Жена по принуждению - Алиса Ковалевская
– Остановить её, Яков Константинович? – донеслось до меня.
Руслан, черт его подери! Остановить?! Кто он вообще такой, чтобы меня останавливать?!
Идущая навстречу медсестра глянула на меня искоса и прошла мимо.
– Пусть катится, – ответил Яков. – Далеко всё равно не уйдёт. Перебесится и успокоится.
Я сжала руки в кулаки. Обернулась. Первым порывом было вернуться обратно и сказать, что я и так спокойна, что успокаиваться мне нечего. И что, если я не захочу возвращаться… Вернуться мне придётся. Потому что во власти Серебрякова сделать так, что моя и без того скатившаяся в болото жизнь, превратится в ничто.
Проигнорировав лифт, я сбежала по лестнице на первый этаж. Вышла из больницы и сделала вдох. Порывисто вытерла слёзы.
– Посмотрим, как я успокоюсь, – тихо выговорила, заметив его машину.
Прошла мимо, сама не зная, чего хочу. Надо было хоть ненадолго отключить голову. Просто отключить голову и потеряться. Где… На глаза мне попалась вывеска, за ней ещё одна. Раствориться… В дожде хорошо прятать слёзы, а одиночество… Одиночество лучше всего прятать в толпе. Посмотрела на время. Рано, но ничего… Вначале пара бокалов вина, а потом… Потом одиночество в толпе. При мысли об этом мне захотелось вернуться домой. Только не в дом Якова, а в свою съёмную квартиру. Налить чашку чая и, укутавшись в плед, устроиться в кресле у окна. Только квартиры у меня больше не было, как и кресла у окна. Так что…
– Отлично, – вбив запрос в поисковую строку браузера, скопировала адрес и вызвала такси. Денег у меня как раз и оставалось на это самое такси, и пару бокалов одиночества в толпе. Как раз то, что нужно. Паршивое окончание паршивого дня.
Глава 19
Яков
– Парни нашли её.
Я обернулся на вошедшего в комнату Руслана. Молча велел ему продолжать.
– Она в «Красном квадрате». Это…
– Я знаю, что такое «Красный квадрат», – оборвал я.
Чертыхнувшись сквозь зубы, бросил взгляд на спящую дочь и вышел из детской. Недавнее сожаление о том, что повёл себя с Мирославой слишком резко, исчезло. Какого дьявола её понесло в этот притон?! Решила показать свою самостоятельность? Или позлить меня? Зря, девочка.
Срываться действительно не стоило. В том, что я должен был сказать ей о болезни Майи, она была права. Но когда мне позвонили из больницы и сообщили, что Пчёлку привезли с зашкаливающим уровнем глюкозы в крови… Дочь уже давно стала для меня всем. С той минуты, когда я в первый раз взял её на руки и почувствовал пушок её волос под ладонью. Единственное значимое для меня: моя сила и моя слабость – моя малышка.
– Она одна?
– Да, – Руслан снова посмотрел на меня. – Дать ребятам распоряжение, чтобы забрали её?
– Не нужно, – бросил сухо, направляясь к лестнице. – Я сам.
Дорога до «Красного квадрата» заняла не больше получаса.
Сперва я думал, что Мира появится часа через два. Появится или хотя бы позвонит, но этого не случилось ни когда я, забрав Майю, приехал домой, ни ближе к вечеру. Вышвырнув к чертям собачьим оставившую без присмотра Пчёлку няню, я приказал Русу найти мою жену. Достать хоть из-под земли, не важно, какими способами. Проблемы сыпались одна за другой – Лара не унималась, теперь ещё и эта… Найду, мало ей не покажется. Сегодня у меня совсем не то настроение, чтобы вести долгие разговоры.
Резко я остановил внедорожник напротив клуба. Распахнул дверцу и тотчас же услышал голос Миры:
– Я не поеду! Убери руки!
Несколько ублюдков пытались затолкать мою жену в машину.
– Ах ты сучёныш, – схватил одного из парней за шкирку и как следует приложил о капот навороченного спорткара. – Ты, ублюдок, землю у меня жрать будешь, – ещё один удар.
Обернулся ко второму как раз в тот момент, когда в руке его что-то блеснуло. Удар, и щенок, взвыв, выронил перочинный нож. Я с размаху дал ему под дых. Тварь! Толкнул на капот, как и первого.
– Ты что лезешь, дятел? – тот уже успел очухаться и теперь скалился кровавой улыбкой. – Тёлочка понравилась? Так давай третьим, не…
– Я тебе покажу тёлочку, – кулак в скулу. Поморщился, тряхнул рукой и, больше не собираясь тратить время на это дерьмо, толкнул зарёванную Мирославу к внедорожнику. Она всхлипнула, споткнулась и попыталась обернуться ко мне.
– Пошла! – засунул её в салон.
Сам обошёл машину и, сев за руль, завёл двигатель. Тормоза снова взвизгнули.
– Нагулялась? – рявкнул, услышав поскуливание с соседнего сиденья.
Мирослава облизнула губы. Я поморщился. От неё воняло выпивкой и дешёвыми сигаретами.
Идиотка! Если бы не эти двое, сам бы устроил ей трёпку. Проклятье… С шумом втянул воздух, пытаясь унять клокочущую ярость.
– Нагулялась, спрашиваю? – чуть тише.
Она сидела молча. Только шумно дышала и потихоньку всхлипывала. Щёки её были красными, волосы растрепались, из глаз продолжали катиться слёзы. Представив, что могло бы быть, если бы Рус нашёл её чуть позднее, я сильнее сдавил руль. Если бы Рус нашёл ее позднее, если бы я приехал позднее…
– Стоило оставить тебя им, – свернул на повороте. Светофор перед нами уже сменил цвет, но я был слишком зол, чтобы хотя бы притормозить. – Ты же этого хотела?!
– Прости, – сдавленным шёпотом.
– Прости?! – от звука её голоса меня переклинило. – Ты мне говоришь прости?!
– Я не думала…
– Ты вообще не думала! – посмотрел на неё. Она тряслась, цепляясь за свою сумку бледными тонкими пальцами. – Дура!
Мира всхлипнула. Хорошо, что хотя бы спорить не стала. Но тут же перехватил её взгляд. Ах ты маленькая сучка!.. Всё то же упрямство в самой глубине глаз.
– Ты следил за мной?
Отвечать не хотелось. Вообще не хотелось с ней разговаривать.
– Ты следил за мной, Серебряков?! – она дёрнула меня за
