Почувствуй это снова - Ольга Вечная
Пару минут слоняюсь по кухне, но так и не придумываю себе дело. Матвей обнаруживается у окна, он во всю болтает с одним из моих одногруппников, кажется, они обсуждают машины. Минуту спустя ребята куда–то уходят. Кристина скачет следом.
Возвращаюсь к стулу.
Безымянный парень, охочий до бэушных леденцов, появляется внезапно. Вручает стопку и говорит:
– Ледяная, попробуй, Юля. Кайф! Пробуй–пробуй, – подносит к моему рту.
Я резко отклоняюсь, примирительно улыбнувшись. Делаю шаг назад. Пульс чуть ускоряется, я хочу домой. Народ начинает скандировать:
– Пей! Пей! Пей!
Да я бы выпила, но не сегодня! Стараюсь отшутиться. На меня начинают давить, настырно уговаривая. Парней так много вокруг! Они наперебой рассказывают, как правильно пить, как запивать, что потом будет. Делятся опытом и историями.
Я же стою с этой стопкой и не понимаю, что делать. Рядом с Матвеем никогда не лезла за словом в карман. Сейчас же... я просто удивленно всех разглядываю и растерянно улыбаюсь, как дурочка.
Безымянный обнимает меня за плечи.
– Смелее, девочка. Давай! Такая куколка, а зажатая, – подначивает. – Пара стопок и расслабишься. Весь день впереди, мы по пять раз успеем протрезветь. Выпей, Юлёнок. Славик плохого не посоветует, – и указывает на себя. – Не расплескивай, котен. Выпей до капельки.
В этот момент я отчетливо понимаю, что выпила бы. Единственное, что держит — это ответственность за объект безлимитных обнимашек, поэтому вновь отрицательно качаю головой. Я держусь только благодаря ему.
А так бы сдалась и пошла на поводу. Они просто... я не знаю, психологически сильнее. Я никогда такого не ощущала, разве только перед родителями.
– Юля, ты должна влиться в коллектив! – говорит Маша строго. Поднимает свою стопку. – Иначе дружбы не сложится, что ты как белая ворона. Давай штрафную. Вместе! Раз–два–три!
Пальцы подрагивают, и водка действительно расплескивается. Мне подливают еще. Теперь до горлышка.
Паника впивается в горло, становится нестерпимо душно. Я хочу отсюда уйти, но кольцо из людей вокруг плотное. Они все смотрят на меня. Они буквально силком заставляют.
Вдруг кто–то хватает мою руку, наклоняется и осушает стопку залпом. Я замираю в ужасе, через секунду понимая, что это Матвей.
Выпил за меня.
По коже прокатывается облегчение. Мне казалось, он уже минут десять как на улицу вышел. Матвей вытирает губы, протягивает открытую бутылку пива и чеканит слова:
– Держи, бро. Малая еще водку хлестать.
Бросает пару взглядов на ребят. Потом на меня. В его глазах мелькает быстрый, будто презрительный вопрос: «Тебе весело?» – и как будто бы раздражение, которое так же быстро проходит. А может, мне показалось?
Впрочем, спасибо, папочка. Принимаю и благодарю кивком. Теперь мне по крайней мере есть, чем занять руки. Делаю вид, что отпиваю.
– Ребят, я пиво. Но обещаю, выпить его много, – говорю истерично весело.
– Я от тебя так просто не отстану! – грозит пальцем Славик.
– Вот ты где! – кричит Кристина. Хватает Матвея за руку и упрашивает пойти с ней что–то посмотреть. – Идем же скорее! Сейчас всё пропустим!
Глава 15
– А ты почему ничего не паришь–варишь? – подтрунивает Славик.
Я прожигаю взглядом спину удаляющегося Матвея и выдаю:
– Не умею.
– Не хозяюшка, что ли?
– Неа. Если и выйду замуж, то скорее всего по залету.
У стоящей рядом трудяжки–Любы нож соскальзывает, она ойкает и облизывает палец. Кажется, бутерброды будут с ее кровищей.
У Любы грустные пьяные глаза, которые я тысячу раз видела до этого. Что ни любовь, то печальная! Сердце екает, но я запрещаю себе такую роскошь, как сочувствие. А всё же...
Матвей ведет себя как мудак, я знаю, Любаш. На его плече висит веселая пьяная девица, до этого была твоя сумка, а день только начинается. Раньше он любил меня и был хорошим. Разрыв изменил всё. Представляю, сколько «Кристин» у него было за этот месяц. К глазам подкатывают слезы, и я кричу:
– Вы куда? Крис? Мот?
Она меня не слышит, разумеется. А вот Матвей оборачивается и, улыбнувшись, говорит громко:
– Кто еще хочет кататься на плюшках? – Демонстрирует ключи от бэхи. Вопрос всем, а смотрит на меня. – Юля, ты как?
Желающие срываются с мест. Я стою.
Матвей делает движение головой, приглашая.
Кататься с горки, ловить адреналин, смеяться до икоты. Валяться в снегу с ним... Хочу! Но вынужденно отрицательно качаю головой.
– Нет, спасибо. Это небезопасно.
Взрыв хохота неприятно царапает самооценку.
– Не доверяешь? – улыбается Матвей.
Доверяю, но беспокоюсь о твоем ребенке, придурок!
Матвей приподнимает брови в ожидании ответа. Я выпаливаю:
– Нет, конечно! С какой стати?
– Ю–юль, ты всегда такая правильная и скучная? – деланно подначивает Крис.
И снова взрыв хохота! Волнение впивается в кожу миллиардом иголочек.
Матвей тоже улыбается. Снисходительно! Благодарность мгновенно сменяется ненавистью. Да он просто издевается!
Хмурюсь, пытаясь уничтожить его взглядом. Матвей произносит:
– Насколько я знаю — всегда.
Лопаюсь от негодования! Сжимаю бутылку с пивом до белых костяшек. Если бы не была в положении, я бы прямо сейчас выпила штрафную и поцеловала Славика. На его глазах. В засос.
Или бы плеснула пивом в лицо Матвею! Почему я этого не делаю?
– А вы не встречались разве с Юлей Райденко? – восклицает Маша. – Или я путаю?
Все смотрят то на меня, то на Матвея. Салютую пивом, дескать, было дело.
– Серьезно? – удивляется Крис. – Ты встречался с зубрилой?!
– Почти четыре года. Дело в том, что я и сам зубрила, – не без гордости отвечает Матвей. – На повышенной стипендии. Хотя, наверное, в следующем году ее не будет.
– Матвей –
