Круговорот любви, мучительная петля жизни - Туся Попова
— Его ищут?
— Разумеется! Давайте договоримся, что Вы не будите сдаваться ради своей дочери и сейчас спокойно без глупостей будите отдыхать, лечиться и восстанавливать свои силы и здоровье, чтобы как можно быстрее поправиться и начать бороться за свою дочь?!
Пелагея в изнеможении закрыла свои глаза, и так потекли долгие, мучительные, монотонные дни больничного лечения…
Через три недели Пелагею выписали. О дочери всё ещё не было никаких известий. Через неделю после больницы ей сняли гипс, который был на обеих руках и ногах. За всё это время Пелагея ни разу не видела, ни Леонида, ни Георгия… Рядом с ней были только Валентина Петровна и Марина…
Сидя однажды возле камина на пушистом коврике своей гостиной в очередной раз, Пелагея с грустью смотрела на огонь, горящий в камине, и размышляла о произошедшим с ней. Везде был приглушён свет, играла тихо музыка, создавая ещё большее гнетущее настроение, но спасало от одиночества, придавая чувство того, что кто-то родной всё-таки был рядом…
— Можно с тобой поговорить? — услышала она бархатный голос Леонида, в оправдании своих чувств, который не слышала уже больше месяца и думала, до сей минуты, что не хочет его видеть.
Но услышав его, растаяла, размякла, понимая, что нуждается в мужской поддержке, несмотря на то, что сделал с ней её «бывший». Ей нужно было другое мужское плечо, которое поддержит её, не будет говорить, и спрашивать ничего лишнего…
— Да, присаживайтесь… Я давно ждала Вас, Леонид Львович, — ответила Пелагея, не оглядываясь на него, стесняясь на него посмотреть, чувствуя себя грязной из-за изнасилования, хоть это и сделал её бывший муж.
Прошло минут пять, прежде чем мужчина смог заговорить так и не решившись изначально подойти к девушке из-за её травмы, принесённой другим мужчиной:
— Прости меня! Это я во всём виноват! Не надо было мне соваться в этот осиный рой! Из-за меня ты серьёзно пострадала!
— То, что пострадала я — это я переживу! Я не переживу, если этот урод искалечит дочь!.. Я хочу, чтобы вы его засадили, нашли и засунули туда, где с ним сделают то, что он сделал со мной! Ты мне это обещаешь? — спросила девушка, переходя к мужчине на «ты» и оглянувшись к нему, всё ещё стоящему в сторонке, заглядывая с надеждой в глаза.
— Я это сделаю! Обещаю, малыш! — ответил Леонид с нежностью, смотря, как девушка неуклюже поднимается с пола и встаёт лицом к лицу с ним.
— Не оставляй меня одну, пожалуйста! — попросила она. — Побудь со мной хотя бы эту ночь, иначе я сойду с ума! — откровенно призналась Пелагея. — И то, что ты мужчина, меня не пугает в данной ситуации! Ты мне сейчас очень нужен!
— Хорошо, я останусь… Ложись пока на диван, отдохни, а я пока приготовлю тебе что-нибудь на ужин, — произнёс Леонид, чувствуя, что ещё немного, и не сможет сдержать себя, обнимет её, и будет держать всегда рядом; не позволит больше никому её обижать, хотя при том понимал, что девушке и без него сейчас тошно, что, наверняка, стала ненавидеть всех мужиков после того, что произошло с ней из-за её бывшего.
Но Пелагея проследовала следом за ним на кухню, боясь, что мужчина сбежит от неё.
— Можно тебе помочь? — спросила она.
— Ты вообще что-нибудь ела за то время после того, как тебя выписали из больницы? — озабоченно спросил Леонид, заглядывая на плиту (которая была совершенно чистой) и в холодильник (в котором почти ничего не было, за исключением соков и фруктов, а также овощей).
— Пила сок, ела фрукты, бутерброды, на большее меня не хватало, — честно призналась Пелагея.
— Значит, сейчас делаем овощной салат, а на десерт фрукты. Завтра утром будешь пить бульон.
— Ты мне сам его приготовишь? — с лёгкой улыбкой спросила Пелагея, устраиваясь за барной стойкой. — Для мясного бульона нужно мясо, которого у меня нет в данный момент.
— Постараюсь приготовить.
Леонид полез в холодильник, в очередной раз размышляя: «Как же можно было её такую хрупкую изнасиловать, избить до смерти и лишить единственной радости в жизни — ребёнка?» В скором времени лёгкий ужин был готов, и они вдвоём устроились за барной стойкой в полном молчании поглощать его. Покончив с ужином, Пелагея произнесла:
— Налей мне, пожалуйста, бокал вина. Я хочу, чтобы оно помогло мне быстрее заснуть и ни о чём не думать.
— А тебе можно?
— Можно, лекарства я больше не принимаю.
— Иди, ложись в кровать, принесу туда тебе чай и вино.
— Я не пойду в спальню, я лучше в гостиной, — печально произнесла Пелагея и, выйдя из кухни, села на диван, укрыла ноги пледом, смотря на весёлые язычки пламени в камине.
В таком положении её нашёл Леонид, увидев её стеклянное лицо, по которому струятся слёзы.
— Держи сначала чай, — произнёс он.
Девушка взяла чашку с чаем, отхлебнула глоток горячей ароматной жидкости и произнесла:
— Вкусно… — и при этом, даже не попыталась смахнуть с лица слёзы, причём лицо оставалось абсолютно спокойным.
— Что-то хочешь спросить? — задал вопрос Леонид в замешательстве от происходящего, видя взгляд девушки, который блуждал от него к камину и обратно.
— Да… Кто меня нашёл? — слегка смущенно спросила Пелагея.
— Я, — ответил мужчина. — Помнишь, я обещал вернуться через час?.. — увидев утвердительный кивок девушки, Леонид начала ей рассказывать то, как он нашёл её.
* * *
Вернувшись в дом Пелагеи, он обнаружил, что входная дверь открыта, хотя прекрасно помнил, что закрывал сам её ключом снаружи, находясь на улице. Вошёл он в дом уже с дурными предчувствиями. В гостиной Леонид обнаружил первые следы беспорядка, разгрома и крови… В холле второго этажа крови было ещё больше, валялась разорванная одежда, которая была одета на Пелагее, вплоть до нижнего белья и всё, абсолютно всё в крови. Тревога всё больше нарастала, мысли путались, становясь каждая дурнее другой. Открыв дверь спальни, мужчина застыл, увидев Пелагею посреди комнаты в луже крови, совершенно голую и в неестественной позе. «Он её убил! — пронеслось у него в голове. — «Я не уберёг её! Не спас от этого монстра!» После чего он дрожащими руками достал телефон и набрал номер сначала скорой помощи, чтобы те осмотрели её и констатировали смерть, затем вызвал полицию. Не смея больше смотреть на девушку, при виде которой у него просто разрывалось сердце, было тяжело дышать и хотелось, как ребёнку, разрыдаться от боли. И пока дожидался приезда всех вызванных спец служб он
