Ксения Васильева - Теплый пепел надежд
Сонечка пояснила, что боится одного человека, который ее подстерегает, а она поздно возвращается с работы.
Парню было глубоко наплевать, но товар надо девке продать качественный, вдруг она его кому-нибудь еще присоветует, пугливых дурочек сейчас полно.
Этой он продал настоящий товар и взял немало.
Когда девушка отошла, он подумал, что дело тут серьезное. Может, муж матери пристает, или брат, или еще кто, но девка показалась ему не дурой и уж совсем не трусливой. Крепкий орешек!
Соня уже повернула к дому, как вспомнила еще одну важную вещь, без которой задуманное просто неосуществимо. Она снова пошла к тому парню, он внушал ей доверие. Когда Соня назвала нужную ей вещь, он несколько оторопел, но не подал вида, сказав, чтобы заходила завтра.
Они договорились, Сонечка пошла домой, а парень еще больше задумался.
Ему-то что, лишь бы торговля шла. Но девка оказалась не только крепким орешком…
Дома Соня спрятала купленное в тумбочку, в которой держала маскарадный костюм и личные деньги, — после покупок их осталось так мало!
На тумбочку она навесила небольшой замочек, чтобы мама по забывчивости не принялась там прибирать. Но как быть с деньгами?
Ей понадобится еще сумма… У мамы больше просить неловко, придется взять из общих.
Потом Соня все вернет, с лихвой. Она собиралась работать и даже заходила в кафе «Нахичевань» — ей сказали, что там нужны посудомойки. Но пока еще что-нибудь поищет, такое место от нее никуда не уйдет.
Прозвонил телефон. Гуля. Она пожаловалась на Сонечкино отсутствие, а ей так много нужно рассказать!
— Я на работу ходила устраиваться, — сообщила Сонечка.
— Как интересно! Давай сейчас увидимся! — воскликнула Гуля.
Они встретились под раскидистой липой, куда приволокли из чужого двора скамейку. Гуля рассказала о вчерашнем вечере всеобщего примирения.
Сонечка слушала Гулю не только из интереса — ей еще было это важно. Она никак не могла решить, посвящать ли Гулю в свой вызревший план мести?.. Что-то останавливало ее.
Возможно, потому, что Гуля была все-таки родной сестрой этого ублюдка и его, конечно, любит, хоть и злится на него… И еще Сонечка не рассчитывала на крепость нервов и зрелость разума подружки.
Нет, не надо ее травмировать. Потом видно будет, как повернется дело. Может быть, Сонечке еще придется прибегнуть к помощи Гули.
Бедняжка Капитолина слышала, как дочка уходила утром, вернувшись, чем-то шуршала в комнате, хлопнула дверка тумбочки, на которую Сонечка навесила замок, — это надо же! От матери! Что она там такое секретное прячет?
Посоветоваться с Тамаркой? Та баба ушлая… Сор из избы выносить? Покойная ее мать изругала бы Капитолину, если бы узнала, что та несет о ее внучке. Очень любила бабуля свою некрасивую внучку…
Нет, нельзя говорить Тамарке! А что можно? Сидеть и трястись от страха? Что там ее дочь делает и зачем ей такие громадные деньги?
Назавтра Сонечке еле хватило, чтобы расплатиться с парнем, который ее не обманул и даже зазывал покупать только у него: мол, он ей достанет все, что она ни пожелает.
Сонечка пришла домой — мамы не было, как хорошо! Соня не могла видеть эти скорбные, испуганные глаза, устремленные на нее. Чего она хочет? Чтобы Сонечка все ей рассказала? Не будет такого никогда!
Она позвонила Гуле и зазвала ее к себе. Та примчалась и уставилась блестящими серыми глазами в длинных темных ресницах на Сонечку.
Она ждала от подруги как всегда чего-нибудь интересного. А та вытащила из тумбочки черное платьице на бретельках и равнодушно, как бы с легким огорчением сказала:
— Вот, купила себе платье, оно мне так понравилось, а померила, и что-то не очень…
Гуле платье безумно понравилось — такое модное! Такое шикарное! И главное, Сонечка его купила себе сама!
Гуля с восторгом и завистью смотрела на платье (а ей Тамара дает совсем немного денег — на мороженое там, на кофе, шоколадку… И одежду они вместе покупают, Тамара для Гули выбирает!).
Соня заметила восторг подружки и предложила ей примерить. Гуля скинула халатик, напялила платьице. Оно действительно преобразило ее.
Из провинциальной девчонки Гуля превратилась в очаровательную девушку — платье выпрямило спинку, сделало гордой длинную шейку и оттенило золотистый цвет волос.
Сонечка с восхищением и болью смотрела на подружку: как же хороша стала Гуля, стоило ей надеть не такое уж и шикарное платьице.
А Соня, что ни надень, останется уродкой.
«Ладно, Максик, я тебе еще покажусь», — подумала она злорадно и стала вслух восхищаться Гулей.
А та вертелась перед зеркалом чуть ли не со слезами.
— Как мне хочется такое платье! Но тетя Тамара ни за что не купит, я знаю! Скажет — не по возрасту. Она всегда так говорит! И покупает уродские!
Сонечка подмигнула ей таинственно:
— Не волнуйся, я тебе его буду давать, когда ты захочешь. Думаешь, моя бы мама обрадовалась? Она бы свихнулась! Я от нее видишь где прячу?
— А деньги? — Гуля понимала, что своих денег у Сони нет.
Та снова напустила таинственный вид.
— Я вчера уходила зарабатывать, я же тебе сказала, что буду работать…
— Как? — поразилась Гуля. — Ты заработала деньги?
— Заработала. Только не очень-то красивым трудом, но мне наплевать, мне нужны свои деньги, чтобы я ни от кого не зависела! Я посуду мыла в ресторане!
— Ой, я тоже хочу, я посуду люблю мыть! Возьми меня с собой, Сонечка! Я тебе буду помогать! Я тоже хочу зарабатывать! — запричитала Гуля, умоляюще глядя на Сонечку, как будто та по меньшей мере директор ресторана. Ну что делать с этой дурашкой?..
— Понимаешь, у них как раз посудомойка не вышла, заболела, случайность… А так устроиться очень трудно, — сочиняла Соня.
— Послушай, — сказала Гуля, все так же умоляюще глядя на нее. — Я могу поговорить с дядей Валерой! У них в фирме всегда кто-нибудь нужен… — И вдруг закричала: — Я вспомнила! В общежитии, где Максик живет, нет уборщиц, и ребята готовы оплачивать! Им неохота самим убираться! Давай, а? Я с дядей Валерой поговорю!
…Это было бы просто замечательно!.. Но тут есть большое «но».
— Ты думаешь, твой дядя и Тамара согласятся, чтоб ты, их племянница, работала в фирме уборщицей? Секретарем — да. Но, может, у них в фирме секретари все есть? Вот меня можно устроить. И чтоб ты меня подменяла… Никто и не узнает. День — я, день — ты. Да, это можно, пожалуй…
Долго они судили-рядили, решив, что сегодня же Гуля посоветуется с дядькой и Тамарой, но с условием, чтобы те не проговорились Максику…
