Право на развод. Порочная сделка - Анна Бигси
Но нельзя показывать свое безразличие, я должен быть заинтересован женщиной, тогда у нее появится необходимость дольше удерживать мое внимание.
— Как быстро время летит, — бросает он снисходительно и отпивает из своего бокала. — Вроде сами недавно школу заканчивали...
— Почти двадцать лет прошло.
— Страшная цифра для женщины. — Люба так ненатурально флиртует. Ей не идет. Не вяжется с образом. Если уж решила быть охотницей, так охоться. Хотя, может, лично меня не цепляет.
— Да брось, по тебе не скажешь, — щедро отвешиваю комплименты, чтобы притупить длительность. — Цветешь и пахнешь.
— Льстишь, а приятно.
— Честное слово.
Перегнул? Косяк. Надо быть осторожнее. Но сложно сосредоточиться на своей миссии, когда дома в кровати ждет желанная женщина. Блядь. Опять накрывает. Пора тормозить. Залпом осушаю бокал и делаю знак официанту, чтобы повторил.
— Ты замужем, дети? — меняю тему на более нейтральную, но в то же время мне необходимую.
— Нет уж, уволь, — хмыкает она и довольно осушает свой бокал. — У меня профдеформация, никаких мужей и тем более детей.
— Жестко, — усмехаюсь и слегка прищуриваюсь. Кажется, я нащупал верную тропинку. Люба мне все расскажет.
— Зато честно, — пожимает она плечами, достает тонкую сигарету и прикуривает.
Кто придумал, что курящая женщина — это сексуально?
— Такая красивая и одна... — замечаю между делом и вижу, как вспыхивают ее глаза. — Да ну, бред.
— Может, не встретила того самого?
— Может, просто еще не поняла, что он тот самый? — корректирую я очень толстым намеком на продолжение нашего вечера где-то в более интимной обстановке.
— Время покажет...
Ведется, а я лишь ухмыляюсь. Дура ты, а не охотница. А еще голодная. Приласкать и все расскажешь мне, да? Давай проверим?
— Как на профессиональном поприще? — слегка меняю русло в нужную мне сторону. — Дела идут в гору?
— Да, открыла свою фирму. Теперь сама на себя работаю.
Любовь сразу подбирается и выпрямляет спину. Ну леди-босс прямо. Подливаю ей вермут. Давай уже, доходи до нужной кондиции.
— Молодец, давно пора, — чокаемся с ней и отпиваем по глотку. — Ты была самой толковой на курсе.
Еще немного лести не помешает. Ее щеки уже розовеют, а глаза начинают лихорадочно блестеть. Доброе слово и кошке приятно, а одинокой женщине тем более.
— Ой, хватит, — жеманно отмахивается Любовь и прячет глаза в бокале мартини.
— Я серьезно, — продолжаю разводить, притупляя ее бдительность. — Пацаны за глаза тебя акулой называли, а я очень хотел подкатить, но боялся.
Вру напропалую. Хотя кто теперь уже вспомнит?
— Ну и напрасно, — лукаво улыбается она.
— Да?
— Ты был женат, — вспоминает она так некстати.
Надо же. С памятью у нее все в порядке. Ну давай, Люба, раскрутим тему нравственности. Тебе же это близко.
— Когда это кому мешало? — ухмыляюсь я, старательно натягивая маску обыкновенного мудака. Должно получиться. Ведь именно с такими она обычно общается.
— Ой, все вы, мужики, одинаковы, — отмахивается Любовь и снова достает сигарету.
— Полигамны это называется.
Помогаю прикурить. Едва заметно кивает и выпускает вверх струйку сизого дыма.
— Ага, именно.
Еще ближе. Так близко, что я невольно начинаю ерзать от нетерпения.
— Много изменщиков приходит разводиться?
— Хватает.
Люба допивает мартини, аккуратно подцепляет оливку и кладет в рот. Невольно вспоминаю, как совсем недавно кормил оливками Елену, ее нежные губы на своих пальцах, и в штанах становится тесно. Да что ж такое. Надо было сбросить напряжение, прежде чем ехать на встречу с бабой, которая явно хочет трахаться.
— И женщины приходят? — все же продолжаю скользкую тему, медленно, но верно подбираясь к главному.
— Бывает. — Люба осторожничает и явно нервничает. Надо срочно разрядить атмосферу чем-то. Пока она не загналась и не соскочила.
— И на чью ты сторону встаешь? — беру ее ладонь в свою и глажу большим пальцем. — Женская солидарность или профессиональная этика?
Любовь призывно облизывает губы и смотрит мне в глаза.
— Деньги, — томно выдыхает она.
— Ну ты даешь, — хрипло смеюсь, но руку ее не выпускаю. Азарт вскипает в крови. Я почти у цели. Главное, не спугнуть. Еще совсем чуть-чуть.
— Хочешь жить — умей вертеться.
— А если женщина приходит, но денег у нее не так много? — нервно сглатываю, подношу ее руку и касаюсь губами. Приторный запах духов бьет в нос, но я стискиваю зубы и заглядываю в глаза.
— Значит, они есть у ее мужа...
В десятку. Так и ты и развела Елену, правда?
— И, что это работает? — отстраняюсь и наполняю наши бокалы.
— Почему нет? — хмыкает Люба. — Вот недавно пришла ко мне одна... — замираю на мгновение с бутылкой в руке. — Клуша клушей, муж изменщик, хочу развод и сына забрать.
Невольно напрягаюсь, угадывая в этом рассказе историю Елены. Неужели мне так везет? Удача явно на моей стороне.
— Дело плевое. — Любка захмелев становится откровеннее. — Иду к ее супругу с мировой, а там такой тип, — закатывает она глаза. — Так и так, предлагает защищать его интересы и получить полугодичный мой заработок. Ну какой тут выбор? — разводит руки в стороны. — Он в принципе не стоит.
Сука какая. Мои демоны скалятся. Сильнее стискиваю бокал, но внешне продолжаю улыбаться.
— Согласен. А женщина как же?
Замираю в пространстве.
— А я дала ей мировое соглашение, которое устраивало ее мужа, но не могло устроить ее. Она сама отказалась от моих услуг.
Тварь. Гадкая и мерзкая. Ну ничего. Тебе я тоже статистику подпорчу, как и репутацию.
— Ловко ты ее облапошила, — натягиваю дежурную улыбку. Лишь бы не сорваться.
— Да там такая... — Любовь закатывает глаза. — Никакая короче. Правильно, что он ей изменял.
Не могу все это слушать. Хочется запечатать этот грязный рот или помыть с мылом, чтобы не смела говорить о Елене таким тоном и в таком ключе. Но я не могу так открыто реагировать. Пока я инкогнито, у меня преимущество.
— А муж-то ее чего хочет? — между делом интересуюсь. — Выиграешь дело?
—
