Украденные прикосновения - Нева Олтедж
"Может быть". Мне плевать, что она смотрит, но я получаю удовольствие от того, что провоцирую ее.
Милен качает головой в сторону и поднимает на меня бровь. "Это какое-то принуждение? Приказывать людям просто так и ждать, что они будут плясать под твою дудку?"
"Так здесь все устроено, Милен".
"То есть, ты говоришь "прыгай", а люди спрашивают, насколько высоко?"
"Вполне."
Она сморщила нос. "Твоя жизнь, должно быть, очень скучное занятие".
Да. Я никогда не понимал, насколько, пока она не ворвалась и не испортила все мое существование.
"Возьми свою сумочку", — говорю я.
"Мне не нужна сумочка, чтобы валяться на диване".
"Мы собираемся взглянуть на один из участков, которые я купил".
"Не интересно. Но спасибо за приглашение". Она бросает на меня успокаивающую улыбку и переключает свое внимание на телевизор.
Я выпрямляюсь и иду к дивану. Милен делает вид, что не замечает меня, когда я останавливаюсь перед ней. Я наклоняюсь, обхватываю ее за талию и перекидываю на плечо.
"Какого черта!" — кричит она. "Опусти меня!"
Не обращая внимания на ее протесты, я направляюсь к входной двери. Я хочу провести с ней время, и она не имеет права голоса в этом.
"Ты контролирующий, грубый, властный засранец…" Она сыплет оскорблениями, в то время как бьет кулаками по моей спине. Это… довольно забавно.
Я несу ее к лифту и захожу внутрь.
"…абсолютно не заботится о желаниях других людей…"
Я нажимаю кнопку выезда из гаража.
"…найди психотерапевта, который поможет тебе решить твои проблемы… ."
Лифт дзинькает, когда мы достигаем подземного уровня. Я выхожу и поворачиваюсь к своей машине, когда рядом с моей паркуется другая машина, и Нино выходит из нее.
Милен продолжает бормотать: "…гребаный неандерталец с нулевым…".
Я пропускаю своего начальника охраны, который смотрит на нас с разинутым ртом, открываю пассажирскую дверь и усаживаю жену на сиденье.
"Пристегни ремень безопасности, Милен".
Она поднимает лицо и поджимает губы, затем показывает мне средний палец. Я закрываю ее дверь и обхожу капот, чтобы сесть на водительское кресло. Милен сидит, скрестив руки, и смотрит через лобовое стекло на бетонную стену.
"Милен", — говорю я.
Она фыркает.
Потянувшись, я беру ее за подбородок и поворачиваю ее голову. Мы смотрим друг на друга почти минуту. Вызов в ее глазах так чертовски сильно заводит меня. Я не хочу сломить ее дух, потому что мне нравятся те способы, которыми она пытается бросить мне вызов. Но она должна понять, что в каждой стае есть вожак. И в этом конкретном зверинце им буду я.
"Пристегнись", — шепчу я.
Милен выдыхает через нос, тянется к ремню безопасности и пытается три раза, прежде чем находит пряжку. Она все еще смотрит на меня, ее глаза буравят меня. Я провожу большим пальцем по линии ее нижней губы, затем отворачиваюсь и завожу машину.
Я оборачиваюсь, оглядывая зеленые просторы, насколько хватает взгляда. Огромное поле с трех сторон окружено деревьями. Красиво.
"Мне казалось, ты сказал, что купил немного, — говорю я, — а не половину штата".
"Я купил несколько. Я все еще не решил, что хочу построить на этом участке, поэтому приобрел все доступные земли. На всякий случай". Он берет меня за руку и ведет обратно к машине. "Ты голодна?"
Я ожидала, что участок, о котором он упомянул, будет где-то в городе, но мы ехали до него два часа.
"Я умираю с голоду", — бормочу я, глядя вниз на наши переплетенные пальцы. Я должна отдернуть руку. Но я этого не делаю.
"В двадцати минутах отсюда есть ресторан", — говорит он, открывая для меня пассажирскую дверь. "Я бываю там, когда приезжаю сюда".
"Какое-то шикарное место, я полагаю?" спрашиваю я, когда он заводит машину.
"Да. Почему спрашиваешь?"
Я смотрю на него. "Я в чертовых джинсовых шортах, Сальваторе. Даже если они нас впустят, все будут пялиться".
Он бросает на меня один из этих своих прищуренных взглядов, затем достает телефон и кому-то звонит.
"Джонатан, — говорит он в трубку, — я приду на обед с женой через пятнадцать минут. Мы не хотим, чтобы нас беспокоили".
Он не дожидается ответа собеседника, просто завершает разговор и бросает телефон на приборную панель. Очень грубо? И что вообще будет делать этот Джонатан? Я предполагаю, что он менеджер.
Я качаю головой и смотрю на дорогу перед нами. "У тебя очень странный способ отвечать на телефонные звонки.
"Как это?"
"Что случилось с ‘Привет, как твой день?" или "Как дела?’ Ну, знаешь, обычная вежливость”.
Во время двухчасовой поездки сюда его телефон звонил по меньшей мере раз семь. При каждом звонке он произносил ровно два слова: "да", когда принимал звонок, а затем либо "да", либо "нет" после того, как выслушивал человека на другом конце линии. Сразу после этого он обрывал звонок.
"Мне все равно, как они живут и как проходит их день, Милен".
Я повернула голову и уставилась на него. Я предполагала, что так оно и есть, но не ожидала, что он будет так прямолинеен и признает это. "Ты исключительно грубый человек".
"Мне это неинтересно".
"Неинтересно". Я киваю. Он абсолютно чокнутый. "Ты про людей, которые работают на тебя, или о людей в целом?"
"В целом. За исключением одного", — говорит он и смотрит на меня своим нервирующим взглядом. "Тебя".
Я моргаю в замешательстве и быстро отвожу глаза. Должна ли я быть польщена или испугана?
Наверное, и то, и другое.
* * *
"Вау". Я замираю на месте, когда мы проходим через задние французские двери ресторана.
Заведение расположено у края леса. Это большой одноэтажный особняк в колониальном стиле. Но что не оставляет меня равнодушным, так это огромный сад в центре, расположенный под огромным железным куполом, покрытым лианами и зеленью. Столы и стулья сделаны из белого дерева, вокруг расставлены цветочные горшки, создавая эстетику джунглей. Это великолепно. И совершенно безлюдно, за исключением менеджера, который встретил нас у дверей.
Судя по размеру парковки и количеству столов, здесь может разместиться более ста человек. Сейчас время обеда. Почему здесь нет ни одного занятого столика?
Рука Сальваторе ложится мне на спину, и он ведет меня к столику,
