Татьяна Дубровина - Испить до дна
Димочка неловко заерзал на месте и покосился на Алену. Его волновало, знает ли Гришка о «сказке»...
Алена поймала его вопросительный взгляд и тихонько качнула головой.
Ее поразило, что Григорий ведет себя как хозяин. Наполняет бокалы, с удовольствием демонстрируя насыщенный темно-вишневый цвет вина, передвигает на столе блюда, водружая свои «каски» рядом с водкой, ухаживает за девчонками, наполняя их тарелки салатами...
Все уже разместились, только Алена продолжала стоять, теребя в руках стопку салфеток. Григорий повернулся к ней, взял салфетки и раздал гостям.
— Кстати, ты подумала,— как будешь добираться в аэропорт? — небрежно поинтересовался он.
— Доеду на электричке до вокзала, а там поймаю такси в Шереметьево, — пожала плечами Алена.
С каких это пор его волнует то, что она собирается делать? Она давно привыкла рассчитывать только на себя.
— Опоздаешь, — как само собой разумеющееся сообщил Григорий. — Я договорился с приятелем, он утром заедет за нами на машине.
Димочка чуть не поперхнулся и уставился в свою тарелку.
А Алена изумленно вскинула глаза на Григория.
С чего бы такая забота? И... он что, собирается остаться на ночь?
Но не спорить же с ним в присутствии друзей...
— А если он заблудится или забудет? — как можно рассудительнее возразила она. — Или машина по дороге сломается? Если его придется ждать, вот тогда я точно опоздаю.
Григорий слегка сдвинул густые брови и тихо ответил:
— Ну, это мы завтра решим.
Лиля внимательно посмотрела на обоих и пришла Алене на выручку:
— Завтра решим, Аленка! Не забивай себе голову. Ты что, решила, что мы после такого пиршества потащимся обратно в Москву? И не надейся!
— Да! — подхватила Катя. — Похоже, здесь всем места хватит...
Алена облегченно вздохнула. Она не останется с Григорием один на один...
Она сама не понимала, почему ее больше не радовала такая перспектива. Раньше ей это даже нравилось...
И дело вовсе не в Ангелине и не в его поездке к Петлюре... Как ни странно, она совершенно не ревновала.
И Дима здесь ни при чем. С ним ей совсем не хотелось провести эту ночь. Вполне достаточно и прошлой попытки...
«Вот так разгонишь всех ухажеров и останешься совсем одна, — сказала она себе и тут же ответила: — Ну и пусть. Невелико богатство...»
— А разве я кого-то гоню? — весело спросила Алена. — Я так и думала, что вы останетесь ночевать. Больше того, у вас просто не будет сил выбраться отсюда, — и она показала на батарею бутылок и пакетов с вином.
— Ребята, нас заманили в западню! — воскликнул Сергей.
— И не оставили выбора, — добавила Ольга.
— А меня это вполне устраивает! — вынес резюме Михаил и в доказательство выпил большую рюмку водки.
Похоже, такой поворот событий не понравился только одному Григорию. Но он смолчал.
...Пиршество длилось до самой ночи.
К вечеру потеплело, и компания периодически проветривалась в саду, а позже и вовсе перебралась из дома на пленэр.
Алена умудрилась столько наготовить, что даже на такую ораву оказалось предостаточно.
— Ой, не могу... — стонали друзья, поглаживая животы.
— Нет, пожалуй, еще кусочек...
— Алена, нельзя стряпать так вкусно. Это вредно для здоровья...
«Каски» с вином казались неисчерпаемыми, а главное, невозможно было определить, сколько они уже «уговорили».
Тост следовал за тостом. Пили за радушную хозяйку, за предстоящую поездку, желали утереть нос всем этим закордонным мазилам...
Уже совсем стемнело, когда они наконец вернулись в дом, едва передвигая ноги.
Дима задержался рядом с Аленой, помогая убрать с расстеленной на траве скатерти остатки еды.
Она подняла голову. Григорий стоял на веранде и смотрел на них.
— Ой, спасибо, милый, — громко сказала Алена Диме. — Ты, оказывается, единственный джентльмен.
Он заметно воодушевился и шепнул:
— Когда будешь их размещать, оставь комнату для нас.
— Но у меня нет рояля, — фыркнула в ответ Алена.
Дима насупился.
— Скажи, зачем ты тогда со мной пошла? Назло ему? — Он кивнул на Григория.
Алена медленно покачала головой.
— Значит, я тебе нравлюсь?
— Конечно, — мягко заверила она. — Мы же друзья.
— И только?
— Понимаешь, есть определенная грань... Пересеки ее, и друга потеряешь, и любовника не приобретешь.
— А ты рискни, — блеснул глазами Дима. — Мы ведь так и не попробовали...
— А я уже знаю результат.
— Ты всегда все знаешь наперед? — обиженно нахмурился он.
А Алена грустно подумала, что и с Григорием, и с Димой ей действительно все уже наперед известно... Они оба ей больше неинтересны.
...Девушки улеглись на всех имевшихся в доме кроватях, а мужчины по-спартански разместились на полу.
Во избежание ненужного искушения Алена хитро соорудила им общее ложе в своей верхней мастерской.
Им едва хватило одеял и простыней: в ход пошли все Аленины запасы. А подушки они уступили дамам, сунув под головы свернутые куртки.
Веселая возня устройства на ночлег постепенно стихла.
Лиля сонно зевнула и пожаловалась:
— Умираю, спать хочу... Это от свежего воздуха... У тебя здесь слишком много кислорода...
— Дитя урбанизации, — усмехнулась в темноте Катя.
Оля с Вероникой уже сонно сопели на разложенном
диване, Ириша свернулась клубочком на узкой кушетке...
— Ты ложишься? — борясь со сном, спросила Лиля.
— Сейчас.
Алена обошла комнаты и тихо выскользнула в сад.
Огромная полная луна висела прямо над домом, а цветущие ветви яблонь казались припорошенными снегом...
Какое-то нервное возбуждение не давало Алене уснуть... Какое-то предчувствие...
Наверное, это из-за полнолуния...
Ведь в знаке Тельца Луна находится в апогее, а сейчас на небе самое полное ее проявление...
Алена медленно прошла вдоль яблонь, всей грудью вдыхая нежный аромат майской ночи... оглянулась на темный дом.
Сколько всяких разных проектов было у нее ранней весной... Так хотелось возместить старому дому его долготерпение... Теперь о ремонте придется на время забыть. Накопленные деньги уже переведены в доллары: не ехать же в Венецию с пустыми руками...
Это приглашение спутало все ее планы... Теперь придется все лето мотаться в Измайлово и делать для продажи кожаные «фенечки»... Или принять предложение о продаже панно? Жалко...
И все-таки она рада... Так хочется вырваться из привычной рутины!
Венецианская выставка не тешила ее тщеславие, просто была поводом для перемены жизни...
