Ты мне не нравишься - Виктория Горкушенко
На крыше в углу играла виолончелистка, а возле стола в центре суетился официант. Высокие парапеты крыши были украшены гирляндами и большими вазонами с нежно-розовыми цветами.
Я положил руку на поясницу Марины и направил ее к столу.
– Здесь потрясающе, – сказала она, посмотрев на меня. – Когда ты успел все организовать?
– Сегодня, – ответил я с однобокой ухмылкой.
– Вау. Для меня никогда ничего подобного не делали, – прошептала она.
– Привыкай. Теперь у тебя есть я. И я готов весь мир положить к твоим ногам.
Марина смущенно опустила взгляд и на ее щеках расцвел румянец.
Я отодвинул стул и помог ей сесть, а затем сел сам.
– Ты такой милый.
– Одна строптивая куколка пробудила во мне романтика.
– Не смущай меня, – она игриво толкнула мою ладонь на столе.
– Просто говорю, как есть.
Официант разлил вино и сок по нашим бокалам и удалился за едой.
– Расскажи мне о себе то, чего я не знаю, – попросила она.
– Я никогда не был женат.
Марина приподняла одну бровь.
– Рано шутить на эту тему?
– Да пока рановато, – ответила она и отпила из своего бокала.
– Ладно. Тогда скажу так, я никогда не был женат, но сейчас в моей жизни появилась девушка, с которой я хочу пойти на это. Брак, дети, семья.
– Почему я?
Я хмыкнул.
– Не знаю. Как такое объяснишь? Я увидел тебя и вдруг мир замер. Я забыл все, что было до, была только ты в своем синем платье. Спустя неделю ничего не поменялось, я все также вижу лишь тебя, а весь мир вокруг на паузе.
– А что, если я не чувствую того же? – она задумчиво водила кончиком пальца по ободку бокала, создавая звенящий звук.
Сердце подскочило к горлу.
А действительно, что, если для нее это лишь сексуальное влечение?
– Тогда мое сердце будет разбито, и я вряд ли смогу когда-нибудь создать ту семью, которую представляю с тобой.
– Ты не можешь говорить серьезно о семье и браке всего через неделю после знакомства.
– Ну, почему же, – ответил я и достал бархатную коробочку с кольцом. – Очень даже могу.
– Не-е-ет. Не может быть. Здесь где-то скрытая камера? – Марина начала вертеть головой в разные стороны.
Я открыл коробочку.
– Я предвижу твой ответ, но все равно хочу спросить. Ты выйдешь за меня?
– Нет, – категорично заявила она. – Артем, не будь смешным. Это наше первое свидание. Между нами даже ничего еще не было. Мы не жили вместе. Какой брак, о чем ты?!
– А почему нет. Во всех сказках и мультиках именно так и происходит. Пришел, увидел, поженились. Как по мне, хороший сценарий, – я сделал глоток сока.
Я хотел казаться расслабленным и не задетым ее отказом, но в глубине души я расстроился, хоть и знал ее ответ заранее.
– Но мы в реальной жизни. А вдруг я храплю и неряха?
– Я куплю беруши и найму клининговую службу, – спокойно ответил я.
Официант принес нам ужин и снова ушел.
– А если я захочу детей прямо завтра? – прищурилась она.
– Тогда мы займемся этим вопросом завтра, но в таком случае тебе придется выйти за меня до того, как родится ребенок. У вас будет моя фамилия, – улыбнулся я.
– Мне нравится моя фамилия, я не буду Кирсановой. Я останусь Демидовой.
– Ага, значит, уже мы обсуждаем не то, что ты не согласна на брак, а то, что ты согласна, но не хочешь брать мою фамилию, – подловил я. – Ладно, но ребенок будет на моей фамилии.
Я довольно начал есть свой стейк.
Марина возмущенно открывала и закрывала рот, но от нее не было слышно ни слова.
– Это… это возмутительно, – наконец сказала она.
– Что именно?
– Что ты так обвел меня вокруг пальца. Я не давала согласия ни на что, – она закрыла коробочку. – Мы только познакомились. Я не знаю, какое твое любимое блюдо, цвет, фильм, твое предпочтение в музыке, твои вредные привычки, на какой стороне кровати ты спишь в конце концов, – негодовала она.
– Ешь, куколка, – скомандовал я. – Обещаю, что все расскажу, но расслабься немного. Ничего страшного тут не происходит. Ты ведь хочешь замуж, хочешь детей. Так почему тебя так пугает мысль о том, что это будет со мной?
Она выдохнула и отрезала себе кусок от сочного стейка.
– Не знаю. Как-то это пугающе быстро.
– Мне не принципиальна сторона кровати и из вредных привычек у меня только щелканье суставами пальцев, – ответил я, прожевывая стейк. – Я родился 2 января 1993 года, в семье бухгалтера и кредитного консультанта. Мой любимый цвет синий… с недавних пор. Любимое блюдо – стейк и картошка фри, а музыка под настроение. Я люблю и хочу детей. А еще, – я перевел взгляд на нее, – я полюбил тебя и мне не важно, на какой стороне спишь ты, и есть ли у тебя вредные привычки, потому что я буду любить тебя и с ними.
Марина замерла.
– Да я сказал, что люблю тебя. Ты не ослышалась.
– И как ты это понял? Почему уверен, что это любовь?
Я вспомнил наш разговор, когда спрашивал ее о том, любила ли она своего бывшего.
– Потому что ты та, о ком я думаю, когда засыпаю и когда просыпаюсь. Потому что ты та, с кем я хочу проводить все свое время. И проводить его не только в горизонтальной позиции. Потому что ты та, кого я представляю на своей кухне босой и беременной. Что это если не любовь, куколка. Но мне интересно, что чувствуешь ты? Эта дорога с односторонним движением или нет?
Она откинулась на спинку стула и сдула прядь с лица и пробормотала:
– К черту.
А затем уже громче.
– Да, я чувствую то же самое. Рациональная часть меня твердит, что это безумие. Но романтическая натура томно вздыхает каждый раз, когда ты рядом… и даже когда далеко.
– Согласись, приятно сознаться в этом, да?
Марина кивнула и улыбнулась.
Я снова открыл коробочку.
– Нет, – ответила она.
– Ладно, – я закрыл коробку и убрал во внутренний карман. – Попытаю счастье в другой раз.
– Мудрое решение.
Я встал и подошел к ней.
– Ну хотя бы в танце не откажешь? – я протянул руку в приглашающем жесте.
– С удовольствием с тобой потанцую, – Марина вложила свою руку в мою и встала.
Мы отошли от стола, и я закружил ее в медленном танце.
Близость ее соблазнительного тела сводила с ума, но я ни за что бы не отказался от этого ощущения.
