Крепкий орешек - Ольга Дашкова
Ой, сомневалась Зоя Ильинична, что с таким вот Геннадием их Варваре привалит счастье. Не про нее этот мужик, точно не про нее.
Аккуратно укутав кастрюлю в полотенце и поставив в корзину, женщины вышли на улицу. Погода стояла прекрасная, светило яркое солнце, день был жарким. Дойдя до ворот усадьбы Терехова, зашли в открытую калитку, но как только подошли к крыльцу дома, дверь отворилась, и оттуда медленно вышла женщина с растрепанными темными волосами, прикрывающаяся лишь клетчатым пледом.
Женщины разглядывали друг друга слишком долго, Аделина щурилась от яркого солнца, Варвара стояла, просто открыв рот, а баба Зоя внимательно изучала странную незнакомку. Галич было очень неловко перед двумя женщинами, да еще в таком виде, голова раскалывалась от боли, во рту было сухо. Совсем недавно она снова проснулась, не обнаружив никого в доме, сразу вышла на улицу.
– Простите, вы не подскажете, который сейчас час? – Аделина первая решила завести разговор, убирая волосы с лица, облизывая пересохшие губы.
– Так дай бог уже три пополудни, да, Варвара?
– Да, да, почти три часа.
– А который сейчас день?
– Десятое июня, – женщины переглянулись.
– А где я нахожусь?
– Косогоры.
– Ко-со-го-ры? – Аделина переспросила по слогам. – Это в России?
– В ней, матушке, в ней, родимой.
– Баб Зоя, так она иностранка, с акцентом говорит, точно иностранка. Может быть, ее похитили террористы и сейчас удерживают здесь? Вид больно замученный у нее.
Варвара обладала очень бурной и неуемной фантазий, с ее воображением ей бы писать фантастические романы, но именно благодаря Варваре в деревне рождались слухи и сплетни, а без них, как говорится, жить было бы скучно.
– Да не говори ерунды. Милая, а ты сама откуда? – баба Зоя начала задавать вопросы незнакомке, но Варвара не унималась.
– Да, тогда бы ее держали в подвале, но и это необязательно. Могли просто накачать наркотиками. Ты смотри, какая она чумная, а может, опоили чем? Гражданочка, вы меня видите, с вами все хорошо? Ду ю спик инглиш? Вам нужна помощь?
– Варвара, не мели чушь, какие террористы, какие наркотики? Ты новостей меньше смотри и не пугай, на ней и так вон лица нет.
Аделина и так мало что понимала с похмелья, а еще разговоры о террористах, наркотиках и цепях на больную, раскалывающуюся, как спелый арбуз, голову. Она уже хотела рассказать, как все было, что ее вроде бы не похитили, но женщины как по команде посмотрели вперед, их глаза округлились, та, которую звали Варварой, закричала и бросилась к воротам.
– Варвара, куда ты?
– За участковым!
Ада обернулась, им навстречу по лужайке шел высокий человек, весь измазанный чем-то черным, с голым торсом и топором в руках. Зрелище и так не для слабонервных, а на больную голову, с подорванной психикой и разговорами о террористах – подкосило Галич окончательно.
– Ох, милая, что с тобой? Эй, эй, очнись!
Первый раз в жизни Аделина упала в обморок.
Глава 18
– Тебя как зовут-то, дочка?
– Ада.
– Какое интересное имя. Адочка, значит. Помнится мне, была у нас в деревне одна Ада, давно это было, я совсем молодая тогда еще была.
– Да вы и сейчас, Зоя Ильинична, хоть куда.
– Ой, ну льстец вы, Геннадий, чисто мед льете на нашу женскую ранимую душу. И наверняка не одно разбили дамское сердце.
– Да что вы, боже упаси! Зачем их разбивать, женщину любить надо, баловать, на руках носить, да, Канарейкина ?
Орехов игриво подмигнул, в нем сейчас было столько задора и энергии, что мужчина был готов голыми руками сосну срубить или дикого зверя поймать. Нравилось Орехову в деревне, хорошо так, просторно, кричать хочется и горы свернуть. Да и народ здесь хороший, душевный, человечный, взять хоть бы эту милую старушку в модном спортивном костюме и в брендовых кроссовках. Видно, что Терехов любит свою родственницу, подарки дорогие делает.
Зоя Ильинична все показала, объяснила, супа сварила, с Аделиной только казус вышел. Геннадий подмигнул своей бывшей однокласснице, а теперь выходит, что любовнице, та надула губки, отвернулась, медленно мешая остывший суп в тарелке. Она и без макияжа, и без своих заморских тряпок была безумно сексуальная в его клетчатой рубашке.
Конечно, льстец, а еще бабник, у Орехова на роже довольной написано, что он любит все сладенькое да бабу какую доверчивую зажать в уголке. Вон какой довольный сидит, улыбается, суп наяривает, принесенный соседкой. Уже две рюмки выпил, говорит, элитный коллекционный алкоголь.
Нет, Орехову верить нельзя, ни одному слову, он вообще до этого Аделине говорил, что они находятся на секретной базе, и ее местоположение – военная тайна. А оказывается, они в деревне, Галич не была в деревне сорок лет – с момента своего рождения.
Нет, женщина, конечно, представляла чисто теоретически, что и как устроено в деревне, но, скорее всего, это была французская деревня с ровными рядами виноградной лозы, мирно пасущимися козочками и коровками на заливных лугах Тосканы, а невдалеке непременно красивый дом и небольшая сыроварня.
То, как устроена российская деревня, Аделина тоже представляла, но знания черпала больше из кинофильмов и разных шуток из интернета. Сейчас они втроем, вместе с соседкой, сидели за большим круглым столом на вполне современной кухне. В углу здоровенный двухдверный холодильник, хороший кухонный гарнитур, много всяких электрических приборов: кофемашина, тостер, мультиварка. На полу натуральное дерево, под потолком винтажная люстра – на деревенскую избу это походило мало, хозяин явно любил комфорт.
Орехов за обе щеки наяривал соседский суп, смотрел на Аделину с блеском глазах, явно что-то задумывая, а любопытная старушка все расспрашивала да на каждый ответ находила свою забавную историю.
Но совсем недавно случилось самое интересное и забавное. Галич упала в самый натуральный обморок, чего с ней не случалось сорок лет. Подруга Барбара решила бы, что она кокетничает перед мужиком, нарочно имитирует обморок, чтобы он носил ее на руках. Нет, Аделина реально упала, в какой-то момент все потемнело перед глазами, сознание поплыло, ноги подкосились, она начала падать.
Это все нервы.
Нервы и Орехов.
Он как раз в это время шел по лужайке, весь вымазанный в саже, с топором. Как потом рассказал, пытался растопить печь в бане, но что-то пошло не так. Кое-как справился с проблемой, вышел во двор, увидел двух гостей и Аделину в покрывале, а потом то, как она падает на крыльцо.
Когда женщина очнулась снова на кровати, Геннадий брызгал на ее лицо водой, нежно шлепал по щекам и испуганно смотрел
