Люблю тебя - Инна Инфинити
— Так что там в смс? — тороплю Никиту с рассказом. Пускай побыстрее выкладывает и уходит.
Он, не торопясь, насыпает в кружку чайную ложку листьев, потом подходит к крану, открывает горячую воду и наливает в кружку.
— Ты что, серьезно, будешь пить чай, заваренный водой из-под крана!? — ужасаюсь.
— Ну да. Ты же сказала, что для меня нет кипятка.
— Я пошутила! Налей из чайника.
— Да не надо. Мне и так нормально.
И в подтверждение своих слов долларовый миллионер из списка Форбс делает глоток из кружки. Я аж теряю дар речи. Перевожу взгляд на упаковку его чая. Какой-то элитный, как и полагается миллионеру. Не то что мой «Гринфилд» в пакетиках.
— Ник, я правда пошутила. Залей чай кипятком.
— Зачем? Он и так заварился.
Садится на стул и с довольным видом делает новый глоток из кружки.
— Долларовые миллионеры не пьют воду из-под крана.
— Почему ты так думаешь? Еще как пьём, — и опять глоток из кружки.
Нет, ну он точно троллит меня. Беру из вазочки конфету и кидаю в Никиту. Она попадает ему в плечо и падает. Никита поднимает с пола конфету и смотрит обертку.
— О, молочный шоколад с нугой. Люблю такое. — Разворачивает фантик и отправляет конфету в рот. — Вкусная, — хвалит и запивает чаем.
— В этой шоколадной конфете нет ни грамма шоколада, потому что она из самого дешевого супермаркета у дома. А еще она только что побывала на полу. Долларовые миллионеры такое не едят.
Пожимает плечами.
— Я ем.
— Ты точно долларовый миллионер? — недоверчиво прищуриваюсь.
— Не знаю. Журналистам из Форбса виднее, сколько у меня денег. Можно мне еще одну конфету?
Я бы придушила его за этот троллинг. Но почему-то начинаю громко смеяться. Самый высокооплачиваемый футболист нашей страны, победитель Лиги Чемпионов, главный нападающий сборной России сидит на моей кухне на отшибе Москвы, пьет чай с водой из-под крана и ест дешевые конфеты. Да это просто анекдот.
— Можно, — разрешаю, смеясь.
Никита тянется к вазочке и берет новую конфету. Я медленно расслабляюсь. Опускаюсь спиной на спинку стула, вытягиваю под столом ноги и тоже делаю глоток из кружки.
— Так что там с смс?
— Это точно был не фан-клуб, — Никита тоже становится серьезным. — Угрозы стали поступать, начиная с 22 октября. Давай попробуем вместе вспомнить, что было в тот день или накануне.
Глава 17. До никогда
Лиля
— Не знаю. Я не помню, что было в тот день.
Я не обращала внимания на точную дату, когда поступила первая угроза. Я вообще не отличала оскорбления от угроз. Для меня это было одно и то же.
— Надо вспомнить, Лиль. Это может быть важно.
Задумываюсь. Конец октября. Мы с Никитой уже встречались, я ходила на его матчи. Иногда мелькала по телевизору на трибунах. Тетя Женя вовсю меня ненавидела и ревновала к тому, что мне Никита разрешает приходить на его игры, а ей нет. Что еще было в конце октября? Мы стали выкладывать совместные фотографии в соцсети. Про наши отношения знали все друзья и папарацци.
— Наверное, в конце октября мы заявили широкой общественности о том, что мы вместе, — выдвигаю предположение. — Помнишь, ты давал интервью какому-то спортивному СМИ, тебя спросили про личную жизнь, а ты ответил, что у тебя есть девушка, и ее зовут Лилия?
Никита возводит глаза к потолку.
— Да… Помню, — отвечает не очень уверенно. — А что это было за газета?
— Не помню название, ты много кому давал тогда интервью.
— Думаешь, нападение на тебя было связано с тем, что мы официально объявили себя парой?
— Я не знаю, с чем было связано нападение на меня, Ник, — горько ухмыляюсь. — Очевидно, с тобой.
Никита моментально грустнеет.
— Да, со мной, — соглашается с горечью в голосе. — И я ума не приложу, кому и зачем это понадобилось.
Последнее произносит как риторическую мысль вслух.
— Я тем более ума не приложу. Было бы логично, если бы это был твой фан-клуб. Они больные на голову, они одержимы тобой, а я мешаю им добиваться твоего внимания. Есть масса примеров, когда фанаты калечили людей. Не зря же знаменитости мирового уровня и их семьи ходят с охраной. Джона Леннона застрелил фанат. Но если это был не твой фан-клуб, то я не знаю, кто.
Никита устало трет лицо.
— Прости, что тогда не отнёсся к угрозам серьезно. Если бы я сразу приставил к тебе охрану, то ничего бы не случилось.
Свиридов произносит это голосом, пробирающим до костей. Я съеживаюсь, обхватываю себя за плечи.
— Я бы не согласилась ходить с охраной.
— Надо было писать заявление в полицию.
— Полицию легко купить, как мы убедились.
Никита качает головой.
— Я должен был предпринять меры, чтобы обезопасить тебя. Никогда себе не прощу.
Он опускается затылком на стену позади головы и прикрывает веки. Никита выглядит очень уставшим. Когда он последний раз нормально спал? Под глазами темные круги, на лице отросшая щетина. Я подтягиваю на стул ноги и опускаюсь подбородком на колени. Продолжаю рассматривать Никиту.
Может, надо было рассказать ему обо всем шесть лет назад? Вдруг не получилось бы замять дело, и всех виновных бы нашли? А я не захотела его жалости. И еще не хотела, чтобы приезжал сидеть возле моей кровати в больнице, а потом снова уезжал. А он ведь уехал бы. Все равно бы уехал.
И осознание этого отдаёт болью в груди.
— Можешь пересказать все, о чем говорили в твоем присутствии исполнители? — неожиданно просит. — Ты помнишь их разговор?
— Помню, — киваю. — Они подошли ко мне в сквере, и один сразу сказал:
