Горничная для тирана - Наталья Евгеньевна Шагаева
– Что, – выдыхает, – вы делаете?
По телу девочки прокатывается дрожь.
Страшно тебе, куколка?
Девочка вздрагивает, когда я убираю с ее ушка мешающие локоны.
Страшно. Но... Наклоняюсь к ее уху, дыхание куклы учащается.
Ей страшно, но она не бежит.
Покорно принимает мою волю.
– Я пробую тебя, куколка. Ты сладкая, – хрипло выдыхаю ей на ухо. Девочка сглатывает, пошатывается, но я удерживаю ее за талию. – Скажи мне, Дарина, зачем ты ворвалась в мою спальню без спроса, когда я трахал женщину? – снова помещаю ладонь под ее грудью. Сердце куклы бьется в истерике.
– Я стучала... – всхлипывает.
– Какого хрена ты вообще решила принести мне кофе?
– Марк сказал...
– Ах, Марк... – усмехаюсь. Веду пальцами по ее шее сзади, наблюдая, как разбегаются мурашки по ее коже. Дарина вскидывает руки, чтобы избавиться от моих касаний. – Не сметы! Опусти руки! – включаю приказной тон. Совсем немного, но руки девочки безвольно повисают. – Умница. Скажи мне, Дарина, что ты почувствовала, когда увидела меня и Нелли? – вкрадчивым шепотом интересуюсь я.
Девочка молчит.
– Просто расскажи о своих впечатлениях.
– Мне было стыдно, – тоже шепчет, выдыхая.
– Это следствие, а я спрашиваю об ощущениях.
– Не понимаю, чего вы от меня хотите.
Перехватываю ее талию, разворачиваю к себе лицом, хватаю за подбородок, вынуждая смотреть в глаза.
– Не нужно анализировать, кукла. Просто ответь.
– Не знаю, – прикрывает свои пьяные глаза. – Это было... Было... – глотает воздух и трепещет в моих руках. – Зачем вам мои оценки?
– Это было... – вытягиваю из нее ответы, начиная выходить их себя. Я привык, что мои женщины знают правила игры и отвечают быстро и четко. Но Дарина не моя, поэтому я сравнительно терпелив.
– Это было грубо. Жестоко... Мне было жаль женщину. Зачем вы так с ней?
Усмехаюсь, отпуская ее подбородок.
Демидов, тебе реально нужна эта наивная девочка?
Она еще, пожалуй, и девственница, и я сейчас не про физическое состояния, я больше про ментальность.
– Поверь, малышка, Нелли наслаждалась. Никакого насилия, если ты об этом.
С нее станется, завтра заявление на меня напишет.
– Свободна! – отсылаю девочку, наливая себе еще коньяка. Кукла с минуту стоит на месте, но, как только я к ней разворачиваюсь, выгибая брови, убегает, пошатываясь.
Беги, кукла, беги.
От меня надо бежать, а то я сломаю твою ранимую ванильную психику.
Самое отвратительное, что мне хочется.
Мне хочется продолжить играть в эту куклу.
Глава 15
Дарина
– Да-ри-на, – донимает меня Вася, намеренно толкая бедром. – Колись.
– Да нечего рассказывать. Я сама не поняла, что это было, – отмахиваюсь, продолжая мыть посуду.
– Да, конечно, – не унимается. – Просто сидели и бухали. Что в этом такого? – иронизирует Вася, разводя руками. – Ты за дуру меня не держи. Демьян Ростиславович никогда даже не разговаривает с прислугой.
– Вась, ну что ты от меня хочешь? – вытираю руки. – Он велел сидеть и пить с ним, отказов не принимал.
А что я могу еще сказать? Не рассказывать же, как меня касался хозяин, как вдыхал мой запах, как шептал на ухо, как сжимал и ласкал, а я безвольно позволяла. Голова кружилась, ноги подкашивались далеко не от алкоголя. Мне двадцать лет, но никто и никогда так не касался меня. Такие будоражащие ощущения, от которых мне страшно. Страшно от того, что я не могу прекратить думать об этом мужчине ни на минуту. Он старше меня лет на двадцать, он взрослый, состоявшийся, со своим давящим характером, темными тайнами и, в конце концов, с женщиной, а я не могу забыть его голоса и мурашек по коже от касаний сильных мужских рук.
– Очень странно, – усмехается Василиса. – Сдаётся мне, ты недоговариваешь.
– Я все сказала, – отмахиваюсь я.
– Ну иди тогда отнеси Демьяну Ростиславовичу чай в кабинет, – Василиса указывает мне на поднос, куда составляет чайник с только что заваренным чаем, пару чашек, мед и лимон.
– Почему я?
Мне совсем не хочется сталкиваться с хозяином. Не могу снова посмотреть ему в глаза.
– Наверное, потому что он просил, чтобы чай подала ты, – Василиса хитро улыбается.
– Правда просил? – убеждаюсь я, вспоминая случай с Марком.
– Правда. Иди, чай стынет. Демьян Ростиславович не любит холодный, – подмигивает мне и вручает поднос.
Ладно, я просто поставлю чай и уйду, что может быть проще.
Дверь в кабинет приоткрыта, мои руки заняты подносом, и я не могу постучать. Вижу хозяина за рабочим столом, рассматривающего какие-то бумаги, и по телу прокатывается волна мурашек. Еще несколько минут назад я была вполне спокойна, а сейчас во мне десятки эмоций: страх, волнение, стыд и какой-то непонятный трепет. Сглатываю.
– Можно? – стараюсь говорить громко, но выходит не очень.
– Проходи, – не отрываясь от бумаг, произносит мужчина. Прохожу, осматриваюсь. На рабочем столе документы, ноутбук, планшет.
– Куда подать чай? – интересуюсь я. Мужчина поднимает на меня глаза, с минуту просто смотрит. Нет, не просто. Он никогда не смотрит просто. Черные глаза заглядывают в самую душу. Сегодня он в простой белой футболке. И даже несмотря на, казалось бы, неформальный стиль в одежде, все равно выглядит солидно. Когда стиль, харизма и энергетика возвышают человека, то неважно, что на нем надето.
Мужчина смотрит на меня, а я опускаю взгляд на его руки. Такие сильные, с переплетением вен, с массивными часами на запястье.
– Я не просил чай, – вдруг произносит он.
– Как не просили? – теряюсь, снова чувствуя себя идиоткой. – Василиса сказала…
– Расслабься, – усмехается мужчина. – Я пошутил. Поставь сюда, – отодвигает бумаги, указывая мне на край стола.
Выдыхаю. Составляю с подноса на стол чайник и чашки.
– Что-нибудь еще? – интересуюсь у него, сжимая поднос. Вчера я была пьяна и было легче общаться с этим человеком, а сегодня мне парадоксально стыдно, настолько, что лицо горит.
– Да, налей чай в две чашки, – просит Демьян Ростиславович. Не вижу в кабинете второго человека, но без вопросов разливаю чай. – А теперь оставь этот поднос и сядь, – указывает мне в кресло напротив. – Пей чай.
Сначала сажусь,
