Даниэла Стил - Безмолвная честь
— Ничего, Энн-сан, — извинилась Хироко, низко поклонившись прежде, чем сумела удержаться. — Простите, если потревожила вас.
— Не могу поверить, что нас поместили в одну комнату. — Энн стояла, уставясь на нее в упор и в гневе не замечая собственной грубости, не сознавая, что она не, имеет никакого права вымещать раздражение на Хироко. Энн могла быть очаровательной, когда считала нужным, но Хироко казалась ей недостойной вежливости. — Что ты делаешь в этом колледже? — спросила она, в раздражении садясь на кровать.
— Я приехала сюда из Японии потому, что так хотел мой отец, — просто ответила Хироко, до сих пор не понимая причин злости Энн.
— И я тоже. Вряд ли отец представлял себе, в каком обществе мне придется учиться, — выпалила Энн. Она была бы так уж зла, но избалованна и унаследовала все предрассудки своего класса по отношению к выходцам с Востока. В ее представлении «япошки», неизмеримо ничтожнее самой Энн, годились только на то, чтобы быть слугами.
Для Хироко все это было в новинку, и она ничего не понимала. Остальные студентки приняли ее так же холодно, никто не выражал желания поближе познакомиться с ней.
Даже Шерон, которая вначале держалась довольно приветливо, не пожелала предложить ей сесть рядом в столовой, хотя им предстояло учиться в одной группе. В отличие от Энн, Шерон была вежлива с Хироко в их комнате, но за ее дверью вела себя так, словно незнакома с соседкой. Энн оказалась откровеннее в своих чувствах и никогда не разговаривала с Хироко. Почему-то ее ледяное обращение ранило Хироко меньше, чем лицемерие Шерон и внезапное проявление грубости на виду у студенток.
— Ничего не понимаю, — печально жаловалась Хироко тете Рэйко, приехав в Пало-Альто на уик-энд. Происходящее казалось ей загадкой. Все вокруг сторонились ее, Энн и ее подруги были нескрываемо-грубыми и смотрели сквозь Хироко, словно не видели ее. — Почему они сердятся на меня, Рэйко-сан? Что я им сделала?
Слезы выступили у Хироко на глазах: она не представляла, как быть. Рэйко огорченно вздохнула. Она знала, что Хироко так или иначе придется столкнуться с подобными трудностями и вынести их в громадном и более демократичном Стэнфорде было бы легче. Колледж святого Эндрю представлял собой маленький замкнутый мирок — впрочем, Рэйко знала, что там Хироко получит блестящее образование. И все-таки она задумалась, стоит ли написать Масао и попросить разрешения перевести Хироко в Стэнфорд или даже Калифорнийский университет в Беркли.
— Все дело в предубеждении, — горестно объяснила Рэйко. — Ты тут ни при чем. В Калифорнии японцев недолюбливают, и преодолеть такое отношение нелегко. Держись поближе к своим, — посоветовала Рэйко, ненавидя себя за такие слова и за то, что ей пришлось объясняться. Но бедняжка Хироко была сама не своя, ее совершенно ошеломило отношение студенток и соседок по комнате. — В конце концов они перестанут сердиться. А если тебе повезет и они узнают, кто ты такая, они оставят свои предубеждения.
Не может быть, чтобы все студентки были одинаковы. — Взглянув на Хироко, Рэйко обняла ее. Хироко выглядела как растерянный, обиженный ребенок и в эту минуту напомнила своей тете о Тами.
— Но почему они так ненавидят меня, Рэйко-сан? Только потому что я японка?
Несмотря на искреннее недоверие в голосе Хироко, Рэйко кивнула:
— Причиной тому — снобизм, расизм, предрассудки. Похоже, эта мисс Спенсер считает себя слишком важной персоной, чтобы делить с тобой комнату, да и остальные думают так же, только не признаются открыто. Разве в колледже больше нет студенток-иностранок? — Хироко повезло бы, окажись в колледже еще одна японка, но надеяться на это не стоило.
— Да — англичанка и француженка, но я с ними не знакома. Они тоже поступили в этом году. — Хироко поняла, что ей предстоит провести долгий год в обществе Энн Спенсер.
— Почему ты никому ничего не скажешь? Возможно, следует обратиться к преподавателям…
— Я боюсь еще сильнее рассердить их. Возможно, это моя… — Она долго подыскивала верное слово и наконец нашла наиболее подходящее:
— Возможно, я ответственна за то, что им не нравлюсь.
Хироко имела в виду свою вину, но Рэйко поняла ее и считала такое предположение маловероятным. В школе во Фресно ей пришлось пройти через такие же испытания, а с тех времен переменилось немногое. В обществе японцев они чувствовали себя в безопасности, но, оказавшись в чужом окружении, постоянно подвергались оскорблениям и унижениям. Странно, что, несмотря на все изменения в мире и уровень развития цивилизации, до сих пор в Калифорнии существовал закон, запрещающий японцам сочетаться браком с представителями белой расы. Однако было слишком сложно объяснить все это восемнадцатилетней девушке из Киото.
— Что же, пусть пеняют на себя, Хироко. Когда-нибудь у тебя появятся друзья. Наберись терпения и постарайся держаться подальше от тех, кто тебя невзлюбил.
— Так же Рэйко наставляла Салли и Кена. Они учились в школах, которые посещали и белые, и японцы, и то и дело сталкивались с предубежденностью со стороны ровесников, родителей друзей или же учителей. Рэйко всегда больно ранили такие случаи. В некотором смысле ей бывало проще, когда у детей появлялись друзья-японцы, особенно теперь, когда они подросли и находились на пороге первой влюбленности. Рэйко еще не знала, что мальчик с другого конца улицы, в которого влюблена Садди, — наполовину ирландец, . наполовину поляк.
— Ты можешь приезжать домой на каждый уик-энд, если захочешь, — сказала она Хироко. Девушке предстояло усвоить печальный урок, и Рэйко настаивала, что она должна встретить его «гэмбаре» — смело и решительно. Хироко пообещала не сдаваться, какое бы недовольство ни проявляли девушки из колледжа. Но несмотря на решимость Хироко, Рэйко встревожил ее рассказ — о нем она поспешила в тот же день сообщить Таку.
— С таким же отношением она может столкнуться и в Стэнфорде, — откровенно признал он, когда Рэйко настаивала, что Так должен написать Масао и добиться перевода Хироко в другое учебное заведение. — Эта проблема характерна не только для колледжа святого Эндрю, Рэй. В конце концов, мы находимся в Калифорнии.
— Значит, нам остается только смириться? — вскипела Рэйко.
— Тут уж ничего не поделаешь. Они не хотят, чтобы мы смешивались с ними. Они убеждены, что мы не такие люди, как они. Различия наших культур, множество мелких обычаев — все то, что чтили наши родители и деды, пугает их. Потому они и считают нас другими. — Так уже давно смирился с этим, но испытывал жалость к Хироко. Такую впечатлительную девушку случившееся могло потрясти до Глубины души. Но Такео, как и Рэйко, знал, что они ничем не смогут помочь. — Надеюсь, в колледже она не носит кимоно? — спросил Так. Ведь даже в западной одежде она слишком отличалась от остальных, оставаясь японкой.
