Король интриг - Алёна Снатёнкова
Хм.
Бесплатно жить в таких хоромах? Вот круто.
«Стоять, Полиндра. Даже не думай об этом. Нельзя ему верить. В конце концов, это же Суханов. Вспомни, о чем он Любане наплел», — внутренний голос орал в ухо, и я была с ним полностью согласна. Не-е-е, я точно на такое не поведусь. Никогда. Сейчас как пошлю его в поле за чабрецом, как пошлю…
— Я буду жить бесплатно? — Ну, ёпрст, Полина…. — Целый год? — недоверчивым голосом уточняю у него, слыша, как мой здравый смысл выстреливает в себя.
— Абсолютно бесплатно. Ну, можешь, правда, иногда ко мне приходить и пол подметать.
— Суханов!
— Да шучу. Просто пыль.
Так-с, раскинем карты: родители вряд ли дадут мне столько денег. На работу я, скорее всего, тоже не устроюсь. У бабуль просить не буду. Значит, мне светит либо холодная однушка, либо общага.
Другой вариант: несколько раз улыбнуться, стоя рядом с этим крокодилом ушастым, и квартира мечты в кармане.
Вот это я везунчик. Аж танцевать захотелось от такой удачи.
— Меня не лапать, заей и креветкой не называть, и… Когда этот цирк закончится, для всех я тебя брошу.
— С чего бы?
— Суханов, я девочка. Меня нельзя бросать. А ты переживешь. Помни, всегда сможешь к Любке вернуться.
— Значит, договорились?
— Еще нет. Завтра ответ свой скажу, — растягивая каждое слово, говорю ему. Пусть не думает, что всё так просто.
— Креветка, — то ли прорычал, то ли застонал он.
Захотелось тут же свалить оттуда, поэтому не раздумывая к двери дернулась, когда она перед моим носом открылась.
— Батюшки! Да что же это такое? — воскликнул наш столовский цербер, которого в глаза тетей Галей называют, роняя поднос на пол. — Назар! Мука. Одежда.
Засада. Нас теперь отмывать всё заставят?
Глава 18
Ой, ну и стыдно же идти в таком виде по коридорам универа. Только вариантов других я не нашла, пришлось шлепать красной, как после бани, но зато с гордо поднятой головой. Вот пусть те, кто глазеет на меня, знают, что такой образ был изначально задуман. Новая мода, чтоб ее.
Но лучше бежать и не обращать ни на кого внимания, чем стоять в столовой и слушать, как Суханов нашей поварихе зубы заговаривает. Поверьте, делает он это мастерски. Не удивлюсь, если в итоге бабулька будет думать, что она сама насвинячила, и мы там просто стояли и охали от увиденного бардака.
Бр-р-р.
Балабол он, а не Назар.
Теперь мокрой на две последние пары топать придется. Я когда в туалет заскочила и попыталась стряхнуть с себя бывшую когда-то пшеничку, поняла, что ничего у меня не получится. Единственный вариант — вода. Но и она разводов оставила.
Вот возьму сейчас и домой уйду.
Хотя кому и что я докажу?
Не докажу. Только себе хуже сделаю.
Вдох. Выдох. И вперед, универ покорять, красотой своей писаной.
Не успела и метра пройти, как сзади чьи-то шаги послышались.
— Что это с тобой? — Витамин пальцем дотрагивается до моей мокрой кофты, брезгливо морщась.
Ой, какие мы важные, носы воротим.
— Искупаться решила, не видно разве? — брякнула, не сбавляя скорости. Там до звонка несколько минут осталось, а Сычев тут мне дорогу к знаниям перекрывает.
— В одежде?
— А что, собственно, такого? Я взрослый человек, могу и в пуховике мыться. Кто запрещает?
— Ненормальная, — дергает плечом и от меня отворачивается.
Эй, а как же дружба детская? Помочь не собирается, что ли?
— Витал. — Догоняю его и за руку хватаю, стараясь не прижиматься. Не дай бог толстовку его намочу, мне как потом в ней ходить? — Раздевайся.
— Что? Прям так сразу? Не-е-е-е, маленькая ты еще.
Тьфу. О чем он только думает?
— Сычев, ну и дурень же ты. Не надо мне от тебя ничего. Смотри не запрей теперь в ней.
В кабинет зашли молча. Одеждой, сами понимаете, со мной никто не поделился (я Витамину это обязательно припомню, пусть не надеется, что забуду), вот и пришлось садиться на самый последний ряд. Так еще и сидеть вдвоем с жадным Сычевым. Анька до сих пор в приемной ректора тусит.
Обществознание не было моим любимым предметом. В школе я больной притворялась, чтобы лишний раз не сходить на этот урок. Но если в школе прокатывало, то в университете никогда. Преподавателем был самый настоящий Северус Снегг, только килограммов на тридцать больше. Злыдень, каких поискать. Придраться может к чему угодно, даже к нитке, которая на брюках висит. Поэтому я и вросла в скамейку, когда он зашел в аудиторию и без приветствия начал зачитывать текст.
— Полин, — шепотом говорит мне на ухо Витамин. — Ты обиделась, что ли?
— Сычев, тихо.
Смелый, блин. Родион Александрович, именно так зовут преподавателя обществознания, если услышит болтовню на своем занятии, через соломенную трубочку высосет нам мозги. Говорю же, самый настоящий дементор, только зрячий. А Витамина прям раздирает на душевный треп.
— Немцова, ну хочешь, я тебе футболку дам? Толстовку просто вчера купил, а у тебя на волосах фигня какая-то непонятная. Испачкаешь, а я потом как?
— Да оставь ты себе футболку свою, жмотяра.
— ЗАДНИЕ РЯДЫ, ВАМ НЕ ИНТЕРЕСНО? — громыхает преподаватель, и клянусь, у меня градус в теле подскочил, и кофта почти высохла.
В таких ситуациях нужно опустить голову вниз и не высовываться, пока он снова на тему урока не переключится. Так я и сделала. Минут двадцать сидела, уткнувшись в тетрадь, конспектировала каждое сказанное громким голосом слово. Быстро записывая основные сферы общественной жизни, я и не услышала, как открылась дверь и в наш зоосад заполз один наглый крокодил.
— Здравствуйте. Меня попросили передать, что вас в ректорат срочно вызывают.
Ну, точно Суханов.
Голову поднимаю и зависаю. И нет, не от красоты паренька. Этот гад в чистой одежде стоит, с волосами, правда, мокрыми, но шмотки-то совсем другие. Я здесь, значит, промокшая, как курица после душа из шланга, а он переодеться успел. Возмутиться бы, но молчу. Все смотрят на преподавателя и Назара, и я смотрю, взгляда не отрывая.
— В ректорат? — удивляется Родион Александрович, закрывая свой учебник. — Я ведь только что оттуда.
— Не могу знать. Передал то, что сказали, — чеканит Суханов, глазами бегая по аудитории.
— Пока меня нет, с мест не вставать, а написать краткий ответ на тему: «Зачем людям
