Santa Рома - Ольга Горышина
— Ты точно хочешь ехать?
По голосу она поняла, что отец не пошел дальше двери.
— Тихон хочет, я тут не при чем. Он все у него выклянчил. Я только хотела, чтобы мне потом в садике не выговаривали, что я проигнорировала просьбу ребенка про Деда Мороза.
Отец ничего не ответил. Ушел от ответа в прихожую, куда его позвал сын показать, как новая машинка прыгает. А Соня продолжила нарезать овощи для салата и думать, куда девать купленную ею машинку. На фоне принесенной Романом ее подарок выглядел жалкой подделкой.
— Соня, ты мне позвони, если что… — снова появился отец на пороге, и она снова к нему не обернулась. — Я уйду с работы и приеду. И вот, на…
Тут Соне пришлось обернуться, потому что краем глаза она заметила возле разделочной доски тысячную купюру.
— Зачем?
— На такси. Если карта вдруг не пройдет. Загрузи сейчас приложение.
— Папа…
— Никогда нельзя доверять людям на все сто… Мутный этот Роман, хотя может быть и хороший парень… Собственно ты там смотри… Не дай ему повод…
— На что повод? — цедила Соня через стиснутые зубы.
— Знаешь, на что… С такими надо держать ухо востро.
— Сам сказал, что он хороший парень…
— Я ничего не сказал, — прорычал отец у нее над ухом. — Я его пять минут видел. А тебе, значит, уже понравиться успел? И ничего, что у него, типа, девушка своя есть… Тебе ничего, да?
Соня даже зажмурилась, словно ей собирались дать подзатыльник, который никогда не давали. Вернее, отец никогда. Мать в последний год временами ее шпыняла за домашние дела не так сделанные…
— Это Тихон к нему напросился, не я. Я говорила, что не надо. Но этот Роман упрямый…
— Как бы он тебя не переупрямил.
— Отдай ему тогда Тихона. Пусть одни едут.
— Один он не хочет. Роман. Не Тихон. Этого машинкой купили. Ты хоть деньги отдала?
— Да. Это я подарок купила, — соврала Соня легко, ведь в глаза отцу не смотрела. — Он только принес. Не надо было его на чай приглашать. Но я подумала, что невежливо будет. Он же мне помог. Не знала, что Тихон на рожон полезет.
— Больше не приглашай, а так… Торт в холодильник убери.
Розы, как догадалась Соня, отец пока не видел. Может, и не увидит, если не зайдет к ним в комнату. Рванула к столу, спрятала торт с глаз долой, а розы из сердца не ушли вон ни сами собой, ни по ее слезной просьбе. Протерла скатерть. Поставила тарелки. Когда ставила четвертую, подумала про мать. Как же давно это было… И поняла, что пятой не нашлось бы за столом места. Втроем проще разместиться в узенькой кухоньке. Но один раз можно и потесниться. И нужно не верить словам всяких Романов про девушек. Конечно, у него есть девушка. Только зачем он ей врал про свои рога?
Снова зажмурилась и поспешила залить Оливье майонезом. Вместо шампанского у нее был куплен газированный виноградный сок. Дорогой. Самое дорогое на этом столе, если посчитать расход… Зачем она его купила? Можно было спокойно обойтись Дюшесом. Но почему-то захотелось хоть какого-то, но шампанского. Сама-то ночью не откроет — и не получится, страшно стрелять пробкой, и куда девать шампанское, которое она одна до дна не выпьет… Виноградный сок все же дешевле получился.
Соня обернулась к двери — отца нет. Из большой комнаты доносятся радостные вопли Тихона. Гоняют машинки. Время собрать вещи, но тогда отец может зайти следом с советом и увидит цветы… Но собраться-то надо, они же раньше уедут, чем отец уйдет из дома. И Соня сунула вазу под письменный стол, а стол завесила одеялом: отец ни о чем не догадается, а спросит, так ответит, что сушит одеяло, а то оно большое со стульев соскальзывает.
— Что взять? — спросила саму себя, но в голос.
Тихий. Дрожащий. Боязливый.
Точно не брать свитер с оленем, но он единственный не заношенный. Есть другой приличный, но там у ворота образовалась дыра, а она так и не подняла петли. И как быть? Брать с оленем! Пусть не думает, что она стесняется или пытается ему понравиться. А на послезавтра возьмет то, в чем и собиралась идти на работу. Одних джинсов должно хватить. А если вдруг обольется чем-нибудь? Берем вторые! Вот Тихона точно надо собирать, как на неделю… Но что этот Роман скажет, увидев ее с чемоданом, но в рюкзак ничего не лезет… Хоть ее вещи лишь дно прикрыли.
Свитер она наденет на себя! Не много ли она на себя берет? А этот Роман? Или ему все можно?
Пикнул телефон. Пока Соня хватала его, тот чуть не съехал на пол по скользкому одеялу. От него. От кого же еще?!
«Все в порядке?»
Что за вопрос? Чего он боится?
Пока соображала, получила продолжение сообщения: «Я купил автокресло. Могу через десять минут быть у вас. Но если вы передумали ехать, я пойму».
Что поймет?
«Папа не сердится?» — строчил этот Роман без остановки.
Его пальцы опережали ее мысли. Нужно быстрее что-нибудь ответить, пока он не завалил ее вопросами. Вот и написала «Я готова» и тут же закусила губу: к чему? Как говорит папа, к труду и обороне?
Покраснела — без зеркала знала это, чувствовала горящие уши. Тут же стала набирать: «Извини, телефон исправил, все готово», и села на кровать, потому что ее исправление высветилось после его нового вопроса: «Так мне не подниматься? Сами спуститесь?» А «понятно» и смайлик появились ровно через секунду.
Ему все понятно, а ей — ничего… Почему такие мокрые подмышки, например… Как на работе во время сдачи смены. Сунулась под руку носом — порядок, антиперспирант работает. Это мозги взяли выходной.
«Соня, может, чего-нибудь купить надо?»
Она уставилась на сообщение и зажмурилась: так сильно, что ресницы стали влажными.
«У меня все готово» — набирали пальцы, не глядя.
«Понял» — пришло тут же. — «Пять минут».
И в голове тут же закрутилось из новогодней песенки: это много или мало? Чтобы выдохнуть и собраться. С духом.
Набитый до отказа рюкзак она вытолкала к двери чуть ли не ногами. Бьют же в фильмах грушу, чтобы выпустить злость. А на кого она злится? И не поймешь… На себя? На Тихона? На отца… За то,
