Кристин Ханна - Разные берега
– Расскажите, каково было все эти годы прожить без футбола?
– Это все равно что пересесть с «феррари» на подержанный «вольво».
– Какой ужас! – воскликнул Джей под смех аудитории. – А что вас заставило выступить с разоблачением Грейленда? Многие спортсмены страшно на вас разозлились.
– Дело в том, что я сам отец, – сказал Джек. – Ведь на месте той девушки с Грейлендом вполне могла оказаться одна из моих дочерей.
Интервью продолжалось еще несколько минут. В конце его Джей встал и похлопал Джека по плечу.
– Было очень интересно с вами поговорить.
Джек помахал рукой и сошел со сцены. У него было такое ощущение, будто он только что привел свою команду к победе в суперкубке.
В пятницу после обеда Меган позвонила Элизабет.
– Сегодня у нас большое событие, – сказала она. – Первое занятие по живописи. Как бы мне хотелось быть рядом с тобой!
Губы Элизабет тронула легкая улыбка.
– Ты имеешь в виду, тебе хотелось бы отвезти меня на это занятие?
– Да, и довести до самых дверей.
– Я и вправду уже подумывала, под каким бы предлогом не пойти.
– Ну конечно, я так и знала. Но если ты не пойдешь сейчас...– Мег не договорила.
– Да я все прекрасно сама понимаю. И я пойду на занятие. Обещаю тебе!
– Ну вот и хорошо. Позвони, когда вернешься домой. А пока постарайся не забывать, какая ты талантливая! И действуй.
– Хорошо.
Элизабет последовала совету подруги. Она подъехала к колледжу вовремя. На двери аудитории висела табличка: ЖИВОПИСЬ ДЛЯ НАЧИНАЮЩИХ / 5.00.
Она осторожно открыла дверь. В маленькой комнатке сидело семь женщин. Они расположились полукругом. Напротив был стол, покрытый белой материей. На середине стола стояла деревянная миска с красными яблоками.
Элизабет попыталась незаметно пробраться на свободное место. Она крепко прижимала к груди свою холщовую сумку, как будто это был пуленепробиваемый жилет.
Сзади открылась и тут же закрылась дверь. Мужской голос произнес:
– Добро пожаловать.
Мужчина прошел мимо учениц и подошел к доске, а когда он обернулся, у Элизабет перехватило дыхание – до того он оказался хорош! Преподаватель был молод, не старше тридцати.
– Меня зовут Дэниэл Бодро, – сказал он с улыбкой. – Следующие шесть недель я буду вашим преподавателем.
Его голубые глаза по очереди останавливались на лицах учениц. На Элизабет его взгляд задержался на какую-то секунду дольше. А может, это ей просто показалось?
– Надеюсь, это будет началом любви, которая продлится до конца вашей жизни. – Дэниэл отошел от доски и приблизился к столу с фруктами: – А теперь давайте поговорим о композиции.
Сердце Элизабет забилось чаще. Скоро, очень скоро он скажет: «Ну что ж, давайте приступим».
– Как и все на свете, занятие живописью требует тщательной подготовки. Мы начнем писать акриловыми красками. А теперь прикрепите бумагу к мольберту.
Элизабет взяла шершавый лист бумаги и прикрепила его к доске.
– А теперь посмотрите на фрукты. Вглядитесь в них повнимательнее. Изучите их форму, то, как на них отражается свет. Ведь в живописи главное – уметь видеть. Постарайтесь различить все цвета яблок. А когда решите, что готовы, – начинайте! Попозже мы займемся с вами набросками, а сейчас я хочу, чтобы вы сразу поработали красками.
Женщины обмакнули кисточки в краски.
Элизабет постаралась выбросить из головы все, за исключением фруктов. Только фрукты. Свет и тени, цвет, линия рисунка, композиция.
И вдруг она с удивлением обнаружила, что преподаватель стоит рядом, склонившись над ее мольбертом.
– Что-то не так? – спросил он.
Она почувствовала, что краснеет.
– Извините, что вы сказали?
Элизабет так резко повернулась к нему, что они чуть не столкнулись лбами. Он немного отступил в сторону и рассмеялся:
– Как вас зовут?
– Элизабет.
– Ну так вот, Элизабет, вам, по-моему, что-то не по душе. Почему вы не начинаете?
– Я не знаю, с чего начать, я пока этого не вижу.
– Что вы не видите, яблоки? Можете перейти поближе.
– Да нет, не в том дело. Я не вижу перед собой завершенной картины.
– Ах, вот оно что. Очень интересный ответ. Закройте на минуту глаза.
Элизабет послушалась и тут же пожалела об этом. Теперь ей казалось, что он стоит совсем вплотную к ней.
– Опишите мне фрукты.
– Они лежат в деревянной миске ручной, не очень умелой работы. Стол накрыт белой скатертью. Яблоки – красные, сорт Макинтош, с зелеными и черными полосками. На краю стола лежит перышко, возможно, голубой сойки.
Дэниэл немного помолчал.
– Я, очевидно, неправильно поставил натюрморт, – сказал он наконец. – А как, по-вашему, лучше было это сделать?
– Скатерть должна быть желтой. А яблоко – одно. Нет, лучше даже не яблоко, а апельсин. И никаких мисок. Все остальное только мешает.
Он дотронулся до ее руки. И в следующую же секунду она поняла, что он вложил ей в руку кисть.
Она широко раскрыла глаза. Он пристально смотрел на нее.
– Покажите, Элизабет, на что вы способны.
И вдруг перед ее мысленным взором возникла завершенная картина. Один-единственный апельсин. Он отбрасывал бледно-лиловую тень на желтую скатерть. Она обмакнула кисточку в желтую краску и приступила к работе.
Остановиться Элизабет уже не могла. Ее кисти летали над листом бумаги. Когда Элизабет наконец закончила, она вся дрожала от возбуждения.
Она огляделась вокруг.
Комната опустела.
Элизабет взглянула на часы. Было уже восемь. Занятие окончилось час назад.
– О боже!
Она рассмеялась.
Подошел Дэниэл. Он долго разглядывал ее картину, а потом внимательно посмотрел на нее.
Она почувствовала, что у нее все внутри замерло – прямо как в школьные годы. И она понимала, что с ней происходит: этот молодой преподаватель ей очень нравился, ее непреодолимо влекло к нему.
Что же делать? А вдруг он догадался об этом? Что, если он пригласит ее куда-нибудь? Что она ему скажет? Вы слишком молоды и слишком красивы, а мне уже много лет?
На губах у него появилась улыбка.
– Почему вы записались на этот курс?
– Я очень давно не брала в руки кисти.
Элизабет дрожащими руками открепила картину от мольберта, положила ее в сумку и собралась уходить. Она была уже в дверях, когда Дэниэл сказал:
– Вы знаете, что у вас талант?
Всю дорогу домой она улыбалась, а один раз даже громко рассмеялась.
Элизабет прикрепила картину к холодильнику и принялась рассматривать ее. Она не помнила, когда так прекрасно себя чувствовала.
А потом она налила себе бокал вина, взяла телефон, набрала номер Меган и оставила сообщение на автоответчике: «Я сегодня рисовала. Ура! Да, кстати, мой преподаватель – просто красавчик. Позвони, когда вернешься домой».
