Натали де Рамон - Малышка Мелани
— «Кровоточивая лагуна», — задумчиво произнесла Элис. — Слушай, такой вопрос, Надин. Он тебе деньгами помогает?
— Нет. Я не прошу.
— А если бы просила?
— Я однажды попросила. Давно, месяца через три после того, как от него ушла. Он говорит: «Конечно, конечно. Приезжай только поскорее, я через два часа улетаю на конференцию в Милан. Если не успеешь за это время, я тебе оставлю конверт у консьержки». Я нарочно поехала через три часа, чтобы не встречаться лишний раз. Консьержка передает мне не конверт, а замотанную скотчем коробку из-под моих сапог! Тяжелая. Думаю, как хорошо, догадался передать сапоги — зима на носу. Я ведь летом ушла, тепло было, и почти ничего, кроме своего старого ноутбука, не взяла. Нарочно — мол, мне ничего от тебя не надо. Прихожу домой, открываю коробку, а там рукопись и письмо. На трех страницах! Дескать, извини, Надин, у меня было мало наличных, только на такси до аэропорта, а в банкомат далеко бежать. Между прочим, банкомат на углу его же дома! Тут вот, дорогая, мой последний роман, думал, выправлю, когда через две недели вернусь из Милана, но тебе ведь все равно нечего делать, так что ты набери и внеси исправления. Агент ждет роман через четыре дня, он уже с ним договорился по телефону, что роман принесу я, чтобы тот выдал мне аванс в счет его, Нестора, гонорара. А с шестнадцатой страницы в роман надо ввести персонаж второго плана. И подробно расписано, что за персонаж и откуда должен быть родом, сколько лет и все такое. А если у меня возникнут трудности, то следует перечитать роман Достоевского «Братья Карамазовы», но не в таком-то переводе, а в таком-то, и что он договорился по телефону с таким-то букинистом, который стоит на набережной там-то или там-то, что тот разыщет именно этот перевод к завтрашнему утру! Нормально? — Закипел чайник. Я выключила огонь. — У него, видите ли, не было времени сходить на угол в банкомат, а писать все это и договариваться с ними со всеми по телефону — было?
— Неужели ты это все сделала?
— Представь себе. Правда, никакого персонажа второго плана я не вводила. Ну, он и не заметил… Не подыхать же мне было с голоду? Роман называется «Кровавый кактус», между прочим… Я тогда чем только ни занималась, чтобы иметь возможность писать: расшифровывала чужие интервью с диктофона, редактировала инструкции для пароварок и утюгов, делала какие-то технические переводы, даже диссертацию про английские суффиксы для кого-то напи…
— Но ведь у тебя университетское образование! — перебила Элис — Ты — фармацевт, сама сказала. Почему ты не захотела работать по специальности?
— Ну-ну, по специальности. — Я покивала. — Рассуждаешь, прямо как моя мама, а сама ведь стала тем, кем захотела! Наверное, твои родители тоже мечтали, чтобы ты пекла булки, как они, а ты пошла в полицию!
— Я настояла. И мой Буже поддержал! — Удивительно, но при упоминании мужа на лице Элис всякий раз появлялась интимная улыбка, прямо как у Джоконды. — Ты тоже должна была настоять!
— Тебе легко было настаивать, ты знала, кем хочешь стать. А я не знала. И никогда бы не узнала без него! И не стала бы тем, кто я есть сейчас! Десять романов, ты это понимаешь?
— Выходит, ты никогда ничего не писала до него?
— Почему, в юности стихи писала. Про то, что пришла весна, а я все одна. — Я усмехнулась. — В юности все пишут! Чем мои лучше, чем у них? Ничем, может, еще и хуже. А для того, чтобы мои стали самыми лучшими, надо бросить все и двадцать четыре часа в сутки только писать! Знаешь, как страшно? Бросить все и посвятить себя только чему-то одному?
— Я же посвятила…
— Неправда! У тебя и работа, и семья! А у писателя так быть не может! Писатель не фармацевт, отработал восемь часов — и все! Пришел домой, про работу забыл, играй с детьми, смотри телевизор, пиво пей, радуйся жизни! Не обижайся, Элис. — Я погладила ее по руке. — Наверное, полицейские тоже ни на минуту про работу не забывают? Да? Ну, тогда тебе проще понять меня. Потому что у меня всегда, даже когда я сплю, все мои ненаписанные романы вертятся в голове. Ни на минуту не отпускают! Понимаешь, все! Одновременно вертится, знаешь, сколько сюжетов? Три, пять, может, и больше! А я пытаюсь сосредоточиться на том, который пишу в данное время. А герои у меня в голове все время действуют, разговаривают. Я пишу, например, на десятой странице, а они уже на двадцать первой! Да что там на двадцать первой! И на восемьдесят седьмой, и на сто первой, и на сто пятидесятой, и финальная сцена! И все это одновременно! А я не могу записать сразу все. Просто физически не в состоянии! Не больше десяти членораздельных страниц в день при условии, что не выхожу из дому. А кто мне принесет продукты? Постирает? Вымоет пол? Я пока не зарабатываю на прислугу…
— А что, разве больше десяти нельзя? У тебя же компьютер!
— Невозможно! И никто больше десяти не может! Нет, ну можно даже двадцать, но тогда после придется три дня приходить в себя. А чтобы регулярно и каждый день — только десять. Хоть от руки, хоть на компьютере. Писатель не машинистка, все нужно придумывать. Каждое слово, каждую запятую! А потом все равно надо править… Вписывать, менять местами, сокращать, изменять! Иногда запишешь вперед какую-нибудь сцену, например, из второй части, а когда доберешься до этого, многое изменилось по ходу действия. Нужно переписывать, а то и вовсе — в мусорную корзину. Или знаешь, что с персонажами будет впереди, а как перейти к этому? Мучаешься часами, даже по дому ничего делать не можешь, вдруг — хоп! Батюшки, как же все просто! А день пропал, иногда и не один.
— Нет, кто бы спорил, Надин? Писать трудно. Хоть возьми протоколы. Я их столько за жизнь насоставляла, а каждый раз мука. И ведь вроде бы одни и те же слова, и знаешь, что произошло, но как это записать, чтобы было ясно? Например, обнаружен труп…
— Такого-то пола, примерно такого-то возраста, — в благодарность за поддержку подыграла ей я. — Одежда, если она есть. Положение трупа, травмы, наличие орудия убийства, стреляных гильз, ножа…
— Откуда ты знаешь? — Элис округлила глаза. — Ах да! — Вздохнула с облегчением. — Ваши детективы! Слушай, а почему бы тебе самой не написать нормальный крутой детектив? Триллер? Позабористее, чтобы сюжет покруче, пострашнее! Про каких-нибудь межпланетных мутирующих в людей монстров?
— Слушай, Элис, а тебе что, действительно про это интересно? Тебе мало того, что вокруг тебя творится? Мало тебе трупов, бандитских группировок, наркодилеров?
— Так вот и хочется от этого всего оторваться, чтоб до костей пробрало! Клин клином вышибают. Неужели неясно?
— Нет, все равно неясно. Лично мне от всех этих вымышленных ужасов дико скучно. И даже такая, что ли, брезгливость. Ты не обижайся, Элис, но, по-моему, писать подобные разовые детективы — тратить свою жизнь на дешевку.
