себя влюбленным не мог... разве только в ту голубоглазую, с черными как смоль волосами озорницу, которая сидела за соседней партой, когда он учился в четвертом классе.
Спускаясь в лифте в вестибюль, чтобы забрать корреспонденцию, Эрик спрашивал себя: неужели это теплое, удивительное и в то же время неуловимое, смутное чувство, которое он испытывал, думая о Тине, и есть любовь?
Поднимаясь к себе в квартиру, он продолжал размышлять и в конце концов решил, что ответа он просто не знает.
Просмотрев почту, которая в основном состояла из счетов, Эрик выписал несколько срочных чеков, пока отложив дальнейшие размышления о любви. Но, когда он приклеивал марку на последний конверт, вопросы снова одолели его.
Влюблен ли он в Тину и возможно ли это?
Обычно Эрик не склонен был копаться в своих чувствах. Но если он не займется сейчас анализом, как всегда поступал, расследуя преступления, как тогда он придет к разумному выводу?
Эрик взглянул на часы: почти половина одиннадцатого. Окей, он дает себе час на размышления, но затем ему нужно уйти, так как у Тины сегодня выходной и он хочет доставить себе удовольствие и позавтракать с ней. Удовольствие не только от ленча, но и от нее самой. От этой мысли у него по телу разлилось тепло.
Но была еще одна загадка, которую он должен попытаться разгадать. Несмотря на их неистовые ласки прошлой ночью, Эрик и сейчас продолжал ощущать горячую и ненасытную страсть к Тине.
Сосредоточенно наморщив лоб, он пошел в спальню и приготовил костюм, рубашку, галстук, ботинки, которые собирался надеть к обеду. Он складывал вещи в сумку, когда ему пришла в голову еще одна странная мысль.
Эрик признал, что Тина не только внушает ему неодолимое физическое влечение, но и нравится как личность, хотя он до сих пор не имеет точного доказательства ее неучастия в деле с наркотиками.
Что же ему делать?
Перекинув сумку с вещами через плечо, Эрик вышел из квартиры и, пока шел по коридору к лифту, решил, что может попасть в беду из-за своего неуравновешенного состояния.
