Жена олигарха - Амира Ангелос
— Тебе нравится, девочка? Нравится, как я тебя трахаю? — хрипит Огнев. — Эта часть тела не пострадала. Мой член все так же готов для тебя. Тебе это нравится?
Я не могу отвечать, но обхватываю его скулы ладонями, с нежностью, едва касаясь. Влад вздрагивает и его толчки становятся еще более неистовыми. Все сливается в какую-то бешеную скачку. Громкие влажные шлепки, запахи наших тел и пота. Мы словно два бешеных зверя в смертельной схватке. Готовы умереть, но не уступить ни грамма. Это и борьба, и безумная потребность друг в друге. Внутри собирается горячая лава, закипая, бурля. И наконец находит выход в бешеных судорогах, в разряде семени, орошающем мое влагалище раскаленной лавой. По позвоночнику расходятся разряды в тысячи вольт.
Ошеломленные, опустошенные полностью, мы в изнеможении отрываемся друг от друга, распластавшись на постели, жадно глотая воздух.
Я не засыпаю, а проваливаюсь в небытие, чувствуя удивительное умиротворение от крепких рук мужа, обнимающих меня.
Глава 11
Открываю глаза, сначала не понимаю где нахожусь. Мне тепло, даже жарко. Потом слышу дыхание, поворачиваю голову и вижу крепко спящего рядом Влада. События ночи наваливаются свинцовой тяжестью. Нет, я не жалею о произошедшем. Глупо сожалеть о такой простой вещи как секс. Тем более со своим мужем. Но меня гложет чувство вины. Я снова отложила разговор о сыне, хотя ничего нет важнее. Наверное, одна ночь не изменила бы ничего, и все же испытываю стыд.
Разбудить Влада? Как начать разговор о самом больном?
Сблизила ли нас эта ночь? Или все осталось как и было и Огнев считает Ериханова моим любовником?
Тру виски. Немного болит голова. Тело ноет, но это приятная мышечная боль. Так много страсти было ночью. Она всегда присутствовала в нашей постели и никуда не ушла.
Перебираю в памяти прикосновение сильных рук, смелые откровенные ласки…
Выбираюсь из постели, иду в ванную, принимаю душ, после которого чувствую себя бодрее. Сушу волосы. Оглядываюсь в поисках одежды, нахожу огромный черный халат, заворачиваюсь в него. Он мне ниже щиколоток. От него пахнет хозяином. Владом. Мне это нравится, вдыхаю с наслаждением.
На часах шесть утра. Если в доме есть еще жильцы самое время уйти, скрыться незамеченной. Ведь судя по реакции Влада мне есть кого избегать. От мысли, что это Ника, настроение моментально портится.
Простила ли я ту сцену с Никой? Нет, пока еще нет. Очень больно вспоминать об этом. Но, наверное, Владу было так же больно видеть меня под руку с Ерихановым? Я должна найти в себе силы переступить это. Если, конечно, он уверит, что Ника осталась позади.
Огнев все еще спит. Развалился теперь поперек постели, смотрю на него и сразу хочется забраться рядышком, устроиться у него под мышкой.
Но мне не хочется пока его будить, он выглядит во сне таким умиротворенным. Вместо этого распахиваю балконную дверь, обнаруживая выход на чудесную террасу. На мгновение яркий свет ослепляет, однако понемногу глаза привыкают. Всей грудью вдыхаю пьянящий морской воздух. Любуюсь открывшимся видом, ослепительной синевой и черными скалами, вокруг которых клубится белая пена прибоя.
Внезапно передо мной предстает картина, которую я уж точно не ожидала увидеть. Надо сказать, что со вчерашнего вечера у меня совершенно вылетели из головы странные слова Огнева и предупреждение не шуметь. Я забыла о своих мыслях о том, что дом, возможно, принадлежит кому-то другому. Наша страсть продолжалась до самого утра, и у меня была возможность поспать, наверное, всего лишь около часа, поэтому мысли в голове путаются. Может все это сон, может я еще не очнулась, утомленная страстью? Происходящее, с одной стороны, невероятно реально, все эти краски, звуки, пение птиц… Женщина в белом, развевающемся на ветру платье ведёт за руку маленького ребёнка. На ней темные очки, трудно понять кто это, но она кажется мне знакомой…
Малыш ещё явно не умеет ходить, неловко переступает ножками, крепко держась за руку женщины. Она наклоняет голову, что-то говорит ему, гладит по голове. Наклонившись ещё больше, целует в макушку. У него золотистые густые кудряшки. Совсем как у Саши в детстве… Я так люблю эти его фотографии… Всегда завидовала, что брату достались такие роскошные кудри, у меня же в детстве волосы были прямыми и не особенно красивого «мышиного» цвета.
У меня перехватывает дыхание. Чувствую, как сознание плывёт, не понимаю, что происходит. Я словно утопаю в этом вязком, сладком сне… Сердце отчаянно рвется к этому малышу, так похожему на моего брата, но я не могу ни пошевелиться, ни крикнуть…
В следующую секунду женщина, словно почувствовав мой пристальный взгляд, поворачивает голову и смотрит на веранду. Она замирает испуганно, прямо как я. Немая молчаливая сцена кажется такой долгой. Ребенок продолжает тянуть ее, вырывает ручку, делает два шага и падает. Раздается детский плач. Женщина отмирает, бросается к нему. Берет его на руки, гладит по голове, а затем снова поворачивается в мою сторону. Словно думает, что ей привиделось… Я хочу броситься к ней, тут совсем не высоко, чуть выше первого этажа, но я все еще парализована увиденным…
Как в замедленной съемке женщина протягивает руку к своему лицу и снимает солнечные очки.
Вскрикиваю, пальцы впиваются в перила. В голове проносится так много вопросов, сердце простреливает горячей болезненной иглой.
— Сколько времени? — раздается за спиной хрипловатый со сна голос Огнева. Я резко оборачиваюсь. Муж стоит, обнаженный по пояс, успел надеть спортивные штаны. Проводит рукой по волосам, стряхивая с себя сонливость. — Ты уже встала?
Снова оборачиваюсь, женщины с малышом нет. Но теперь я почти уверена, что это не сон. Оттягиваю пальцами кожу на запястье, щипаю себя с такой силой, что едва не вскрикиваю от боли.
— Все в порядке? — спрашивает Влад.
— Только что видела во дворе твою мать, с ребёнком, — произношу дрожащим голосом.
От этих слов сводит скулы. Я все ещё не могу осознать глубину предательства.
— Ты поэтому просил меня ночью быть потише? Чтобы я не разбудила его? Как ты мог, Влад? Как мог не сказать о том, что ты нашел нашего сына? Что он не в руках твоей больной на всю голову подружки? Запамятовал? Не нашел времени?
Меня колотит от дикой ненависти. Хочу расцарапать ногтями лицо мужа. Будь у меня сейчас оружие, я бы
