Кэти Линц - Когда командует мужчина
— Сначала разрешите мне произнести тост, — сказал Люк. Подняв бокал за тонкую ножку, он встал и поклонился Хиллари: — За мою прелестную жену, которая сделала меня счастливейшим человеком на свете. — Затем он повернулся к Чарлзу Гранту: — И за ее заботливого отца, не пожалевшего никаких сил, чтобы нам было здесь хорошо. — И остановил на Чарлзе взгляд, который яснее ясного говорил, что он, Люк, вполне разобрался в штучках-дрючках старого задиры. — Спасибо, папа. — Люк подчеркнул это слово. — Душевно вас благодарю.
— Я рада, что вы с папочкой, кажется, так превосходно столковались, — сказала Хиллари, когда они покончили с десертом.
— О, мы прекрасно понимаем друг друга.
— Так, Люк, — сказал Чарлз Грант, вернувшись в столовую — он отлучался, чтобы позвонить по телефону. — Не возражаете, если мы оба перейдем ко мне в кабинет для краткого мужского разговора?
Хиллари увидела в этом приглашении добрый знак. Нет-нет, по виду отца никак нельзя было предположить, что у него какой-то подвох на уме. Да и раньше он ведь очень хорошо относился к Люку. Даст Бог, все в конца концов уладится наилучшим образом.
Люк, напротив, ни секунды не обманывался насчет дружеского жеста со стороны Гранта.
— Замечательно, папочка. По мне, так великолепная мысль.
Хиллари с нежностью посмотрела им вслед — двум мужчинам, которых любила. И тут же одернула себя. Что касается Люка, то он — мужчина, которого она когда-то любила. Сейчас она не питает к нему никаких чувств. Никаких!
У себя в кабинете Чарлз Грант вынул хрустальную пробку из старинного изысканного графинчика.
А перед тем предложил Люку гаванскую сигару из особой своей коллекции.
Люк мало что знал о том, какой режим врачи назначают при язве, тем не менее сильно сомневался, что сигары и виски такому больному показаны.
— За сюрпризы, — предложил тост Чарлз. Не успел Люк осушить рюмку, как Чарлз стал наполнять ее вновь.
— Благодарю вас, нет… — сказал Люк, но Чарлз налил ему рюмку до краев.
— Отказ выпить со мной я приму за оскорбление, — пристыдил он Люка. — Не захотите же вы оскорбить вашего новоиспеченного тестя?
Люк воздержался от комментариев, даже когда заметил, что себе старый чудила рюмку вновь наполнять не стал. Значит, решил напоить его? Ну-ну. Улучив момент, когда Грант отвел от него глаза, Люк выплеснул остаток виски в ближайший цветочный горшок.
В продолжение следующего часа Люк еще трижды незаметно орошал комнатное растение отменным виски. Не догадываясь о маневрах зятя, Чарлз Грант налил ему очередную порцию и приступил к дознанию.
— Скажите мне откровенно. Люк, — начал он, — со мной вы можете говорить начистоту. Как мужчина с мужчиной. Что это вы вдруг женились на моей дочери?
Люк изобразил подвыпившего новобрачного, кренясь а кресле то вправо, то влево, и промямлил заплетающимся языком:
— Н-нет, я вам этого сказать не могу. — Можете, можете.
Люк энергично замотал головой.
— Думаете, я не пойму? — напирал Чарлз.
— Точно. Н-не поймете. — Пользуясь тем, что он якобы пьян. Люк решил себе кое-что позволить. — Старику этого не понять! — торжественно заявил он. Чарлзу.
— Какой я старик! — горячо запротестовал тот.
Люк скептически пожал плечами.
— Да будет вам известно, молодой человек, у меня богатейший опыт по части женщин.
Люк скептически фыркнул:
— Угу, не сомневаюсь.
— Думаете, вы единственный на свете, кто был влюблен?
— У нас с Хил… то, что между мной и Хилри… — Люк понизил голос и напустил на себя заговорщицкую мину, означавшую: «только как мужчина мужчине»: — Это особенное.
На лице старого джентльмена появилось меланхоличное выражение: он вспомнил прошлое.
— Я знаю это особенное. Все это мне знакомо. Когда любишь женщину, думаешь, что тебе даровано чудо, а потом что-то обрывается, и она уходит. И начинается ад.
Люк понимающе кивнул:
— Вы говорите о вашем разводе?
К удивлению Люка, Грант покачал головой:
— Нет. Я не мать Хиллари имел в виду, а другую женщину. Мы не были женаты, хотя и поженились бы, если бы не ваш отец.
— Отец? При чем тут мой предок?
— Замнем этот разговор, — резко оборвал Грант. — Забудьте.
Легко сказать — забыть. Люк сразу почувствовал, что Чарлз Грант дал ему в руки бесценный ключ к истокам вражды.
Если так, то вот еще один пример того, в какой хаос может ввергнуть человека любовь, и еще одна причина, почему он, Люк, никогда не позволит себе терять голову от любви и давать женщине власть над своими чувствами. Нет, слуга покорный. Лучше уж дать поджаривать себя на медленном огне. Это, пожалуй, даже не так мучительно.
Глава шестая
Хиллари сидела наверху, в спальне для гостей, и изнывала от нетерпения. Что это они там так долго беседуют? Внизу стояла мертвая тишина. Прошло без малого два часа, как эти двое уединились в отцовском кабинете.
Не то чтобы Хиллари не терпелось увидеть Люка, тем более здесь. Комната, которая раньше казалась ей огромной, теперь, когда предстояло делить ее с Люком, выглядела просто маленькой.
В данный момент она делила ее с Киллером, охотно составившим ей компанию.
— Я теперь замужняя дама, Киллер. Ты способен это себе представить?
Киллер кивнул. Но поскольку у собаки норов был ребячливый — наверно, она представляла себя все еще щенком, — Хиллари не могла целиком положиться на ее суждение.
И впрямь неудачная у пса кличка. В свое время Хиллари попыталась приучить Киллера отзываться на другое имя, но никакого другого тот не признавал, в этом вопросе он был упрям, как… как Люк.
— Эх ты, небось Люк тебя сразу покорил, — попрекнула Хиллари пса, который растянулся на диванчике, положив передние лапы к ней на колени. — Бросился ему на шею, никакого характера. — Хиллари неодобрительно фыркнула. — Следующим номером, надо думать, полезешь к нему на колени.
Киллер поднял на нее глаза и осклабился. Хиллари уже собралась было покаяться, что и сама не прочь посидеть у Люка на коленях… но тут появился он сам.
— Ну как, друзья, насладились задушевной беседой? — ухмыльнулся он.
— Придумаешь тоже. — Хиллари мысленно поблагодарила свою счастливую звезду, что увидела Люка прежде, чем выпалила вслух то, что было у нее на уме, — надо сказать, не только сидение у него на коленях, она не отказалась бы и, кое от чего поинтимней.
— Похоже, Киллер не ценит твоих откровений.
— Похоже, он рычит на тебя, — заметил Люк.
— Вот уж нет. — Он не рычит, он… — Хиллари помолчала, пытаясь найти нужное слово для булькающего хлюпанья, которое издавал Киллер, когда был доволен. — Он… он урчит. Потому что я глажу его по шерстке.
