Эми Роджерс - Освободи меня
- Ты правда думаешь, что была какая-то схема мести? - он издал резкий смешок. - Ты преувеличиваешь мои заслуги. В мой бизнес-план никогда не входило делать тебе больно, - он отвернулся и провел рукой по волосам. Вновь повернувшись, он встал с ней лицом к лицу. - Ты правда такого плохого мнения обо мне?
- У меня нет доказательств, говорящих об обратном. Ты лгал мне все то время, что мы были вместе.
- Не о своих чувствах, Алли, никогда о чувствах. Я должен был быть честен насчет остального, но мои чувства к тебе были правдой.
Теперь пришла ее очередь насмешливо усмехнуться.
- Чувства? Ты хоть представляешь себе, каково это, когда тебя предают самые близкие твоему сердцу люди?
Осознание того, что его бездействие сделало с ней, грузом опустилась на его сердце. Проклятье, с таким же успехом Хадсон мог привязать якорь к ногам и прогуляться по дну океана.
- Я потеряла тебя, я потеряла родителей, я потеряла всю жизнь, которую знала, и все, что когда-то считала правдой...
- Алли, послушай, пожалуйста...
- Слишком поздно, Хадсон. Урон нанесен, - она посмотрела на него. - И в этот раз не я королевски облажалась. Ты сам об этом позаботился в тот самый день, когда решил нацелиться на мою семью.
Хадсон потер виски, хмурые морщины избороздили лицо.
- Это не было личной атакой на твоего отца. Только бизнес, ничего большего. Я нацелился на компанию, аналогичную всем, поглощенным мною, и я не один сидел в толпе потенциальных покупателей. Общеизвестный факт, что Ингрэм медиа находилась на грани банкротства.
- Если это не было личным, тогда почему ты с ним встречался?
Хадсон удивленно моргнул.
- Я встречался с твоим отцом, чтобы предложить ему сделку. На следующий день после того, как мы вернулись с озера Женева, я изменил решение...
- Изменил решение? - Алли оборвала его.
- Не поглощать Ингрэм медиа. Это жизнеспособная компания с богатым потенциалом. Я предложил тихое слияние, Ингрэм стала бы дочерней компанией Чейз Индастриз. Я сказал твоему отцу, что он мог оставаться президентом.
- Он не был заинтересован в твоем предложении?
Хадсон помедлил, обдумывая ответ. Он словно прыгнул из одной ямы в другую, и черта с два он подвернет на ней ногу. Но он поклялся себе, что никогда больше не станет ей лгать, какой бы горькой не была правда. Вычеркните это, он не мог сказать, как ее отец взорвался яростью острее любого кинжала и швырнул ему билет в одну сторону 'Отправляйся в ад' с припиской 'Пошел нахрен'.
- Нет, - тяжело выдохнул он. - Он не собирался сдаваться без битвы. Он хотел, чтобы член семьи руководил Ингрэм и решал ее будущее. Несмотря на весь ад, через который он провел тебя с этим французским ублюдком, он любил тебя и верил в тебя. Я верю в тебя, Алли, - тон его голоса был умоляющим, и когда Алли посмотрела на него, ее взгляд немного смягчился; боль смешалась с безответным желанием. - Я сожалею.
Эти слова не могли описать его чувств, но в конце концов это лучшее, что он мог сделать.
- Это ничего не меняет, - Алли закрыла глаза. - Ты должен отпустить меня, Хадсон. Освободи меня.
Глава 11
На выходе из реабилитационной клиники у Хадсона внезапно появилось чувство, будто за ним следят, что было полным безумием. Позади не было никакой угрозы, за исключением биографий людей, достигших дна в результате вдыхания кокаина через искривленные носовые перегородки. Сходство между ними было в разрушительной болезни, которая не только забрала его мать, но и кружила точно мрачный жнец, готовая забрать его брата.
Черта с два он позволит этому случиться.
Его прошлое было подобно монете, постоянно подбрасываемой в воздух: с одной стороны - катастрофа, с другой - гребаное невезение. Проблема в том, что он пытался закопать эту монету и никогда больше не трогать. А от этой терапии в маленьких семейных группах хотелось свалить нахрен подальше.
Хадсон смотрел на часы каждые десять минут. От перспективы поделиться опытом сердце выскакивало из груди, ладони потели, и чем ближе подходила его очередь говорить один на один с братом, тем хуже становилось. Но даже когда они убрались оттуда, подальше от других людей, навещавших своих близких, все сказанное в комнате продолжало висеть между ними, пока они молча шли по булыжной мостовой.
Когда они пошли по влажной траве, опавшая листва захрустела под ногами, роса собиралась капельками на ботинках. Ник остановился перед деревянной скамейкой и сел. Он наглухо застегнул воротник черной куртки, Хадсон засунул руки в карманы серых шерстяных брюк.
И снова тишина.
Но шум Хадсону едва ли помог бы. Он потер переносицу, думая, что еще сказать брату помимо того, что он гордится его прогрессом в реабилитации.
В конце концов, заговорил Ник.
- Вся эта семейная хрень затевалась для разговоров. Ты едва сказал пару слов, Хадсон. Ты всегда молча терпишь гребаную тонну всякой хрени, чувак. Это наш шанс разобраться с этим, чтобы мы могли делиться своим дерьмом.
Хадсон потер шею и глубоко вздохнул, вдыхая запах сухой листвы.
- Эта сессия для того, чтобы ты... - он хотел сказать 'выговорился, сложил с себя груз вины'. - Скажи мне, как я могу помочь тебе воздерживаться от наркотиков, не выступая перед толпой незнакомцев.
- Она должна была научить тебя, бро, всей этой реабилитации. Консультант там присутствует, чтобы мне не пришлось оправдываться, почему у меня возникает желание закинуться наркотиками и напиться следом.
- Я в курсе целей этой сессии, - напряженно произнес Хадсон.
- Это работает только тогда, когда ты над этим работаешь.
Гребаный ад, его брат разговаривает чертовыми лозунгами.
По правде говоря, эта семейная сессия воскресила все их прошлое, вышедшее точно из фильма ужасов. Хадсон не был заинтересован, чтобы какой-то мир-любовь-давайте-обнимемся кретин освобождал его от ответственности за провал. Он знал, что был виновен в этом этапе жизни Ника, больше напоминавшем 'Страх и ненависть в Лас-Вегасе'.
Боже, он вел себя как ублюдок. Программа спасала жизнь его братишки и преуспела намного лучше него. За это Хадсон благодарил свою чертову счастливую звезду.
Но это не значило, что он хотел об этом говорить.
- Мы вместе прошли через много дерьма. Ты слишком долго убирал за мной, - Ник посмотрел на Хадсона, его мальчишеское лицо помрачнело. - Слышал что-нибудь о... ну, ты знаешь?
- Тело нашли. И как я и говорил, тело очередного наркоши, закопанное в парке, не вызвало много вопросов. Дело закрыто.
- Ты уверен?
- Ты вне подозрений, Ники. Сфокусируйся на...
