Бессердечный (ЛП) - Херд Мишель

Я начинаю убирать всё, что может навредить Даниэле, и засовываю это как можно выше. Я слежу за тем, чтобы все дверцы и ящики были снабжены предохранительными защёлками, чтобы Дэнни не смогла открыть их без помощи взрослых. Мне нужна отвёртка. Когда я не могу её найти, то беру один из его дорогих ножей для масла и начинаю устанавливать защитную дверь у подножия лестницы. Я не знаю, что там наверху, и мне всё равно.

Несколько часов спустя я заканчиваю следить за тем, чтобы Дэнни не пострадала, живя в этом доме. Когда я иду проверить её и Джейми, то нахожу их обеих спящими на двуспальной кровати в комнате Джейми.

Впервые в жизни у Джейми будет своя комната. Впервые в жизни у Дэнни будет своя комната. Я должна сделать это для них.

Я иду в комнату Дэнни и начинаю распаковывать всю её одежду. Картер сошел с ума и купил нашему ребёнку практически все предметы одежды, которые продаются. Я смотрю на все эти мягкие игрушки и просто качаю головой. Я понимаю, что он пытается наверстать упущенное за три года, но он не может продолжать в том же духе. Я хочу, чтобы Дэнни ценила всё в жизни, а она не научится этому, если он будет продолжать давать ей всё, чего хочет её маленькое сердечко.

Когда я заканчиваю с комнатой Дэнни, то иду проверить, какая ситуация с едой в этом доме. Я открываю холодильник и зажимаю переносицу, когда вижу шесть упаковок пива, две бутылки воды и наполовину полную бутылку вина.

— Отлично, нашим первым ужином будет алкоголь.

Открывается входная дверь, и входит Картер. Он кладёт пакет на барную стойку, прежде чем посмотреть на меня.

— Ты уже успокоилась?

Я мило улыбаюсь ему.

— Добро пожаловать домой, дорогой. Могу я предложить тебе пива? — когда он хмуро смотрит на меня, я продолжаю: — Или подожди, — я открываю холодильник и машу рукой над содержимым внутри. — Ты бы предпочёл немного вина?

Он толкает пакет в мою сторону.

— У меня есть еда. Прекрати скулить.

Я заглядываю в пакет и вижу, что там рыба и рис. Я сейчас заплачу. Нет, сначала я сойду с ума, потом убью его, а потом сяду в тюрьму. Тогда я буду плакать, потому что сижу в тюрьме за убийство придурка.

Я провожу обеими руками по лицу и успокаиваюсь, напоминая себе, что для Картера всё это в новинку.

— У Даниэлы аллергия на рыбу. Нам нужно сесть и обсудить всё, что ей нравится и не нравится, — я хватаю свою сумку и направляюсь к двери.

— Куда ты?

— В магазин, чтобы я могла купить несколько вещей, которые нам понадобятся.

Я закрываю за собой дверь и иду к лифту. Двери открываются, и когда я вхожу и оборачиваюсь, как раз вовремя, чтобы увидеть Картера, идущего ко мне. Я нажимаю на кнопку, чтобы двери не закрывались, пока он не окажется внутри.

Мы опускаемся всего на два этажа, прежде чем он нажимает кнопку, останавливающую лифт.

— Мне очень жаль, — он удивляет меня своими извинениями. — Я новичок в этом.

Я прерывисто выдыхаю и киваю.

— Я знаю. Это процесс обучения для нас обоих.

— Давай вместе сходим в магазин. Мне нужно посмотреть, какую еду ты покупаешь, чтобы я мог быть уверен, что она всегда будет в шкафах и холодильнике.

— В том-то и дело, Картер. Ты должен успокоиться со всеми этими тратами. Ты не можешь купить годовой запас вещей для трёхлетнего ребёнка. Она ещё очень маленькая. Ей не нужна сотня платьев. Она выберет три и будет носить их до тех пор, пока они не порвутся. Ты зря тратишь деньги.

Он потирает подбородок, и по всему лифту разносится грубый звук от трения его пальцев о дневную щетину.

— Хорошо.

— Я знаю, что это ново для тебя, но и для нас это тоже ново. Я выросла не в окружении денег. Мы с Джейми всю жизнь жили в одной комнате. Джейми донашивала мои вещи. Я носила поношенную одежду, пожертвованную церковью.

Когда он хочет что-то сказать, я быстро продолжаю:

— Я говорю тебе это не потому, что хочу, чтобы меня пожалели. Это было моей жизнью. У меня были хорошие и плохие дни, как и у тебя. Я говорю тебе это только для того, чтобы ты знал, насколько разные у нас жизни. Я начинаю паниковать, когда ты швыряешься деньгами, как будто это пустяки. Я научилась экономить, пользоваться купонами, бережно обращаться с деньгами. Тебе нужно встретиться со мной где-то в середине.

— Я не знал, — шепчет он.

— Ты никогда не спрашивал.

Он кивает.

— Я могу сказать тебе о том же, Делла. Я никогда не жил с женщиной. Был только я и мой отец. Я могу совершать ошибки. Я не знаю ничего, когда речь заходит о жизни с женщиной.

Я пожимаю плечами и улыбаюсь.

— Мне было десять, когда умер мой отец. Джейми его почти не помнит. Мы в значительной степени в одной лодке. Мы оба будем совершать ошибки. Нам всем просто нужно научиться ладить друг с другом.

— Мы можем начать всё сначала?

— Да, пойдём, возьмём нашей дочери чего-нибудь поесть.

Глава 26

КАРТЕР

Шоппинг с Деллой — это безумие нового уровня. Каждую конфету, которую я брал, она просто клала обратно. Она даже разговаривала со мной строгим материнским голосом. И это серьёзно выглядело пугающе.

Когда мы возвращаемся домой, Джейми ждёт нас с банкой в руках. Посередине написаны слова «клянусь банкой».

— Привет, ребята, — она протягивает мне банку. — Ты должен кидать в эту банку по тридцать долларов за каждое матерное слово и пять долларов за просто плохое.

— Ты, бл*ть, издеваешься надо мной, — говорю я, не веря в это дерьмо.

— Это будет стоить ровно сорок пять. Клади ещё десять.

Делла начинает смеяться, но Джейми пронзает её своим свирепым взглядом, который заставляет её быстро замолчать.

— Позволь мне хоть поставить пакеты на стол, — пока я плачу штраф, Делла распаковывает сумки.

Даниэла выбегает из своей комнаты с криком:

— Я сходила в большой туалет.

— Чёрт возьми, я забыл о её туалете.

— Это будет стоить пять долларов, — заявляет Джейми, заклеивая банку скотчем.

Я пытаюсь открыть шкаф, но его заклинило.

— Что за чёрт?

— Это ещё пять долларов, и сначала ты должен снять заглушку.

Я смотрю на Джейми и снова достаю свой бумажник. И кладу сразу сотню в банку.

— Это за весь оставшийся день. А теперь покажи мне, как снять эту штуку.

Джейми быстро снимает её и отдаёт мне.

— Теперь повесь обратно.

— Зачем?

— Чтобы Дэнни не открыла дверцу и не пострадала.

— Ох…

Только после четвёртой попытки у меня всё получается. Когда я оборачиваюсь, Делла уже занята приготовлением макарон с сыром.

— Это моё любимое, — говорит Дэнни, при этом пытаясь забраться на один из стульев.

Я подхожу ближе, встаю позади неё и беру её на руки. Помогая ей балансировать на табурете, я продолжаю стоять позади неё, чтобы она не упала назад. Она прислоняется ко мне спиной и смотрит на меня с широкой улыбкой.

— Люблю тебя, папочка.

От её слов у меня перехватывает дыхание.

Я знал, что отец любил меня, но он был не из тех, кто говорил об этом. Я не могу вспомнить, слышал ли я когда-нибудь эти слова от него за всю свою жизнь. По крайней мере, мне он такого не говорил.

Я целую Даниэлу в макушку, прежде чем передать её Джейми. Я ухожу, прежде чем все присутствующие смогут увидеть, что её слова делают со мной. Я как раз собираюсь подняться по лестнице, когда спотыкаюсь обо что-то и ударяюсь головой о стену.

— Твою мать!

Делла прибегает первой.

— Что случилось?

Я смотрю вниз на странное приспособление, которое преграждает мне путь наверх по лестнице.

— Что это? Ты превратила это место в зону смерти?

— Это ограждение, чтобы Даниэла не поднялась по лестнице. — Она смотрит на меня, затем подходит ближе ко мне. — Ты ушибся.

В её голосе слышится беспокойство, когда она протягивает руку и прижимает свои холодные пальцы к моему лбу.

— Мамочка, ты должна вылечить папу, — заявляет Даниэла, её маленькое личико напряжено от беспокойства.

— Пойдём, — произносит Делла, беря меня за руку, и тянет в ванную. Она смачивает водой полотенце и нежно прижимает его к моему лбу.