Мороз по коже (СИ) - Левина Ева

Все что было дальше, показалось мне каким-то страшным сном. Нас схватили за шкирки и потащили к выходу, а потом погрузили в полицейские машины.

Ульяна вела себя странно, она то ревела, то пыталась заигрывать с представителями закона. Было очевидно, что несвойственное поведение — это результат того, что она выпила эту дрянь.

В отделении нас разделили.

— Куда вы её уводите? — закричала я, увидев, как один из крепких мужчин засунул руку Ульяне под кофту и зажал пальцами сосок. Она застонала, но не от отвращения или боли. Ей нравилось! Чем этот ублюдок её накачал?

— Хочешь с ней? — плотоядно ухмыльнулся один из вошедших и окинул меня сальным взглядом, — как видишь, твою подружку никто силой не тащит.

— Оххх, — захрипела Ульяна и выгнулась, как блудливая кошка, когда крепкая рука амбла проникла ей под платье и нырнула в белье.

Если еще минуту назад я совершенно не планировала привлекать мудака Морозова, то от вида возбужденной подруги мигом сдалась и решила использовать его фамилию. Пусть и не ради себя, но ради хотя бы ради идиотки Ульяны.

— Послушайте! Я родственница Романа Морозова, — запричитала я, заламывая дрожащие руки.

— Чешет, — лениво протянул один из мужчин и окинул меня скучающим взглядом, — не очкуй, у нас тут никто никого не насилует и не бьет. Документы проверим и поедешь домой.

— Я правда родственница Романа Сергеевича. Позвоните ему, он подтвердит!

Было видно, что никто из присутствующих мне не поверил, но когда Ульяна начала с придыханием описывать красивую физиономию Морозова, мужчины напряглись:

— Ох, какой этот её родственник, — мечтательно протянула она, — высокий, кареглазый… Он когда Ксюху к универу подвозит, у нас половина курса из курилки вылезает, причем не на его беху, а на него самого слюни попускать.

— Точно про Мороза, набери ему Сёма… Вряд ли родственница, но вдруг она реально его тёлка? Проблем потом не оберёшься.

Когда киборг, которого назвали Сёмой, взял телефон и вышел, я вздохнула свободнее. Главное, мы выгадали время, а с остальным разберемся. В этот момент я меньше всего думала о том, что Роман Сергеевич будет в ярости. Он вытащит нас отсюда, а дальше каждый пойдет своей дорогой, ведь наследство мне больше не светит, а значит месяц перевоспитания и диктаторства Морозова окончен.

Несмотря на то, что внутри росла какая-то странная тревожность, погрузиться в раздумья не получалось. Всему виной была Ульяна. Она никак не хотела сидеть спокойно: прикусывала губы, ёрзала, постанывала и то и дело посматривала на дежурного с какой-то странной тоской.

Наблюдая за ней боковым зрением, я невольно ловила себя на мысли, что возможно этот козел Соболев дал нам возбуждающие таблетки. Хотя, вряд ли в его планы входила оргия в клубе. Наверно это на Ульяну они так подействовали. Пока дежурный оторвался от созерцания наших персон и уткнулся в монитор компьютера, я потихоньку разжала ладонь и принялась рассматривать маленькое белое колесико, которое зачем-то прихватила со стола, перед тем, как нас увезли.

Обычная таблетка без опознавательных знаков. Попробовала вспомнить, что пишут о наркотиках. Они вызывают галюцинации… Хотя по Ульяне и не скажешь, что у неё есть видения, только либидо выросло во много раз и больше пока никаких перемен.

Дверь вдруг резко распахнулась и в тесный кабинет шагнула высокая фигура Морозова. Наверно, я должна была радоваться, что теперь нас точно отпустят из участка, но злющий вид Романа Сергеевича не сулил ничего хорошего. Он остановился и впился в меня таким яростным взглядом, что по телу пошел мороз.

Спокойно, Ксюша, он тебе никто, — как мантру принялась повторять я про себя, но все равно с каждой секундой зажималась всё сильнее. Хотелось, как страус, спрятать голову в песок и не поднимать её до тех пор, пока Морозов хотя бы немного не остынет.

— Ооо… Твой родственник, — промурлыкала Ульяна и поднялась, стараясь продемонстрировать свои красивые ноги, практически не скрытые коротким платьем. Наверно она ждала восхищения или хотя бы заинтересованности, но реакция Романа Сергеевича оказалась прямо противоположной.

— Они, что обдолбанные? — сморщился он, и не удостоив Ульяну внимания, сразу переключился на меня.

Подойдя совсем близко, Морозов очень грубо дернул меня за руку вверх и подхватил за талию, практически вжав в свое, словно каменное тело.

— Принимала что-нибудь? — зарычал он, после чего сильно сжал мой подбородок.

— Мне больно! — пискнула я, но ему было наплевать.

— Потерпишь! В глаза мне смотри! — невооркженным взглядом было видно, что Морозов на пределе. Казалось, еще секунда и он сломает мне шею. А я точно хотела жить. Решив, что посылать этого мудака, еще не выбравшись из участка будет глупо, я послушно посмотрела в почерневшие глаза напротив и честно призналась:

— Я ничего не принимала.

— Вижу, — облегченно вздохнул Морозов и не отпуская меня, повернулся к выходу, — если бы ты что-то приняла, то я бы высек тебя ремнем.

Что?!

Он совсем поехал?!

Мы с этим красивым хреном даже не родственники, но продолжает дурить мне голову и вести себя как тиран?

Всё! Конец! Побыла рабыней и бесплатной кухаркой у этого павлина и хватит!

— Да не пошли бы вы в жопу, Роман Сергеевич?

Морозов, уже открывавший дверь, вдруг замер и обернулся, больно сжав мою талию.

— Что ты сказала, дрянь?

— Что слышали!

— Так. Эту курицу обдолбанную на такси домой отправьте. А тебя коза, ждет домашний арест, — он сказал это удивительно спокойным тоном, после чего волоком протащил меня в машину. В его действиях больше не читалось бешенной ярости, и это здорово удивило. Неужели остыл? Может так рад, что я, в отличие от Ульяны не накачала себя какой-то дрянью?

До дома было всего пять минут езды, поэтому послать поганого Мороза я просто не успела. Зато уже во дворе коттеджа разошлась:

— Я уезжаю!

— Спать иди, — он захлопнул дверь машины и первым направился в дом, видимо абсолютно уверенный, что я не ослушаюсь. Но я была полна решимости уйти, причем красиво.

— Ты мне никто, мудак, поэтому иди к черту!

— Я кому сказал спать? Тебя снова за шкирку тащить? — теперь успокоившийся было после участка Морозов снова закипал. Это четко прослеживалось по напрягшимся желвакам и его массивной фигуре, направившейся в мою сторону.

В этот момент у меня произошел бешенный выброс адреналина, и я совершила самую большую ошиьку за всеь этот вечер. Отскочив на казавшееся мне безопасным растояние, я показала узурпатору таблетку, которая все это время была зажата у меня в ладони и, зло улыбнувшись, демонстративно проглотила её.

Когда лицо Мороза вытянулось, а глаза буквально налились кровью, я поняла, что шутки кончились.

Глава 21

Когда лицо Мороза вытянулось, а глаза буквально налились кровью, я поняла, что шутки кончились.

Теперь он не просто был зол, узурпатор был в бешенстве. Одной ручищей он схватил меня за подбобродок и так больно сжал, что я даже приподнялась на цыпочки, ошеломленная его исполинской силой. В голове тут же пронеслась мысль, что не нужно было злить Романа Сергеевича, стоило просто тихо собрать вещички и сбежать. Но было поздно… Хотела показать характер? Получай, Ксюша, и теперь не плачь.

— Выбирай, или ты сразу говоришь, что выпила, и мы едем в больницу… Или я не буду терять время и заставлю тебя с кровью выблевывать эту дрянь, — прорычал он мне прямо в губы и после этого поволок в дом.

— Ничего я не стану говорить! — закричала я, но тут же умолкла, потому что вдруг ощутила странное тянущее чувство внизу живота. Неужели уже началось?!

Воздух стремительно теплел, и мне даже показалось в какой-то момент, что я горю. Тут же вспомнилась Ульяна. Кажется с ней было что-то подобное…

Глупая, глупая Ксюша! Какой дурой нужно быть, чтобы не понять, что Соболев реально дал нам какую-то возбуждающую дрянь!

Моргнув пару раз, убедилась, что большая шикарная гостиная не кружится перед глазами и не меняет очертаний. Зато кровь как будто стала бежать по венам быстрее, и грудь стала невероятно чувствительной. Когда рука Мороза слегка надавила между моих лопаток, вталкивая внутрь, по телу словно прошел электрический разряд, а низ живота скрутило судорогой.