Женюсь на дочери магната - Юлия Крынская
– Да мне дежурные про вас двоих столько наплели, что хватит на мексиканскую мыльную оперу! Хорошо я представился юристом Фрола, а не твоим женихом.
– Лука!
– Что, Лука? Я рогами уже потолок царапаю. И в казарме сержант тебя спать положил, и косичку с утра заплёл. Скажи, а челюсть ты ему в благодарность свернула, или я ещё чего-то не знаю?
– Ты меня сейчас в измене обвиняешь? – Мэл хмурит брови и щурит глаза. Она в гневе ещё больше похожа на своего отца.
– Да! Раз этот Берая к тебе уже под юбку полез, значит ты дала повод!
– Он не лез под юбку! – вскакивает Мэл.
– Прости, забыл, что ты юбки не носишь! В ширинку!
Мэл замахивается, но тут в дверь стучат. Перехватываю руку Мэл, и мы замираем. Стоим, как статуи в Летнем саду, а за дверью выстрелами звучат слова моего соперника.
– Тук-тук, челюсть моя цела, а губы жаждут заслуженных в честном бою поцелуев.
Приподнимаю бровь, в глазах Мэл отчаяние. В два прыжка оказываюсь у двери и распахиваю её:
– Давай я тебя поцелую, – мой кулак летит в голову ненавистного до дрожи сержанта. Но он подныривает под мою руку, и я еле успеваю поставить блок. Вцепившись друг в друга, точно два бультерьера, мы вываливаемся в коридор. Сержант силён в ближнем бою. Сшибаем своими телами всё, что попадается на пути. Цветы летят с подоконников на пол. Кровавая пелена закрывает мне глаза от очередного удара. Собираюсь с силами, вышвыриваю сержанта в окно и прыгаю следом. Слышу автоматную очередь, рассекающую воздух и крик Мэл:
– Лука, это внук Егора! Оставь его!
Глава 13
Мэл
Шестеро крепких парней растаскивают драчунов. Сержант и Лука, тяжело дыша, смотрят на меня как на вестника Апокалипсиса.
– Что ты сказала? – сплёвывает Берая, у него разбита губа.
– Чей он внук? – Лука сбрасывает с плеч руки пацанов: – Да пустите вы!
Я выпрыгиваю из окна, понимая что сболтнула лишнего. Егор Берая внук нашего Егора. Парень – копия деда в молодости, но, конечно, на эту мысль меня натолкнули имена близнецов и побледневший, как полотно Егор-старший. Засыпая, он бормотал: «Как же она похожа на неё». Соня по всей видимости пошла в бабушку.
– Что. Ты. Сказала? – цедит Берая сквозь зубы.
– Прости, – тереблю кончик заплетённой сержантом косы. – Это лишь моё предположение. Твою бабушку ведь Соней звали?
– Откуда знаешь?
– А дед Аслан Багратович? – хмуро спрашивает Лука.
– Он самый, – щёки Бераи наливаются румянцем. Парни отпускают его, и он смотрит на Луку исподлобья. – Я не понял, что за мутки? Чего вам от меня надо?
– Мне надо, чтобы ты оставил мою невесту в покое, – усмехается Лука. – Больше ничего.
К нам подходит Вадим, здоровенный амбал. После его зарядки я еле пришла в себя.
– Горина, Берая, опять вы? Два наряда вне очереди! А пока… – он поворачивается к дежурным. – Ковалёв и Соболев. Отведите их под арест.
– Я – адвокат Гориной, – загораживает меня собой Лука. – И забираю её сегодня домой.
– В армии адвокатов нет! – Вадим цепляется большими пальцами за ремень своих брюк, смотрит с высоты двухметрового роста на Луку и переводит взгляд на меня: – Но я приложу все усилия, чтобы к вечеру этой бестии в моём отряде не было.
– Я никуда не уйду, – решительно заявляю и выхожу из-за крепкого плеча Луки. – Пришла сюда служить и не виновата, что у вас тут дисциплина хромает.
Вадим, шевеля губами, закатывает глаза. Явно проклинает день моего приезда.
– На губу, оба! Шагом марш!
– Слушаюсь, – хором отвечаем мы с Бераей, вытянувшись по струнке.
В сопровождении Ковалёва и Соболева уходим за лазарет.
– В разные камеры! – Лука прожигает мне спину взглядом. – До выяснения обстоятельств.
– Ваш пропуск! – рявкает Вадим.
Оборачиваюсь. Наш командир разрывает его на мелкие кусочки и добавляет спокойным голосом:
– Минута, чтобы покинуть территорию, господин адвокат.
Нас с сержантом помещают в одну камеру, потому что в остальных красят стены. От резкого запаха голову будто обручем стягивает. Две узкие железные кровати застелены одинаковыми линялыми одеялами. Ведро возле раковины наводит меня на нехорошие мысли:
– Надеюсь, это не туалет? – киваю я на него.
– Он самый, – зажимает кулаком губу Берая.
– Серые стены, серые одеяла, тоска полная! – вздыхаю я. Мы снова плохо расстались с Лукой.
– Хочешь постельки сдвинем, будет уютнее? – Берая ложится прямо в ботинках на скрипучую кровать.
– Ты слова, вообще, понимаешь или нет? – Достаю из кармана бумажные платки и смачиваю один водой.
Протягиваю их сержанту и ложусь на соседнюю постель. За полдня устала так, что даже на губе не прочь полежать.
– А тебе ротик тоже твой Лука подрихтовал? – ехидно спрашивает Берая.
– Нет, папа. У нас поединок был.
– Чего ты в армию попёрлась? Ты же девушка!
Подскакиваю на кровати как ужаленная!
– Вот только ты не начинай!..
– Тихо, тихо, – сержант машет на меня рукой. – Задел за больное. Я твоего парня прекрасно понимаю. Я бы свою девушку не пустил в наш рассадник зла.
– Это ты о лучшем воинском подразделении?
– Ну так я не про боевые качества, Горина…
– Меня Мэл зовут.
– Мэл… расскажи, что ты знаешь про мою семью? – смущается Берая. – Отец говорил, что моя бабушка перед смертью попросила, чтобы он назвал меня Егором. И мне вчера тоже показалось знакомым лицо моего тёзки.
– Расскажи лучше ты мне о своей семье? – Сажусь на постели, обхватив колени руками. – Видишь ли. Это только моё предположение, что Егор твой дед. Тебе нужно поговорить с ним.
Берая закрывает глаза, и мне кажется, что он предпочёл разговору сон. Но он поворачивается на бок и, подперев голову рукой, сбивчиво рассказывает:
– Да я сам толком ничего не знаю. С отцом у меня не очень отношения сейчас. Наша семья одна из самых богатых в этих краях. Но я не хочу продолжать семейное дело. Меня привлекает военная служба.
– Егор тоже профессиональный военный, – вставляю я.
– Мне ещё никто не доказал, что я его внук. Деда Аслана я не застал в живых. Он был на тридцать лет старше бабушки. Не знаю, как и почему они поженились, но отец рассказывал, что никогда не видел свою мать счастливой. Он единственный
