Женщина, я не танцую (СИ) - Танари Таша

Проснулась она на удивление бодрой и свежей, в чудесном настроении и вовремя. В том смысле, что до начала отельного завтрака еще было минут тридцать на сборы. Афинская так и не объявилась, но это и к лучшему, с учетом того, кто именно мирно спал на соседней кровати. Алена накинула халат, прихватила вещички и занялась водными процедурами.

Не забыла перед этим повторить ночную смс подруге, немного скорректировав на: «Мистер Лис все еще у нас, напиши, как будешь возвращаться». Телефон продолжал безмолвствовать в ответ, и на этом Алена сочла свою миссию выполненной.

На выходе из душевой она столкнулась с заспанным Костей. Случайный гость выглядел мятым и немного растерянным. Уж неизвестно, какие мысли обретались в его голове, но почему-то Алене показалось, что он и сам не ожидал такого исхода прошлой ночи. Понятно, умаялся: ранний перелет, накладки с размещением, а под конец еще и принудительно-добровольное изгнание.

Алене искренне хотелось сохранить ощущение хорошего настроя на новый день, и потому она тепло улыбнулась:

– Добрейшего утречка. Как тебе предложение воспользоваться благами цивилизации и вместе позавтракать?

На несколько мгновений Костя завис, явно не рассчитывая на столь милое приветствие. Моргнул, будто удостоверившись, а не сон ли это. Затем в очередной раз проверил телефон и молча кивнул. Алена посторонилась, пропуская его к обещанным «благам».

Конечно, она преследовала и чисто практические цели: нехорошо, если Костя заявится в собственный номер и застанет там Женю. Да и увести его подальше от их жилища тоже имело смысл. А так рыжая моська будет под присмотром и ежели чего, Алена всегда сможет что-то придумать. Хотя она очень рассчитывала, что Женя все-таки объявится в ближайшее время, и придумывать ничего не придется. Кто знает, насколько долго хватит ее терпения поддерживать общение с Костей и что он учудит в следующий момент. Сейчас как проснется окончательно и начнет умничать в свойственной ему манере, а магнезии под рукой все еще нет.

Надо признать, коварный план мадам Ковалевой вполне удался. Костя вел себя вполне сносно, а после еды так вообще повеселел. Они мирно завтракали и параллельно вели почти светскую беседу. Лисовский галантно интересовался Алениным самочувствием. Та любезно ответствовала, что уже совсем и не больно.

– Но ходить босиком пару дней я бы все же поостерегся, – проявляя неожиданную заботу, поделился Костя.

Алена кивнула, соглашаясь.

– А где твоя подруга? – внезапно испортил идиллию он.

Алена было испугалась, что Костя что-либо заподозрит, сложив кое-какие занимательные факты. Но парень напротив нее скроил такую ехидную физиономию, что Алена тут же расслабилась. Не нужно иметь третий глаз, чтобы догадаться: ход его мыслей, конечно, верный, но с арифметикой явный провис.

– Поздно ты спохватился, – фыркнула Ковалева. – Сначала один номер заграбастал, однако этого показалось мало, еще и койку у нее отжал. Страшный ты человек.

Костя аж поперхнулся от возмущения. Вот и чудно: нужный эффект достигнут, внимание переключено.

– Так, все. Я знаю, что с тебя стребовать, – воинственно ткнул огурцом в направлении Алены рыжий-бестыжий.

Теперь возмутилась Алена, ибо всерьез рассчитывала, что вопрос с долгами как бы замяли. В порыве эмоций девушка и сама не успела осознать свои действия, просто наклонилась вперед и, хищно клацнув зубами, откусила огуречную дольку по самые пальцы Лисовского.

Тот шумно сглотнул, явно впечатленный произошедшим, а затем как-то по-новому взглянул на Алену. И вот от этого пристального, изучающего взгляда у нее румянец на щеках проступил и ощутимо нагрелись уши.

Ничего себе как он умеет… горячо.

На этом неловком моменте раздалось спасительное треньканье телефона. Женя сообщала, что жаждет попасть домой. Алена быстро набрала смс: «Все чисто, путь свободен». За это время лицо Кости вновь приобрело обычное выражение легкого превосходства над миром.

У-у-у, зар-р-раза.

– Пойду я, пожалуй, – быстренько свернула завтрак Алена. – Спасибо за компанию. Ну и вообще… хм, спасибо.

Лисовский покачал головой, без слов давая понять, что так просто Алена не отделается и они ни разу не закончили. Ковалева тему, естественно, развивать не стала. Махнула на прощание ручкой и, стараясь драпать с достоинством, посеменила пытать Женьку.

Чем, собственно, до сих пор и занималась, не сказать чтобы с большим успехом. Партизанка молчала, как матерый шпион на допросе, витала мыслями где-то далеко и вообще выглядела непривычно тихой.

– Так чего там? – пошла на очередной заход Алена.

– Ай, да ну! – решительно отодвинула от себя тарелку Женя. – Чего-чего… Чудесно все. Потанцевали, поболтали, потом… э-э-э, еще потанцевали.

Алена хмыкнула:

– Так потанцевали, что ты уснула?

– Сама в шоке! Вырубилась – не поняла как. Видимо, перелет дал о себе знать, без сна накануне и все такое.

– Да уж, просто чудо, что вы с Костей умудрились не пересечься. Это был бы номер.

Женя передернула плечами:

– Сплюнь.

– Да сейчас-то чего, обошлось же, – рассмеялась Алена.

Афинская подперла щеки кулаками, водрузив локти на стол. Пробубнила:

– А вообще, плевать на него. Мало ли, познакомились и познакомились. Гуляю, где хочу, а на Стасе таблички, что он с Костиком в комплекте, не прибито.

– У-у-у, – восхитилась Алена, – походу, тут все серьезно.

– Прекращай! Лучше расскажи, какие неисповедимые тропы привели это рыжее чудовище в нашу скромную обитель? Вот где интрига.

– Не такое уж и чудовище, – изумляя саму себя, заступилась за Костю Алена. – Он меня реально прям выручил.

– Ой-ой-ой, да тут, похоже, целая сага намечается, – с предвкушением встрепенулась Афинская. – Уже, поди, и имя выбрала?

– Кому?

– Новому персонажу, кому ж еще. Демиуржик ты мой ненасытный, фантазерка без стоп-крана.

Алена во второй раз за утро почувствовала, как краснеет. Женька знала ее слишком хорошо, а потому попала точно в яблочко.

– Я всего лишь черпаю вдохновение из самой жизни, – воздел к потолку палец одухотворенный писатель в лице мадам Ковалевой. – Открыта, так сказать, ее течению и внимательна к мелочам.

– О да-а-а, мелочи – твой конек, – увлекая подругу на улицу, продолжила подтрунивать Женя. – Напомнить про аптечку?

– Да ведь я все купила!

– Пошли-и-и. – Алену обняли и от души чмокнули в щеку. – И рассказывай уже давай, мне же интересно!

– Что за?.. – Костя даже глаза потер, будто хотел удостовериться, уж не обманывают ли они его.

Парочка иностранцев фотографировалась на фоне надписи, составленной из родных и таких неуместных здесь букв:

«Самый прекрасен цветок, жемчужина мой мысли Алена!».

Остальные отдыхающие реагировали спокойнее, хотя мало кто оставлял без внимания покачивающуюся на ветру растяжку напротив выхода из отеля.

– Учись, студент! – хмыкнул Стас. – Вон как турки к сердцам наших женщин дорогу прокладывают, оригиналы хитроделанные.

– Какие к бесам оригиналы? Еще б на дорожке краской нацарапал, – скривился Костя.

– Полагаю, опция «живописи на плитке» в all inclusive[11] не входит и влетела бы воздыхателю в копеечку, перейдя в статью «хулиганство и порча имущества». Как видишь, он еще и разумен.

– Дурдом какой-то. Ощущение, что я из подъезда родного дома вышел. Что я тебе говорил об идее отдыха в этой части континента?

– Ну начало-о-ось, – Зимин показушно закатил глаза. – Смотри шире и позитивнее, художник ты или где?

– Сказал бы я где, да один дон Хуан только что велел мне стать этим… как его? Короче, излучающим любящую доброту.

Лисовский стащил с макушки солнцезащитные очки и нацепил их на нос с таким одухотворенным видом, что Стас откровенно расхохотался. Поспешив вслед за другом, он поправил:

– Ты, верно, хотел сказать дон Жуан? А между тем он плохого не посоветует. Ты дона слушай и будешь избавлен от страданий. И метту попрактиковать всегда на пользу.