Эгоист (СИ) - Мари Князева
- Что именно?
- Ну, проверить призы и подарки, проследить за подготовкой банкета, встретить завтрашнего докладчика...
- Хорошо, я понял, - кивнул Антон Викторович с таким мрачным и решительным выражением лица, какого она у него еще не видела.
Утром сразу после старта основных состязаний он нашел ее и поставил перед ней спокойную и деловитую Веронику.
- Не беспокойтесь, Нина, все будет в порядке, я за всем прослежу, - деловито заверила она ее и тут же убежала.
- На нее можно положиться, - совсем уж страшным хриплым голосом прошептал Нине на ухо Антон Викторович. - Ничто вас более здесь не держит.
У Нины душа́ уходила в пятки, непонятно отчего. Ну что он с ней сделает? Хотел бы - уже бы сделал, они столько раз за этот месяц оставались наедине, и на час, и больше. Правда, никогда - в глухом лесу... Нина постаралась мысленно высмеять свои тревоги, а наружно улыбнулась шефу и бодро ответила:
- Что ж, значит, идем. Только важный момент: там есть связь? Мне сегодня должен Костя позвонить, боюсь, как бы он не принялся меня искать, если не дозвонится...
Антон Викторович на этот вопрос и ухом не повел.
- Не знаю насчет связи, вряд ли, но мы в любом случае ненадолго, так что успеете ему перезвонить.
В лесу пахло весенней свежестью: распускающимися листьями, молодыми ветками, мокрым мхом... Антон был одет соответственно - в непромокаемый спортивный костюм, резиновые сапоги и потому не чувствовал сырости, а вот Нина - черт, и как он об этом не подумал! - шла в кроссовках и джинсах, и последние были уже во влажных пятнах. Как бы она и в самом деле не простыла, вдобавок к отравлению!
Антон знал дорогу к хижине отлично, даже сделал себе несколько ориентиров, но постоянно оглядывался, всматривался и вслушивался, словно ищет тропу или людей. Примерно через полчаса он начал бормотать как бы себе под нос:
- Странно, уже должно быть... да где же она..?
Нина реагировала на это спокойно, только взглядывала на экран телефона - наверно, проверяла, есть ли связь. Беспокоиться она начала через час, а ведь до избушки оставалось еще минут двадцать-тридцать. Начался мелкий моросящий дождь.
- Давайте возвращаться, - наконец предложила она.
Антон принял сокрушенный вид.
- Вы представить себе не можете, как мне стыдно. Хвалился-хвалился, что знаю короткую дорогу - и заплутал.
- Ничего страшного, - покачала головой Нина, - с кем не бывает.
Однако в голосе ее чувствовалось напряжение. Она подозревает, что он что-то задумал!
- Хорошо, давайте возвращаться, - печально согласился Антон, повернул их путь на петлю и снова повел к избушке. Нина, кажется, ничего не заметила.
Когда они подошли к хижине, то она была уже вся мокрая - и это оказалось кстати, потому что появился повод зайти и погреться.
- Странно, - пробормотала Нина, ежась от холода, - когда мы шли туда, то не встречали домик.
- Наверно, взяли чуть в сторону, - пожал плечами Антон.
Он помог Нине снять мокрую тканевую курточку и накинул ей на плечи свою спортивную кофту, а сам принялся растапливать печь.
- Вы уверены, что надо это делать? - с сомнением спросила Нина. - Мы ведь должны быть где-то совсем близко от базы, может быть это даже ее домик, только заброшенный...
- А что если нет? - задал ей встречный вопрос Антон. - Если мы заблудились и ушли еще дальше оттуда, то вам необходимо согреться и обсохнуть, чтобы продолжать путь. Еще не хватало, чтобы вы подхватили воспаление легких!
- А откуда здесь дрова? - подозрительным тоном осведомилась Нина.
- Это охотничья избушка, - объяснил Антон, стараясь придать голосу как можно больше спокойствия и убедительности. - Охотники всегда, по возможности, оставляют в зимовье дрова на растопку, спички и соль.
Тут, конечно, ничего не было, когда он пришел в первый раз, кроме паутины и мышиного говна, зато уж этого было в достатке. Он прибрал - не до чистоты, конечно, но от грызунов продезинфицировал, протопил печку, просушил избушку, спрятал яд и припасы: дрова, спички, соль, старинный, побитый и закопченный котелок, железную кружку.
Когда в печке затрещал огонь, то звук капающего снаружи дождя вдруг стал усиливать тепло и уют, зародившиеся внутри хижины. Антон принес котелок с дождевой водой и поставил его на печку.
- Где вы взяли воду? - спросила разомлевшая от тепла Нина.
Она сидела у печки, прислонившись к ней спиной и смотрела в окошко уже почти совсем безмятежно.
- В ведре у дома, это дождевая, - ответил Антон.
Это он устроил источник воды - не смог придумать ничего умнее и правдоподобнее. А ведь надо было как-то влить в нее отраву...
- Думаете, ее можно пить? - усомнилась Нина.
- Думаю, если один раз и прокипятить, то можно, - кивнул Антон.
Он разложил ее курточку на печке и сел рядом с девушкой. Как хорошо! Жаль, что нельзя просидеть здесь с ней вот так долго... ему даже не обязательно было о чем-нибудь говорить, достаточно просто быть вместе, чувствовать тепло друг друга, наплевав на весь остальной мир. Но сознание явило ему образ тощего программиста, и он зашевелился. Вода в котелке как раз закипала. Ему ничего не стоило капнуть в кружку 4 капли - Нина совершенно не следила за его действиями.
- К сожалению, чая нет, - вздохнул Антон, заливая отраву кипятком, - но согреться надо, так что выпейте, пожалуйста, просто горячей воды.
- Я вполне согрелась, - снова принялась она пытаться разрушить его план, как вчера вечером на базе. Наивная!
- Нина, - четко, с расстановкой проговорил Антон, - вам необходимо выпить это, - и протянул ей кружку.
Она послушно взяла, сделала пару глотков.
- Ну точно, не стоит ее пить, - недовольно буркнула Нина. - Привкус какой-то... мне обязательно допивать до конца?
- Да, - категорично кивнул Антон. - Я и так немного вам налил.
Морщась и явно пересиливая себя, Нина справилась с омерзительной жидкостью, оставив на дне лишь пару глотков. "Отважная моя, стойкая, послушная, - подумал Антон, глядя на девушку с теплотой и жалостью. - Прости меня, еще немного мучений - и все, только стань моей..."
Мучения начались совсем скоро - буквально через десять-пятнадцать минут Нина пожаловалась на тошноту и головокружение, через полчаса она
