Спорим, ты меня полюбишь?! - Алла Биглова
А вот отчим… Мужчина консервативных взглядов… Узнай бы он, что я планировал сделать с его дочерью, взорвался бы, устроил скандал и вышвырнул меня из дома. И я прекрасно его понимал: шалопай вроде меня посягнул на его принцессу. К тому же, он давно относился ко мне, как к родному сыну, и для него это стало бы дикостью, если бы я начал встречаться с сестрой.
Боже, как всё было сложно! Ну, почему я должен быть ответственен за чувства своей матери и стороннего для меня мужчины?
Не упрощало ситуацию и то, что происходило между мной и Линой. Сейчас она то ли запрятала свою злость, то ли свела её на нет. Потому что иначе я не понимал, что с ней происходит и почему она так внезапно подобрела.
А ещё я по-прежнему чувствовал себя идиотом.
Я упустил два шикарных момента, когда я мог её поцеловать. В первый раз в понедельник, тогда я заключил её в свои объятия прямо в реке, чтобы она перестала брызгаться. Второй: когда инстинктивно подхватил в городе — Лина поскользнулась на ровном месте. Кажется, это было позавчера, а я до сих пор думал какой же я дурак.
Наконец, сегодня, в пятницу, на пикнике я не выдержал и честно спросил её разрешения. Она промолчала, словно потеряла дар речи от столь неожиданного предложения, поступившего с моей стороны. Неужели, я тоже являлся для неё запретным плодом? Или, что хуже, она считала меня всего лишь другом? Приятным собеседником? Старшим братом, наконец?
Проклятье!
По крайней мере, я не полез целоваться и не почувствовал себя отвергнутым, когда бы она увернулась, или, что хуже, отвесила бы мне пощёчину, возмущённо наорав на меня. Хотя я знал бы одно: я это заслужил.
— Запрись у себя в комнате, Лина. Делай сегодня вечером, что хочешь, только не открывай мне, не реагируй на стук. Иначе… я украду у тебя самый страстный в твоей жизни поцелуй, — это не было угрозой. Я действительно собирался это сделать. Ворваться к ней и страстно поцеловать.
Знал, что девушка очень любит пари и подобные штуки. Я дал ей время подумать. Откроет: значит, не буду сдерживать себя. Запечатлею на её губах всё, что испытывал к ней, всё, что так долго прятал.
Страсть, нежность, сумасшествие… любовь.
Не откроет? А вот тут я терялся. Ещё никогда до этого красавицы не отказывали мне. Но, похоже, Лина была моим наказанием за все совершённые мною грехи. Единственная девушка, которую я полюбил, по которой сох, как самый настоящий цветок без воды, без которой не представлял дальнейшую жизнь, могла просто не ответить мне взаимностью.
Больно? Невыносимо.
Но я всё равно буду бороться, несмотря ни на что.
За ужином мы искусно притворялись, весело болтая с родителями. Отчим рассказывал какие курьёзы у него случились на работе, мама весело смеялась.
Не заметил, как пролетело время перед отбоем. Родители легли спать, пожелав нам доброй ночи.
Затаил дыхание. Сердце начало колотиться, как сумасшедшее. Прокрался к комнате напротив, прекрасно помня, что полы не скрипят. Линина спальня расположилась над ванной и, даже если мы будем шуметь, нас вряд ли услышат.
Постучался в первый раз. Замер, давая ещё немного времени подумать. Тишина.
Постучался во второй раз. Вновь замер, прислушиваясь. Услышал шаги: похоже, девушка встала с кровати. Неужели откроет? Но, нет… вновь тишина.
Постучался в третий раз. Услышал, как в комнате что-то с грохотом упало. Еле удержался от того, чтобы не распахнуть дверь и не удостовериться, что всё в порядке.
Нет. Я должен терпеливо ждать.
Минуты превратились в целую вечность.
Неужели Лина не откроет?!
Лина
Осознание того, что по ту сторону двери Стас — не давало мне покоя. Сходила с ума, изводила себя, но никак не решалась сдвинуться с места.
А если он уйдёт, так и не дождавшись ответа?! Неужели мы оба проиграли в этом дурацком споре? Или оба выиграли?
Сорвалась с места, выронила книгу, которая с грохотом полетела на пол. Поднимать не стала, лишь замерла, прислушавшись к мёртвой тишине, которую разбавлял лишь шум дождя. Да и чего я испугалась? Подо мной ванна, родители меня не услышали.
Сдалась. Если я открою дверь — я ничего не потеряю, возможно, даже приобрету. Но вот если не открою… могу сильно сожалеть в последствии.
Распахнула дверь, на мгновение разочаровавшись: Стаса уже не было. Через секунду заметила его фигуру, удаляющуюся в свою комнату.
Окрикнуть не смогла: в горле пересохло, а язык и вовсе отказался меня слушаться. Не могла произнести ни слова.
Но они уже были не нужны: Стас услышал мои мельтешения и обернулся. Тоже застыл, молча глядя на меня, словно тоже не знал, что мне сказать.
Затем он развернулся и медленно подошёл ко мне. Провёл кончиками пальцев по щеке, дотронулся до губ. Меня словно парализовало, ударило током. Не могла пошевелиться, не могла хоть что-то возразить. Не могла воспротивиться.
— Так-так, сестрёнка. Я же говорил тебе не открывать дверь серому волку, — усмехнулся он, а я вздрогнула от его голоса, который резко разрезал тишину.
— Не называй меня так, братец, — фыркнула ему в ответ, очнувшись.
Серым волком я его не считала. А вот наглым нахальным представителем противоположного пола — очень даже да.
— Это не отменяет того факта, что ты, всё-таки, открыла дверь. Пускай и сильно замешкалась, — Стас продолжал меня дразнить.
А я вновь тихо ненавидела его. И себя. Господи, зачем я только распахнула эту дверь? Почему нельзя было проигнорировать дурацкий стук?
— Я подумала, что у тебя есть что-то важное, — запнулась, понимая, насколько глупо и тупо это прозвучало со стороны.
Стас хохотнул. Его левая рука легла ко мне на талию, а правая игралась с выбившимся локоном.
А я даже не могла прервать его: мне нравились эти прикосновения. Безумно нравились. Хотелось продлить это ненормально мгновение.
— Да, есть одно очень важное сообщение, — Стас кивнул. Похоже, он сам получал бесконечный кайф от происходящего. — Очень важное. Оно изменит твою жизнь.
— Может, ты мне его уже скажешь? — хмыкнула я, не желая играть по его правилам.
— Сказать не смогу, — покачала головой, видя его чересчур довольную улыбку. — А вот показать…
И вновь это многозначительная пауза.
Наши взгляды встретились. Сглотнула, испытав на себе наше нарастающее напряжение. С
